По другую сторону от дороги начиналась территория раскопок. Это и было Каменное Поле – самый загадочный на сегодняшний день объект исследования внеземной археологии. Работа велась с небывалым размахом. Такое столпотворение я раньше видел только в старинном документальном фильме про стоительство Беломорканала. Между изрезанными траншеями участками громоздились холмы перелопаченного грунта. Туда-сюда сновали юркие землеройные машины, на разгороженных бечевками площадках копошились люди…
Я с любопытством глазел по сторонам, тем самым ослабив контроль за своенравной колымагой. Очередная мелкая неприятность не заставила долго ждать. До наших домиков оставалось каких-то метров 300, но топливо изволило кончиться. Машина, напоследок разродившись облаком копоти, заглохла точно посреди дороги. Как раз в тот момент, когда из-за земляного вала приспелось выползти задним ходом самосвалу с грунтом. Тяжелая машина неумолимо надвигалась на нас, еще чуть-чуть, и наша таратайка превратится в лепешку с мясной начинкой. Данилыч и Вася что-то орали, размахивая руками. Им бы выскочить, да видно со страху не догадались, или были не в состоянии после усиленного лечения забористой самогонкой.
Я бешено засигналил. Многотонный самосвал остановился в последний миг, замерев в считанных сантиметрах от нас. Машинист грузовоза, видимо тоже не на шутку перепугался. Чего он там у себя включил, нажал, не знаю. Но кузов его самосвала неожиданно стал подниматься. А груз – бурая грязь вперемежку с песком, – соответственно посыпался, или, точнее сказать полился, на многострадальные чемоданы вкупе с моими пассажирами.
К чести водителя грузовика, просыпалось совсем немного. Но что такое "немного" для 10-тонной махины? Наш фургончик теперь напоминал детскую песочницу с забытыми в ней кубиками-чемоданами и двумя красномордыми клоунами.
Вместе с выскочившим из самосвала водителем – молодым вихрастым пареньком с вытаращенными от содеянного глазами, – мы откопали Данилыча. Василий же выбрался сам, пробив завал, как былинный Илья Муромец после встречи с Соловьем-Разбойником.
– Извините, – лопотал вихрастый, с неподдельным удивлением глядя то на багровые от пьянства морды Васи и Данилыча, то на мою – серую от грибных спор. – Вы так резко остановились. Я не заметил…
Данилыч, видно желая поиметь что-то с этого инцидента, а может просто в силу нетрезвого состояния, начал скандалить. Для начала он красочно выматерился и оскорбил водителя грузовика "слепошарым дурнем".
"Ой-ой, не надо бы нам сейчас раздувать скандал, – подумал я. – Понабежит начальства, а Вася полупьян… или полутрезв?… Мы же еще крайними останемся".
Несколько слов шепотом Василию на ухо и тот, хоть и сам чуть теплый, все махом уладил – зажал Данилычу рот широкой ладонью и, выплюнув горсть песка, прошепелявил:
– Ежжай, друг, твоего кощяка тут нет. Это у нас горючее вдруг законшилось, вот и заштряли пошреди дороги…
Вихрастый кивнул, но с места не тронулся, изумленно таращась на Данилыча. Хозяин песочницы на колесах услыхал,что шоферюгу-вредителя отпускают с миром (уши-то ему не заткнули, только рот). И стал яростно вырываться из медвежьих объятий Василия.
– Поторопись, товарищ. На нас уже внимание обращают, – выплюнув весь песок, уже нормальным голосом сказал Вася. – Долго не удержу, здоровье сегодня не на том уровне.
В третий раз вихрастого уговаривать не пришлось. Он пулей запрыгнул в машину, и, окатив нас дизельным выхлопом, погнал прочь. Скоро мы потеряли его из виду, а наш водитель потерял надежду содрать хоть какую-то компенсацию за ущерб.
Получив неотъемлемые права гражданина – свободу передвижения и слова, Данилыч потребовал объяснений. Мы с Васей еле убедили нашего скандального водителя не поднимать шум. Намекнули, что прижимистое начальство может придраться к его полувменяемому состоянию, и не заплатить по договору. Да и состояние вверенного ему багажа экспедиции было плачевным. Вот понабегут хозяева чемоданов, а они в грязи, в песке. Вася со всеми сразу не справится, так что бока нашей веселой компании намнут однозначно.
