— Какого… Черта? — стояла я в недоумении, разглядывая подол рубашки. Когда и кто успел меня переодеть?
Я оттянула резинку штанов и убедилась о наличии своих трусов на себе. — Слава богу- хоть это при мне. А то я насмотрелась подробных моментов в киношках — как самостоятельно переодевал мужчина женщину. Такого бы мне не хотелось, чтобы мужчина переодевался меня, рассматривал мое тело.
Легла на кровать и попыталась уснуть. Сон не шел и я просто лежала с закрытыми глазами. Спустя может пол часа открылась дверь. Я подняла голову с подушки, чтобы рассмотреть "гостя". Это был мужчина, лет семидесяти, высокий и худощавый. Седые волосы зачёсаны назад. Из под очков виднелся его серьезный, чуть высокомерный взгляд. Черный костюм, кажется, делал его еще более худым.
Поставив на столик тазик с водой и кладя радом туалетные принадлежности, повернулся ко мне и сказал:
— Давид Владимирович подумал, что после сна вы захотите умыться, — сказал он хрипловатым, холодным голосом.
— Это конечно, спасибо, ноо, кто вы?
— Я Дмитрий- дворецкий в этом доме и помошник хозяина.
— Приятно познакомиться, я Лиза. А у вас в доме есть девушки?
— Из представителей женского пола в доме находится только повар.
— Спасибо, — задумчиво и как можно вежливей поблагодарила я.
Теперь я точно уверена, что манипуляции с переодеванием провел именно Давид. Повару вряд ли бы захотелось с этим возиться, а дворецкому это сделать не по силам.
— О Господи! — от стыда я машинально прикрыла руками лицо. Я уже не помню, когда испытывала такой стыд.
Глава 5
Приведя себя в порядок, я стала изучать комнату. Выглядела она просторно, но интерьер был весьма необычный — старинный, века, наверное, девятнадцатого. Может это фетиш у хозяина дома такой?
Большая деревянная кровать с резными балками по краям для балдахина. Рядом красовалось что-то врде тумбы, на которой стоял подсвечник, чуть освещая комнату. Три больших окна, которые украшали темные однотоннве портьеры. Через них пробивался лунный свет в комнату, который немного добавлял своей атмосферы, некой загадочности. Два кресла и стол.
Нашла небольшой стеллаж, и тоже со старыми книгами, содержание которых было весьма скучным. Лиро-эпический жанр меня мало интересовал. Еще это дворецкий в странном костюме был, старомодном что ли.
В комнату вошёл Давид. Опираясь о стену, стал смотреть на меня. Я сделала тоже самое, стоя с раскрытой книгой в руках.
— Тебе отдыхать нужно, а ты по комнате расхаживаешь.
— Сон никак не приходит, вот я решила почитать что-нибудь скучное, — кладу книгу обратно на полку и иду к кровати.
Он подходит ко мне и помогает устроиться.
— Мне нужно осмотреть твою ногу.
— Конечно, — я неловко усаживаюсь по удобнее, отставляя ему левую ногу.
— Штаны… Их нужно снять, — сел в свободную позу, облокачивая руки на ноги и отворачивая голову в сторону, сказал он.
Я с недоумением смотрю на него, но не могу почему-то ослушаться его. Натягиваю одеяло по пояс и под ним снимаю штаны. Выставляю забинтованное бедро.
— Эмм, все, — ответила смущенно.
Он повернул свое лицо ко мне, потом опустил глаза на повязку. Пальцами левой руки дотронулся до моей щиколотки, от чего я слегка вздрогнула. Повел пальцы выше — до самой повязки, от чего по моему телу прошла небольшая волна возбуждения.
— У вас ко всем гостям "такой особый " прием? — тяжело, но сдержано дышу.
— Нет, только к тебе, — его взгляд опять устремляется на меня.
— И за что же мне так "повезло"? — едва слышно произнесла.
— Ты очень любопытна я наблюдаю. — пристально посмотрел в глаза.
— Какой он красивый-, рассуждала про себя. Высокий и мускулистый на столько, что его белая рубашка обтягивает мышцы рук, на которых выступают вены. И руки- боже, какие они красивые. Это одна из моих слабостей привлекающая в мужчинах.
Почему-то набухшие вены для меня признак силы и мужества. Большие ладони доказательство величия и крепости. С таким мужчиной чувствуешь себя в безопасности.
