Лилиана? Кажется, так зовут бывшую жену Анорма. Получается, они не общаются, но Анорм следит за её жизнью, если знает, что у неё родился ребенок. Бывшая судья… Не знаю, что у них за странная тайная организация, но Лилиана явно там состоит.

Анорм с Шарлем ушли после обеда, причём Анорм заставил ученика загрузить посуду в посудомоечную машину. Странные у них отношения, Анорм разговаривает с парнем даже не как с обслугой, а так, будто Шарль не может развернуться и уйти. Не совсем как с рабом, конечно, но и не как со свободным человеком. С учениками так себя не ведут, любой обычный ученик быстро нашёл бы другого учителя.

Я походила по дому, разглядывая картины на первом этаже. Я не эксперт, но готова допустить, что часть из них – оригиналы. Забрела в кабинет Анорма. В письменном столе действительно обнаружилась пачка плотной бумаги и остро наточенные простые карандаши. На столе я с удивлением увидела старинную чернильницу и несколько перьев. Копаться в бумагах Анорма, конечно, не стала. Оставшееся время я провела, делая карандашные наброски пейзажей виллы.

Статуи на лужайке по дороге на пляж тоже вызывали много вопросов. Особенно моё внимание привлекала огромная деревянная фигура, напоминающая восемнадцатигрудую статую Артемиды Эфесской. Одно из семи чудес света, которое считается уничтоженным. Или вся вилла Анорма – это грандиозная мистификация, или… Может ли быть, что всё это настоящее? Комнаты, забитые антиквариатом, дорогие столовые приборы, неизвестные картины Леонардо да Винчи, утерянный Ван Гог, статуя Артемиды Эфесской. Не знаю, насколько это возможно, но жизнь научила меня не задавать лишних вопросов и поменьше лезть не в своё дело. Тем более, если это дело странное и откровенно тёмное.

***

– Анорм, по-моему, не стоило брать один номер на двоих, – это первое, что сказал Шарль, как только запер дверь гостиничного номера на замок. – Представляешь, что о нас подумали?

Анорм раздражённо вздохнул. Ученики за последние полсотни лет заметно обмельчали. Это бы ничего, работать можно почти с любым материалом, если этот материал хотя бы молчит.

– Меня не интересует, кто и что обо мне подумал, – сухо произнёс Анорм. – Это безопасное место для сна. Ты должен быть рядом, под моим присмотром. Когда будем выходить, можешь громко назвать меня папой, – с иронией добавил он. – Если тебя так уж волнует, за кого нас с тобой могут принять. Сейчас по-быстрому разбираешься с той компанией. Твоя первая задача – не дать им удалиться на безопасное расстояние.

– Я так понимаю, моя первая задача – их убрать, – негромко поправил Шарль. – Может, лучше использовать каждого для служения? Они все – очень перспективные объекты.

– Если продолжишь лезть со своей инициативой, выгоню ко всем чертям, – пообещал Анорм. – Я говорю – ты делаешь. А я уже всё сказал по дороге.

Через несколько минут Анорм сидел на краю односпальной кровати. На другой кровати Шарль спал, раскинув руки, его лицо было безоблачно спокойно. Анорм привычно вглядывался в пространство, поднеся к губам красный камень судейского кольца.

Вот объект Шарля зовёт компанию куда-то поехать "помянуть Кривого". Остальные не соглашаются, предлагают сделать это дома у одного из них, благо дом – вот он, совсем рядом. Объект начинает настаивать. Ему неожиданно логично отвечают, что после "поминок" Кривого за руль садиться не стоит.

– Не дави на них, пусть идут в дом, – ровным голосом произнёс Анорм. – На месте разберёшься. Рекомендую отравление газом. Меняй объект, тебе нужен хозяин дома. И позаботься, чтобы дверь оказалась надёжно заперта и все окна были закрыты.

Сам Анорм сделал бы всё быстро и качественно, не заходя в дом. Вокруг достаточно возможностей, которых не видит Шарль и которые исчезнут раньше, чем Анорм успеет о них сказать. Пусть мальчишка потренируется, а потом можно обсудить все упущенные им шансы.