Нечего и говорить, что в который раз за все пришлось отдуваться мне. Василий, мастер на хитроумные выдумки, мигом изобрел "гениальный план" как нам выкрутиться перед руководством экспедиции. По его легенде, я с канистрой для топлива должен идти к нашему лагерю. Мой жалкий вид после взрыва гриба-дождевика несомненно смягчит каменные сердца археологов. И, скорее всего, меня, убогого, даже не будут бить, а если будут – то вполсилы. Что потерялись на сутки – с этим понятно. Машина сломалась и все такое. Про землю в багаже этот стратег велел сказать почти правду – мол, просыпалась из пронесшегося мимо грузовика, номер и марку которого мы, "будучи в шоковом состоянии не смогли запомнить". А отсутствие хозяина фургона и собственно Васи предстояло объяснить так – дескать, наш водитель получил легкую травму и Васе пришлось героически тащить его на себе в медпункт.
Они и самом деле собирались в медпункт, который мы опознали по белому флажку с красным крестом. Но не для оказания первой помощи, а тупо разжиться там отрезвляющими пилюлями и пластырем для имитации ран. Чтобы потом во всей красе явиться на глаза суровому начальству. Данилыч – за гонораром, Вася – доложить о прибытии.
ГЛАВА 12. Явились не запылились.
Кое-как, изнывая под пекущим солнцем, я доковылял до лагеря экспедиции. Проклятая канистра всю дорогу противно хлопала по ноге, и я материл себя за то, что не догадался попросить топлива у водителя самосвала. Судя по вони из под капота его "ласточки", Данилыч так и заправляется: тормозит проезжающие грузовики просит горючки "чтоб доехать мне, несчастному, до заправочной…". Впрочем, Вася так быстро отправил грузовик восвояси, где уж тут было сообразить…
Добравшись до желанной тени от крайнего модуля, я понял, что моим надеждам не участвовать в обустройстве лагеря вряд ли суждено сбыться. Каким-то планированием здесь и не пахло: надувные домики рассыпались по площадке в совершенном беспорядке. Будто ребенок разбросал оранжевые кубики. Некоторые из них выглядели оплывшими на солнце комками пластилина из-за слабой накачки, другие – так и не распакованы из контейнеров. А более всего меня поразила абсолютная тишина – ни один человек не показался в поле зрения. Хотя по соседству – на участке местных ученых – жизнь била ключом.
Что же случилось? Где все? Перебирая в голове самые кошмарные варианты – эпидемию марсианского гриппа, нападение диких зверей и прочее, я все-таки решил заглянуть в модуль. Признаюсь, у меня и в мыслях не было героически броситься спасать товарищей от неизвестной напасти. Просто страшно хотелось пить, а в стандартном полевом домике теоретически должен быть НЗ бутилированной питьевой воды.
Я немного приоткрыл дверь и прислушался. Вроде тихо, никаких рычащих зверей и воплей о помощи. Только какое-то невнятное бормотание и странные звуки, очень похожие на храп. Спят после обеда? Однако… Проникнув в помещение, где почему-то царила темнота, я первым делом наощупь отыскал холодильник. Разумется, неработающий. Впрочем, бутылка газировки, пусть даже теплой, прекрасно утолила жажду. Я нащупал в холодильнике еще одну – первая ушла, как в сухую землю. От обильного питья на лбу сразу выступила испарина, но самочуствие заметно улучшилось.
Напившись, я занялся делами насущными: выяснять, кто тут сопит и храпит. И не придумал ничего умнее, чем врубить автономное освещение. Яркий свет залил помещение. Перед моими глазами предстала довольно сюрреалистическая картина.
Господа археологи валялись кто на кроватях, кто на полу в довольно экзотических позах. Все свободное пространство между спящими людьми было усыпано пустыми бутылками и банками. Судя по ароматам – напитков крепких, достойных ученых-певопроходцев. Довершали сей причудливый натюрморт: а) пивной бочонок – в единственном экземпляре; б) драные пакетики из под чипсов и пластиковые стаканчики – в неисчилимом количестве.
