– И куда же?!

– Прямехонькой дорожкой на пристань.

– Вот как? – Рысь озадаченно почесал затылок. – Интересно, как же их теперь искать-то?

– А легче легкого, – неожиданно расхохотался Гарип. – Уж я то на пристанях многих знаю.

Юний быстро обернулся к нему:

– И ты согласен помочь? Почему?

– Сам не знаю, – честно признался шулер. – Хотя, конечно, ты меня сегодня здорово выручил… и утер нос этим много о себе мнящим дурачкам, племянникам Ирипага. Идем, так и быть, прогуляюсь с тобой до пристани. – Улыбнувшись, он повернулся к мальчишке: – А ты, Устрица, как появится Грек, дай мне знать, понял?

Служка кивнул и проводил обоих несчастным затравленным взглядом… который, упав вдруг на амфоры, беспорядочно раскатившиеся по полу, враз приобрел куда более жизнерадостное выражение.

Выйдя на пристань, Гарип – а с ним и Рысь – сразу направился к дальнему подъемному крану. Похоже, шулер знал там всех работников.

– Разгромили постоялый двор? – переспросил начальник смены – дородный бровастый дядька в греческом хитоне. – Ну надо же! То-то я и смотрю: «Кастор и Поллукс» как-то уж слишком поспешно отправился. Может, в этом все дело?

– Что за «Кастор и Поллукс»? – тут же перебил Рысь.

– Гаула, – охотно пояснил дядька. – Небольшое такое суденышко Климентия Барга из Элеи, это недалеко, к югу.

– Так они что же, туда и поплыли?

– А куда ж еще им плыть? Ну, может, зайдут в Кумы или в Неаполь. Но обычно они туда не заходят.

– Значит, Элея… – бормотал себе под нос Юний. – Элея. Где-то я уже слыхал это название…

Простившись с Гарипом, он, не оглядываясь, пошел искать попутную барку до Рима. И в общем-то правильно, что не оглядывался. Если б оглянулся, заметил бы, как на него смотрел шулер. Ехидно так смотрел, и даже, можно сказать, жалостливо. Как на полного дурачка.

А почему бы и нет? Понятно, что судно – как его, «Кастор и Поллукс» – по пути к Элее может зайти в любой порт: Таррацину, Кумы, Неаполь, Пестум. Но почему бы не последовать за ним? Для этого всего-то и нужно сесть на любой попутный корабль, их полно в Остии… Правда, мешкать нельзя, мало ли что может случиться. Хотя что случится? Пиратов в Тирренском море нет, да и буря в это время года – вещь маловероятная. Впрочем, и задерживаться не надо. Хотелось бы, очень хотелось выручить из беды Юлию с Луканом, ведь именно из-за Рыси они очутились в столь непростой ситуации, и юноша чувствовал себя виноватым. К тому же эта погоня будет неплохим поводом для того, чтобы не участвовать в других кровавых налетах, которые азартно планировали Капулий и Зарпигона. Рыси не очень-то хотелось проливать кровь – ради чего? Ради пополнения денежных запасов шайки или ради «вживания в образ», как выражался Феликс? Да, плавание в Элею пришлось бы сейчас кстати, как вот только уговорить Капулия?

Юноша усмехнулся: подбить вожака шайки на какую-нибудь дерзкую авантюру не составляло особого труда, лишь бы дело пахло деньгами. А тут чем пахнет? Кажется, именно рядом с Элеей располагалась дальняя вилла известного всем богача Кассия Лонгина, на которой и должен обретаться некий Сильвестр – плосколицый слуга Кассиев, явно связанный с недавно разгромленной сектой поклонников Вакха. Наверное, он мог бы поведать кое-что интересное… Значит, Элея. Элея.

– Элея? – недоверчиво переспросил Капулий. – А где это?

– Да недалеко, всего-то пару-тройку дней пути к югу, – с видимым наслаждением хлебнув вина, пояснил Юний. – Зато это будет дело! Настоящее дело! Не те мелочи, которыми мы до сих пор промышляли. На вилле немало сокровищ!

– Ну-ну? – Услыхав про сокровища, разбойник насторожился, в маленьких глазках его явственно вспыхнул азарт. – Рассказывай, не томи. Что там пришло тебе в голову?

– Видишь ли, я вчера был в Остии… по старым делам, – оглянувшись по сторонам, юноша понизил голос, хоть в этом и не было особой необходимости: в таверне они находились одни, не считая возившейся у плиты тетки Зарпигоны.

– Так вот, – заговорщически подмигнув Капулию – вожак шайки клевал на такие детские штуки, – продолжал Юний. – В Остии я случайно встретил старого знакомца, зовут его… впрочем, неважно, как его зовут… так вот, он и проговорился, что один из его приятелей, кормщик с гаулы «Кастор и Поллукс», рассказывал в таверне о том, что кое-кто из римских богатеньких котов решил переправить на свою дальнюю виллу часть своего серебришка и золота – несколько амфор!

