"Хорошо. Но можете ли вы заверить меня, что сходство будет достаточно большим?"

"Одно яйцо не может быть более похоже на другое... Просто дайте мне немного времени, чтобы собрать все, что мне понадобится".

"Хорошо. Приступайте".

Доктор ушел. Хасан послал за Джафаром.

Когда он прибыл, то сказал ему: "У меня есть замечательное задание для тебя . Когда ты выполнишь его, исмаилиты напишут твое имя на звездах. Рай будет широко открыт для тебя".

Джафар вспомнил ибн Тахира. Его все еще прославляли как мученика, хотя он видел его своими глазами, когда вернулся в Аламут, а затем снова, когда уезжал, - его глаза сияли счастьем, когда он забирал пакет, который доверил ему перед отъездом в Нехавенд. Одна чудесная и непроницаемая тайна за другой.

"К вашим услугам, сайидуна!"

Его лицо сияло от гордости.

Все это время Халеф терзался в прихожей дьявольскими муками страха и неуверенности. Палач стоял в нескольких шагах от него, скрестив мускулистые руки на обнаженной груди. Время от времени он бросал на эмиссара насмешливый взгляд. Время от времени его помощники раздували огонь. В остальное время они играли с дыбой и вызывающе осматривали орудия пыток.

Доктор вернулся с необходимым оборудованием.

Хасан разговаривал с Джафаром.

"Прежде всего, хорошенько рассмотрите заключенного в прихожей. Вы должны точно запомнить каждый его жест, манеру говорить и выражать свои мысли, а также все, что он скажет о себе, пока я буду его допрашивать. Будьте внимательны и не упустите ни одной мелочи! Потому что вы должны будете подражать ему настолько хорошо, чтобы все, кто с вами столкнется, думали, что вы - это он. Другими словами, ты станешь им".

Они последовали за ним в прихожую. Он подал сигнал палачу, чтобы тот был готов. Затем он начал допрашивать заключенного.

"Как вас зовут и откуда вы родом?"

Халеф снова попытался взять себя в руки.

"Я посланник Его Величества..."

Хасан пришел в ярость.

"Палач, готовь свое снаряжение!... Я предупреждаю тебя в последний раз, чтобы ты точно отвечал на все мои вопросы. Сразу скажу, что я собираюсь оставить тебя в Аламуте. Если хоть одна информация, которую ты нам сообщишь, окажется неверной, я прикажу тебя схватить и четвертовать во дворе внизу. Теперь ты знаешь, на чем стоишь. Говорите!"

"Меня зовут Халеф, сын Омара. Моя семья родом из Газны. Там я родился и провел свою юность".

"Запомни это, Джафар!... Сколько тебе лет и как давно ты служишь в армии султана?"

"Мне двадцать семь лет. Я служил в армии с шестнадцати лет".

"Как вы попали в армию?"

"Мой дядя Осман, сын Хусейна, капитан телохранителей, рекомендовал меня Его Величеству".

"Названия мест, где вы служили?"

"Я отправился прямо ко двору в Исфахане. Затем я сопровождал Его Величество в качестве его посланника по всему королевству".

Он назвал города, через которые проезжал или в которых проводил сколько-нибудь продолжительное время, затем караванные и военные дороги, по которым они путешествовали. В ходе допроса он рассказал, что у него было две жены, каждая из которых родила ему по одному сыну. Хасан требовал все новых и новых подробностей. Далее речь зашла о его начальниках, их привычках и личных делах; затем о его сослуживцах, службе и том, как он проводил время. Он рассказал, как ладил с тем или иным из них, сколько раз разговаривал с султаном и каковы были его отношения с ним. Он рассказал, где находятся его покои в Исфахане и Багдаде и что он должен сделать, если хочет быть допущенным к Его Величеству. Он описал точную планировку дворца султана в Багдаде и подходы к нему, а также подробно рассказал о придворных ритуалах.

За это короткое время Джафар открыл для себя совершенно новую жизнь и попытался представить себя ее лидером.

