— Ааах! — вырывается из меня, когда Давид проталкивает внутрь меня палец.

— Такая тугая, оочень тугая, — Давид сильнее сжимает мою ягодицу, а Алекс, чтобы облегчить мои мучения, стимулирует чувствительную точку во влажных моих складочках.

— Сейчас я протолкну два пальчика. Расслабься, будет меньше дискомфорта, — у Давида стал очень сиплый голос. И снова вырывается стон, когда чувствую дискомфорт намного больше.

— Пожалуйста не надо! Я не буду так поступать! — жалобно прошу мучителя, даже чуть ли не хнычу.

— Конечно больше не будешь, потому что когда на тебе будут наши метки, мы будем ощущать твое состояние острее. Оо блядь! Я сам скорее не выдержу.

— Ааах! — он протолкнул их глубоко, его пальцы, они вышли и зашли туда несколько раз! Я ощутила его обнаженный член между моих булочек. Он все еще держал свои пальцы там, где я считала аморальным, и одновременно терся членом об меня.

— Готовься непослушница. Теперь я сдерживаться не буду, — и снова ловлю шлепок по попе. Ощущаю холод от этой штуки и вздрагиваю. Он смазал её чем то холодным, и от этого мне стало немного дискомфортно. Он протолкнул её полностью туда, и я задержала дыхание, боясь пошевелиться, боялась почувствовать боль.

— Не бойся, дыши, — Давид гладит мою спину. Я делаю осторожный вдох, и сильного дискомфорта не ощущается, лишь немного тянет. — Умница. Такой прекрасный вид. Я давно хотел это сделать, но боялся причинить тебе неудобства, но ты непослушная девочка, которую надо наказать, — его бархатный голос обволакивает мой слух.

Алекс входит в меня резким толчком, от которого мои глаза чуть не вышли из орбит. Ощущения странные, когда в тебе пробка и член одновременно.

— Такой прекрасный вид, — я оборачиваюсь на Давида, у которого весьма пугающий вид. Его взгляд устремлен на мою филейную часть, меня смущает то, что Алекс при том смущения не чувствует, он как будто наслаждается происходящим. Еще больше я смущаюсь от того, что смотря на это все он начинает мастурбировать.

— Я присоединюсь, но чуть позже. Она еще не готова принять меня.

— Ккто не готов? — спрашиваю его с неуверенной дрожью в голосе.

— Твоя задняя дырочка, ммм, — протягивает от удовольствия, он запрокидывает голову назад, затем снова смотрит на нас. Его взгляд опьянённый.

Алекс то двигается быстрее, то медленнее. И как только у меня начинается волна пика, он обрывает её, двигаясь медленнее. Такая игра меня нервирует, я сама начинаю задавать тепм, даже перестаю ощущать посторонний предмет в неположенном для меня месте.

— Разогналась как, значит ты готова моя девочка, — черный волк резким скачком оказался подле нас, я даже вздрогнула от его внезапного голоса.

Он вынимает каплю из меня, облегченный мой выдох сменяется глухим вскриком от новой порции шлепка по моей попе. Алекс снова ласкает мою грудь а Давид устраивается сзади, проводит своим твердым желанием по моей дырочке, одновременно имитирует толчки в неё, но не входит. Его агрегад намного толще и длиннее этой капли.

— Мне страшно, Давид, прошу не нужно пожалуйста, он слишком большой, — вырывается из меня испуганный писклявый голос, когда член начинает медленно входить туда.

— Выдохни, тебе я не причиню боль, — гладит по волосам, наматывая их на кулак.

Алекс не останавливается и двигается во мне медленно.

— Божеее! — вскрикиваю я. Давид вошёл полностью, но не двигается, дает привыкнуть.

Ощущения дискомфорта и… еще большего удовольствия?! Медленные движения их обоих во мне — это сумасшествие какое-то. Сначала было неприятное ощущение, но потом почувствовала первозданное удовольствие. Я думала, что такое не возможно ощутить с помощью такого способа. Всегда опасалась, что это вызывает боль, но на самом деле оказалось все наоборот. Мне нравится. На меня накатывает такое наслаждение, что хочется больше их в себе чувствовать.

— Быстрее, прошу, дорогие мои, быстрее, — умоляющий стон, нет, скорее крик мольбы, проносится, кажется, по всему дому. Благо, сейчас в нем кроме нас никого нет, и стыдиться сейчас нечего.