– Несколько амфор! – как завороженный, повторил Капулий.

– В Риме сейчас неспокойно, видишь ли. – Юноша усмехнулся. – Здорово пахнет мятежом, и умные люди заранее готовятся к беспорядкам – вывозят ценности куда-нибудь подальше.

– Да, и я это заметила, – бросив стряпню, встряла в разговор Зарпигона. – Не ценности – беспорядки. Вчера пошла на рынок – едва ноги унесла – так все раскричались, страшно сказать, против цезаря выступали, что дождались на свою голову преторианцев. Я, ясное дело, сразу бежать кинулась, а по пути оглянулась, вижу: странное дело – преторианцы, вместо того чтобы хватать смутьянов, внимательно их слушают.

– Видать, и сами не без греха, – хохотнул Капулий. – Да и какой же заговор без преторианцев? Так, баловство одно. – Он махнул рукой и вновь повернулся к Юнию: – Так ты что ж, парень, предлагаешь нам захватить целый корабль?

Зарпигона выронила на пол сковородку.

Рысь засмеялся:

– Зачем нам корабль? Нам ведь нужны сокровища, а не дырявое корыто, гордо именующееся морским судном. Нагоним и ночью, в каком-нибудь порту, проберемся на корабль… ну, а дальше смотря по ситуации. Пару человек выкинем в море, кормщику – нож к шее… А потом уж – сколько унесем.

– Да-а, – жадно протянул разбойник. – Много-то не унести будет: золото – оно тяжелое.

– А вот уж этот вопрос сам решай. – Юноша потянулся к кувшину с вином. – У тебя знакомых много.

– Попробую. – Капулий звучно высморкался и снова недоверчиво посмотрел на собеседника: – А если не догоним?

Юний пожал плечами:

– А если не догоним, тогда делать нечего, придется напасть на виллу. Да там и вилла-то – одно название – так, загородный домишко, рабы ленивы и малочисленны.

– Да и какой раб ринется защищать добро своего господина? – резонно заметила Зарпигона. – Если только полный идиот!

– С таким справимся…

Капулий, похоже, уже принял решение. Встав из-за стола, он подошел к стряпухе и, негромко переговорив с ней, поднялся на второй этаж – видимо, за деньгами на дорожные расходы.

– Возьмите Камилла, – посоветовала Зарпигона. – Хоть и трусоват парень, а все же мешки с деньгами тащить поможет.

– Возьмем, – откликнулся вожак шайки. – Нечего ему тут прохлаждаться… Да, и вот что… Как бы нам с Хилоном быть?

Рысь навострил уши.

– А Хилону скажу: в Фалерию вы отправились, за вином, – быстро придумала стряпуха, по всему было видно, что мозги ее отнюдь не заплыли жиром, в отличие от объемистого, грузного тела.

Капулий одобрительно кивнул и, скрипнув ступенькой, скрылся на втором этаже дома.

Юний усмехнулся про себя. Ага! Кажется, и впрямь разбойнички опасаются Хилона! На кого же работает этот парень? На того злобного старика, вместе с которым исхлестал в лупанарии Лацию и Камилла? Что же это за старик такой? Судя по всему, его и Флудан побаивался… Так, может, по приказу старика его и убили? Взять, что ли, по возвращении этого Хилона за хобот? Или пусть лучше им займется Феликс? Подбросить ему эту идею? Не сейчас, конечно – похоже, Капулий всерьез озаботился подготовкой к отъезду, так что, если все сложится, может быть, удастся отправиться уже сегодня. Хотя…

– Я схожу за Камиллом? – дождавшись, когда разбойник спустится вниз, предложил Рысь.

– Давай. – Капулий кивнул. – Скажи, пусть поторапливается, а будет тянуть – дай в морду.

– Сделаю, не беспокойся!

Засмеявшись, юноша вышел из дома и, пройдя закоулками, быстро направился вдоль по виа Фламиния. Однако не в сторону лупанария – сие заведение находилось на Квиринале, у Коллинских ворот, – нет, Юний держал путь на Тибуртинскую, в дом Юлии Филии. Шел, как мог, быстро, временами даже переходил на бег, понимая, что из-за дальности расстояния вряд ли успеет вернуться хотя бы к полудню. Улицы были полны народа – ремесленников, подмастерьев, торговцев. Вот, важно покачиваясь в изящных носилках, проехал какой-то сенатор, окруженный толпой клиентов, пробежал посыльный в короткой тунике, двое прокаленных солнцем крестьян, остановившись у фонтана, шумно пили воду, старый раб-педагог вел в школу розовощекого мальчика лет десяти. Мальчишка не очень-то хотел идти, упирался, и раб громко увещевал его, обещая пожаловаться родителям.