Наконец Хасан приказал пленнику подробно описать свое путешествие в Аламут. Он должен был перечислить все станции, где он менял лошадей или останавливался на ночлег. Затем он приказал палачу снять с узника оковы, чтобы тот мог раздеться.

Халеф вздрогнул.

"Что это значит, сэр?"

"Быстрее! Не медлить! Не вынуждайте меня использовать другие средства. Снимите и тюрбан".

Халеф застонал.

"Что угодно, только не это, сэр! Не позорьте меня так!"

По кивку Хасана палач одной крепкой рукой схватил его за шею. Один из помощников передал раскаленную добела кочергу, которую хозяин медленно поднес к обнаженной груди пленника. Еще до того, как она коснулась его, кожа зашипела и опалилась.

Халеф безудержно завыл.

"Делайте все, что хотите. Только не сжигайте меня!"

Они сняли с него всю одежду и связали ему руки за спиной.

Джафар наблюдал за всем этим, не отрывая глаз. Он полностью владел собой. Этот факт втайне вызывал у него чувство гордости.

"Теперь пришло время для вашего мастерства, доктор", - сказал Хасан. "Пленник, откуда у вас раны на теле?"

Все еще дрожа от недавнего испуга, Халеф рассказал о драке с одним из султанских евнухов. Тем временем грек достал несколько тонких острых лезвий, длинную иглу, различные жидкости и мази. Затем он велел Джафару обнажиться до пояса. Тот, как истинный художник, закатал рукава . Он приказал одному из помощников палача держать ящик, наполненный всевозможными снадобьями. Затем он принялся за работу.

Сначала он нанес мазь на соответствующий участок тела Джафара, а затем нарисовал контур шрама и родимого пятна. Другому помощнику он приказал подержать в огне лезвия и иглу. Затем он использовал их, чтобы вытравить и проколоть кожу.

Джафар плотно сжал губы. Его лицо слегка побледнело от боли, но когда Хасан посмотрел на него, он улыбнулся в ответ, как будто это было пустяком.

Теперь Халеф начал постепенно понимать, в чем заключается план Хасана, и пришел в ужас. Если бы превращение прошло успешно, этот исмаилитский юноша получил бы беспрепятственный доступ к самому султану! И убийство великого визиря красноречиво свидетельствовало о том, что произойдет тогда. Я буду проклят за соучастие в таком преступлении, подумал он. Подави свой страх! приказало ему что-то внутри. Подумай о своем долге перед султаном!

Его ноги были развязаны. Он дождался момента, когда врач начал делать надрез на лице Джафара, а затем прыгнул на него и нанес мощный удар ногой в живот.

Под этим ударом грек провел лезвием по лицу Джафара, которое мгновенно залила кровь. Сам он был брошен на пол. Халеф потерял равновесие и опрокинулся на него. Его рот столкнулся с локтем доктора, который он инстинктивно вгрызся в него со всей силы. Доктор застонал от боли.

Тут же Абу Али, Джафар и палач принялись безжалостно колотить и пинать Халефа, чтобы заставить его отпустить жертву. Но только когда один из помощников поднес раскаленную кочергу к спине пленника, тот сдался. Он застонал, корчась на полу и пытаясь схватиться за рану.

Теперь Хасан приказал: "Посадите его на дыбу!"

Халеф сопротивлялся изо всех сил, но железные кулаки вскоре усмирили его. Через несколько мгновений он был привязан к дыбе.

Со стонами греку удалось собрать себя в кучу. Рану на руке промыли, обработали и перевязали. Джафар, весь в крови, терпеливо ждал, когда его превращение возобновится.

"Этот негодяй все испортил", - стонал грек, осматривая его внимательнее. "Что мне делать с этой огромной раной на его лице?"

"Пока просто почистите его", - сказал Хасан. "Посмотрим, что можно сделать".

Затем он приказал палачу: "Начинай пытки. Он будет полезен, когда потеряет сознание".

Машина начала растягивать конечности заключенного. Его суставы затрещали, а кости заскрипели. Халеф застонал в агонии.

Хаким был потрясен. Он сам был хирургом, но никогда прежде не слышал такого звериного вопля.