— Ты наша сладкая, такая смелая, глупая наша маленькая девочка, — Алекс хватает меня за горло, сжимает его не сильно.

Они ускоряются, и я чувствую их движения поочерёдно. Боже! Такого оргазма я точно не ощущала. Слишком яркий, слишком сладкий по моим ощущениям. Я кричала так громко, что мои волки замещали мой крик своим рыком. Резкая боль по обеим сторонам шеи, которая проносится горячей волной по телу, она же и отключает меня. Последнее, что я успела услышать, как волки говорили между собой, что наконец-то закончилась их жажда… Жажда в чем?

Просыпаясь, я ощущаю тепло с обеих сторон. Мои мужчины-оборотни обнимают меня. Более чем я счастлива сейчас от того, что они не оставили меня одну досыпа́ть. В голове проносится последняя, услышанная мной их фраза. Что они имели ввиду, сказав: " Наконец-то закончилась эта безумная жажда". Что Давид хотел этим сказать? И Алекс, кажется подхватил его. Может они просто хотели полностью меня испортить, опорочить? Как правильно это назвать? Хочу встать, но мои плечи как будто после изнурительной тренировки, болят и пошевелить ими путем не могу. Наигрались мной, а теперь все? Вот я дура! Снова на одни и те же грабли! Выбираюсь из оков оборотней, еле выползая. Боль сильная. Прохожу в ванную комнату умыться, как в зеркале замечаю красные следы на плечах. Они меня укусили! Точно! Теперь я вспомнила! Эти их отпечатки зубов ярко так красуются почти на самой моей шее. Ведь если так подумать, то это метки на их лад. Может это они имели ввиду? Жажду? Дай бог, чтобы это оказалось так. Иногда мне кажется, что я совсем… схожу… с ума… В глазах снова темнеет и тело горит. Отключаюсь.

Давид.

— Какого хуя ты отпустил её? Ты вообще башкой ебанулся? Я тебе сказал, чтобы волос с её головы не упал, вот как ты её должен охранять, а не отпускать блядь прямо в руки смерти! — дыхания моего от злости не хватает, выпаливаю на одном выдохе почти. — Она человек мать твою, а не оборотница!

— Давид Владимирович, она мне угрожала пистолетом, с аконитом между прочим.

— Меня твои оправдания!.. В смысле пистолетом? Яд? Да какого?! Алексей, собирайся! — сообщаю Алексу, — Малая начудила! — тут же обращаюсь к Марату, — А вы следите за обстановкой, и будьте на чеку, — чокнутая может выкинуть все что угодно.

— Что случилось? — ну ей богу, как баба. Наивный блядь.

— Наша малая с Дариной на встречу поехала, ловить сама её собралась, с пестиком блядь!!!

Такое меня сейчас бешенство раздирает. Первого раза ей мало было блядь. Адреналина ей захотелось? Дак могла бы меня или Алекса попросить. Устроили бы ей карусель. Пистолет! От куда он у неё? Накажу так, что думать о таком больше не посмеет!

— Не понял? — блядь!

— Ты вообще тупой?! — тормоз братец.

— Бляяяядь, — наконец то, дошло.

— Это пиздец, помчали бегом!

Алекса знатно так потряхивает на пассажирском сиденье. Страх, отчаяние, злость, и все одновременно. Мои глаза пеленой покрылись, вот как я боялся к ней не успеть.

— Девочка наша совсем храбрая, — мямлит про себя Алекс.

— Брат, я тебя не узнаю. Храбрая, да глупая. Глупая, как ребёнок!.. Ты был намного жёстче, а сейчас какого с тобой? — выдыхаю, нужна ясная голова.

— Как я могу на неё кричать?! Сам себя потом материть буду, если кричать на неё начну.

И то верно. Я сам себя не узнаю. Эмоционально нестабилен рядом с ней после очистки от яда, который мне психичка добавляла. Волк заклеймить её хочет, но я боюсь того, что она может не выдержать. Нужен оборот, а уже потом метка. Слюна оборотня может тяжело переносится человеком, попав в его кровь. Лихорадка и высокая температура. Таких случаев было до х… Оборотни не владали со зверем и клеймили пару. Но потом таких случаев стало реже. А у нас тупо выбора не остается. До оборота еще два месяца — нужна красная луна. А если она вычудит еще что-нибудь?

Подъезжаем к Марату, и я чуть с ходу ему в морду не прописываю.