В доме Шарль действовал грамотно. Сначала он дал компании хорошо выпить, а воздуху – пропитаться запахами колбасы, копчёной курицы, сигарет и спиртного. И только через сорок две минуты заставил объект выйти за какой-то ерундой в кухню и включить газ. На всех конфорках и, разумеется, без спичек. Анорм с удовлетворением наблюдал, как Шарль оставил дверь кухни открытой.

– Пока действуешь правильно. Теперь сделай так, чтобы они всё время пили, – приказал Анорм.

Всё прошло как по маслу. Горячая компания поминала Кривого водкой, потом вином, потом пивом. За столом материли Кристину и рвались её найти.

– Да я за Кривого… – бухтел хозяин дома, причём без помощи Шарля. – Да мы с ним кореши были… Неразлучные…

Анорм хмыкнул. Ничего, скоро вся компания воссоединится. Ему нужно, чтобы Кристину никто не искал, поэтому ни один из этой четвёрки не останется в живых. 

Звонок в доме прозвучал оглушительно и очень некстати.

– Алька, – заплетающимся языком проговорил хозяин дома. – Ну её на…

Компания тут же пришла к выводу, что все беды происходят из-за баб. Открывать никто не рвался. Снова звонок.

– Ключи забыла? – пробухтел один из гостей.

– Ещё я ей ключи не давал, – гоготнул объект Шарля. – Ничего, на улице подождёт, больше ценить будет этот… О! Домашний уют.

Домашний уют в данном случае вызывал серьёзные сомнения. 

Анорм поморщился. Девушка хозяина дома заявилась некстати. Она запугана гораздо меньше, чем Кристина, так что может звонить ещё долго – и в дверь, и – скоро – по телефону.

– Чего ты ждёшь? – сухо произнёс Анорм. – Девчонка всё испортит. Быстро отправляй эту Альку как можно дальше и возвращайся к ним.

Вовремя вмешался. Девушка у ворот уже опустила увесистый пакет с продуктами на асфальт и достала из сумочки телефон. У Альки на лбу всё написано: приезжая, студентка, учится курсе на третьем-четвёртом, с деньгами большие проблемы. И, судя по её дешёвому платью и стоптанным шлёпанцам, её "спонсор", в отличие от Петра Кривого, тратится исключительно на еду. Откуда только берутся такие вот молодые дуры, согласные за бутерброд терпеть все закидоны кореша Кривого? И ведь это не тот случай, что у Кристины: девчонка живёт здесь добровольно.

Её рука с телефоном опустилась: Шарль всё же успел вмешаться. Анорм мысленно похвалил себя за предусмотрительность. А затем Алька всё же поднесла к уху телефон:

– Кать, я к тебе зайду?.. Да не знаю, вроде Женя должен быть дома, но не открывает… Ой, блииин, наверное, они все там. Тогда я точно к тебе… Это мне потом посуду за ними мыть, – девушка поморщилась. – Ага, давай, скоро буду. У меня пироженки есть. Ему всё равно с утра только минералка в горло полезет…

Алька подняла пакет с покупками и двинулась по переулку. Ну вот и хорошо. Пусть ест пироженки с сестрой одного из будущих покойников. Убирать ей за пьяной компанией не придётся, зато в самом ближайшем будущем встанет вопрос о новом жилье.

Анорм с холодным равнодушием наблюдал за доживающей свой последний день компанией. Их шатало и тошнило, лица заметно побледнели. Всё шло по плану. Сейчас приятели Кривого устроятся "проспаться".

– Шарль, оставайся там, пока всё не закончится, – приказал Анорм.

Странно, что никто из стражей не появился. Хотя Шарль, можно сказать, делает благое дело. Без этой компании мир станет чище, а город спокойнее.

Анорм пересел в кресло и закрыл глаза. В отличие от Шарля, он мгновенно засыпает почти в любом положении. А теперь – полёт к больнице через улицу от гостиницы. Любопытно будет посетить ожоговое отделение.

Этого пациента почему-то называют счастливчиком. Выжил после пожара и взрыва, руки-ноги целы, прогнозы в целом благоприятны. Анорм не был уверен, что лежать в искусственной коме в виде недожаренного барбекю – такое уж счастье. Впрочем, возможно, скоро это покажется пациенту реальным счастьем.