Первый день в Бангкоке можно было провести по-разному: можно было попытаться привыкнуть к разнице во времени и температуре и лечь спать в отеле, устроившись у бассейна с чистой синей, как глазурованные изразцы, дезинфицированной водой, или же, не обращая внимания на усталость, дать себя соблазнить предложением совершить ознакомительную прогулку по городу. А во время прогулки как хорошо поболтать обо всем, что может быть интересным для человека из Центральной Европы, впервые попавшего в Таиланд. Я поступил опрометчиво. И тем самым вызвал широкую улыбку, осветившую лицо моего таиландского коллеги. Мы отправились на прогулку по Крунгтепу (в переводе с тайского «Город ангелов»), из-за множества каналов его еще называют Восточной Венецией; десятую часть его трех с лишним миллионов жителей[1] составляют выходцы со всех концов света. Город состоит из двух частей: Бангкока и Тхонбури (бури означает город), разделенных рекой Чао-Прайя. Город занимает 173 квадратных километра «по азиатским масштабам еще совсем молод — ему примерно четверть тысячелетия. Сегодня это типичным город-космополит, соединяющий в себе черты наисовременнейшего порода с восточной экзотикой, поражающий контрастами — вызывающей роскошью богатых кварталов и нищетой покосившихся лачуг бедноты. Бангкок — это двадцатиэтажные отели для богатых туристов, кинотеатры с кондиционерами, сотни ночных заведений, гигантские, многоэтажные магазины и тысячи мелких лавчонок, университеты, старинные храмы, множество ресторанов и харчевен, где белоснежную скатерть заменяет утоптанная глина, а еду подают в деревянных мисках, широкие бульвары и темные, подозрительные улочки.
— Знаете, — сказал мой компаньон, улыбаясь, — если вы хотите акклиматизироваться в Таиланде, лучше всего это сделать сразу. В Бангкоке все очень просто, если вы говорите по-английски: будете жить как в Европе и платить за все услуги. Здесь привыкли к иностранцам. За пределами столицы сложней: там лучше не вести себя как иностранец, хотя вы и иностранец. Посмотрите на эту девушку, — показал мой коллега на прекрасную молодую особу в мини-юбке, самой короткой на всем побережье Сиамского залива; прохожие могли любоваться ее красивыми ногами. — В столице все можно. Не скрестить вот так ноги где-нибудь в деревне по нашим традициям абсолютно немыслимо даже для мужчины. Это будет воспринято как страшное оскорбление окружающих, особенно если носок туфли направлен в сторону кого-нибудь из присутствующих. По нашим поверьям, это приносит несчастье. Кстати, — заботливо предупредил он, — когда в институте вы встретите кого-нибудь из сотрудников, приветствуйте его по-тайски и скажите ему «Вай». Вы доставите коллеге огромное удовольствие, и он сразу запомнит вас. Вот так. — Он сложил ладони перед грудью, выдвинул их немножко вперед, поклонился и, приветливо улыбаясь, сказал: «Саватди». — Если же вы хотите показать свое особое расположение, скажите «Саватди кап», это означает что-то близкое к «Будьте здоровы», «Приветствую вас», «Надеюсь на скорую встречу». Если при знакомстве вы кому-нибудь пожимаете руку, то пожатие должно быть легким, воздушным. Крепкое рукопожатие у нас не принято и может быть понято как желание нанести обиду. Не забывайте, что наша страна еще в прошлом столетии была изолирована от всего мира, и даже в условиях технического прогресса традиции и привычки не меняются за одно столетие, — заключил он свою речь, учтиво намекая, что мы находимся среди народа, история и традиции которого исчисляются тысячелетиями.
Потом он мне объяснил, что у тайцев первое имя короткое, а второе длинное и сложное, поэтому даже на официальных приемах обращаются друг к другу только по первому имени. Почтение к старшим, высокопоставленным выражается следующим образом: голова человека, стоящего на более низкой ступени иерархической лестницы, должна быть опущена ниже головы высокочтимого. Например, когда учитель сидит, ученик проходит мимо него с поклоном. В некоторых тайских семьях до сих пор сохраняется обычай: горничная сервирует стол и присутствии хозяев с низко опущенной головой.