Запястья, на которых крепко посажены часы, вены, уходящие под манжет рубашки, пальцы перебирающие ключи или поправляющие воротник, все это безумно сексуально.
Пухлые губы, квадратные скулы, прямой нос, хмурый и серьезный взгляд — все было для меня идеально. Черные волосы, которые были ему чуть ниже плеч, часть которых были забраны в хвост на затылке, остальные закрывали его сильную шею. Даже недельная щетина ему очень шла.
Он заметив, что я рассматриваю его, ухмыльнулся, и, стал развязывать повязку. Делал он это с особой заботой и нежностью. И опять меня бросило в жар от теплоты его рук.
Из под нее я увидела два шва. Рана была не такой уж большой, как я думала. Давид достал ножницы из верхнего ящика тумбы и принялся убирать швы.
— Стойте, вы ведь недавно их наложили, рана еще не затянулась, — в панике убираю его руку с ножницами.
— Тшшш. Не бойся. Я… Тебе кое-что покажу. Я так долго тебя ждал, не могу смотреть как ты мучаешься, — сказал он это с такой печалью и болью в глазах, что я не стала противиться. Он так аккуратно вынул нити, что я даже боли не почувствовала. Стал обсыпать поцелуями ногу вокруг раны, одновременно поглаживая внутреннюю сторону бедра. Я вся раскраснелась- не от стыда, не от страха, а от накатившей волны возбуждения. Даже не чувствую боль от раны, а лишь прикрываю глаза от удовольствия.
Вдруг я почувствовала резкую боль и резко открыв глаза, увидела, как Давид повторно прошелся своим языком по ране.
— Что вы творите? Там же кровь! — воскликнула я, убирая его голову от моей ноги.
— Все в порядке, посмотри.
Я посмотрела на рану и не поверила увиденному, она мгновенно начала затягиваться. Сказать, что я офигела — это ничего не сказать. Глаза мои только из орбит выпадывают.
— Каак!? Это что еще за иллюзия такая? — смотрю на него ошарашенным взглядом.
— Это — одна из моих способностей, — кажется я схожу с ума от его бархатного голоса и притягательного взгляда.
— Ха-ха. А какие еще есть? — ко мне начала потступать паника.
— Я смотрю, ты еще не готова, — гладя в мое лицо, ответил мне Давид.
От его руки разливается тепло по телу. Я сама непроизвольно нежусь о его руку своей щекой. Мы смотрим друг на друга и его лицо становится все ближе к моему. Его поцелуй такой нежный и одновременно затягивающий. В ответ на его поцелуй, из меня вырывается стон ему в губы. Мой разум туманится, но я и не беспокоюсь об этом, наоборот, я хочу продолжения. Я не хочу прерывать поцелуй, меня тянет к нему, не могу разобрать, почему.
— Девочка моя, не дразни меня, мне тяжело сдерживаться, — его тяжелое дыхание дает понять мне, что ему на самом деле тяжело. Меня это заводит ещё больше.
— Я… Не… Травлю… Оно само, — теперь от недостатка воздуха задыхаюсь я.
Давид рыча, как зверь, впивается в мои губы, перекидывая через меня свою ногу, укладывает на кровать. Расстёгивает одной рукой мою рубашку и стягивает одеяло. Снимая рубашку, фиксирует мои руки над головой, другой проводит по шее, следуя по ключице в ложбинку груди. От удовольствия я закатываю глаза и, из горла вырывается стон. Голова кругом, и, кажется, я теряю полностью контроль над собой.
Наши стоны переплетаются в одном, общем, дыхании, поддавая больше жара страсти.
Я чувствую, как влага течет по моим бедрам. Её настолько много, что мне становится стыдно, но одновременно и очень приятно.
Давид ползет своей рукой по животу, и кладет свои пальцы на мой лобок, спускаясь к клитору и чуть ниже, доставая до мокрого места. Кажется, уже только от этого я готова постичь пик наслаждения.
— Обалдеть, какая ты мокрая, мммм, — в ответ лишь издаю протяжный, — Ааах! — с громким стоном он сильно прикусывает мою губу, что от боли я поддаюсь вперёд.
Отодвигает трусики, и выписывает круги на клиторе. Я как рыба — открываю рот без звука. По телу пробегают волны удовольствия. Нет сил терпеть эти пытки, хочу его чувствовать в себе, резко, властно, до самого конца.