— И министры на официальной аудиенции у короля низко склоняются перед ним, а иногда приближаются к его трону ползком, — дополнил мой собеседник свою информацию о светских обычаях.
Он предупредил меня, что в храмах и других святых местах при входе снимают обувь. Мы с ним посетили один из главных храмов Бангкока Ват По. В нем находится статуя отдыхающего Будды, его лицо выражает покой и отрешенность от всего земного. Он как будто призывает задуматься над тщетностью суеты, которая так подчинила себе людей в наше время. Задуматься об уравновешенности и невозмутимости. Возродить такие уже забытые слова, как несуетность и неторопливость.
У нас тоже не было времени остановиться и задуматься, мы спешили к следующему объекту нашей экскурсии — стадиону. Мы ехали к нему по проспектам и улицам с большими и маленькими домиками, обязательно окруженными небольшими садами, где росли кокосовые пальмы, бананы и деревья с колючками и ярко-красными цветами, которые называют «огнем пустыни» или «огнем леса», вдоль каналов с водой, отливающей зеленым цветом, мимо королевского дворца; мы остановили машину возле маленького ресторанчика, где съели несколько свежих манго и выпили ледяного кокосового молока. Мой сопровождающий рассказывал мне, что в это время года плоды манго наиболее вкусны, и тут же предупредил, чтобы я был осторожен и не пил воду где попало, лучше всего пить содовую воду, и никогда не ел свежих овощей и фруктов, пока сам их не вымою с дезинфицирующими средствами под проточной водой, и вообще лучше пока мне ограничиваться только вареными, печеными и жареными овощами и фруктами.
Мы говорили о том, какая работа меня ожидает, и о том, что в дни рождения короля и королевы освещается весь Бангкок и каждое дерево украшено гирляндами цветных лампочек. Вдруг я заметил, что мне приходится напрягать внимание, чтобы отвечать на вопросы, а когда я произносил название чехословацких городов, то повторял их по два раза, и язык с трудом слушался меня. В машине все время работал кондиционер, но, несмотря на это, от жары и усталости у меня стали слипаться глаза.
Солнце уже зашло, когда мы вернулись в отель. Бангкок начал жить ночной жизнью, по тротуарам непрестанно двигались люди, людской муравейник утихает лишь под утро, потому что многие рестораны работают до утра. Мы вышли из машины, и меня поразила странная смесь запахов: выхлопные газы тысяч машин, запахи вареных и жареных овощей, рыбы, различных пряностей. Казалось, эти запахи вытекали из маленьких улочек, паутиной опоясывающих широкую магистраль, сверкающую огнями тысяч витрин. На главных улицах неоновые огни рекламы оповещали о товарах, доставленных в Бангкок со всего света. Город стал перекрестком, куда стекаются туристы всех континентов, и, видя названия знакомых товаров и известных фирм, они забывают о расстоянии, отделяющем их от дома При неоновом освещении побледнели и силуэты башен храмов, они как бы окружали город, закрывая горизонт. Мой компаньон сказал, прощаясь:
— Прошлое настоящее и будущее… Есть ли между ними граница? И где она?
Он подал мне руку и по-европейски крепко пожал мою. Потом мы оба поклонились, сложив ладони перед грудью, в традиционной тайской манере. Потому что Бангкок — город-космополит и расположен в Юго-Восточной Азии.
Была уже ночь, когда я, засыпая на ходу, с балкона восьмого этажа смотрел на Бангкок. Город сиял и жил в ночи. Только небо было тихим, темно-синим с серпом месяца, расположенным так, как его обычно рисуют, когда хотят показать ночь в тропиках. На перилах балкона сидел тропический мотылек с черно-пурпурными крыльями. Спал. Как будто он тоже впервые прилетел в Бангкок и, закончив первый осмотр города, смертельно устал. Но он не был иностранцем, которых тайцы называют «фарангами».
2. СИАМ ИЛИ ТАИЛАНД? КОРОТКО О ПРОШЛОМ
