Тук, тук, тук, тук, стучала в висках кровь. Это и заставило очнуться. Женщина поморщилась, приходя в себя, голова болела, особенно с правой стороны, чуть выше виска, а во рту стоял неприятный химический привкус. Облизала пересохшие губы и сделала попытку шевельнуться, на самом деле ей хотелось потрогать то место на голове которое так болело, но оказалось, что она обездвижена. Связанна? Нет скорее зафиксирована. Держали её мягкие ремни, над грудью, талии, обхватывали запястья, лодыжки и лоб. Не то что бы это было неудобно, но тот факт, что она не может пошевелиться раздражал. Тяжелые веки не хотели подниматься и ей стоило усилий справиться с ними. Ох, лучше бы она не делала этого! От увиденного, накатил животный страх, она со свистом втянула воздух, зажмурилась, пытаясь убедить себя, что всё это привиделось. Вновь открыла глаза, но, к сожалению, ничего вокруг не изменилось.

Она стояла в одной из ниш, коих было не меньше двух дечятков. Во всяком случае именно это позволял рассмотреть тусклый свет и невозможность пошевелиться. Скосила глаза влево, вправо… длинный ряд углублений со спящими, зафиксированными, как и она людьми. Мужчины, женщины, разного телосложения и возраста, даже кажется дети. Такой же ряд располагался перед ней. Очень хорошо было видно мужчину, напротив. Среднего роста, лет где-то за сорок, мешковатая толстовка, треники с пузырями на коленях. Выбритая часть длинной, наполовину поседевшей шевелюры с правой стороны, запёкшаяся кровь… рядом с ним женщины. Голову той, что стояла с права не возможно рассмотреть, а вот слева от него… то же самое, повседневная одежда, джинсы, блузка и небольшая ранка с запёкшийся кровью.

– Эй, -позвала тихо, боясь привлечь внимания тех, кто поместил их сюда, -эй, – уже громче.

Но никакой реакции в ответ, грудь мужчины по-прежнему мерно вздымается, веки закрыты, его соседки то же не шевелятся. Женщина зажмурилась, пытаясь отогнать накатывающую панику, сделала несколько глубоких вдохов успокаиваясь и уже не боясь быть услышанной крикнула громко, как только смогла:

– Эй, кто ни будь меня слышит? Эй, люди-и-и!

Почувствовала, как глаза защипало от накатывающей истерики. Ей показалась, что она находиться в огромном склепе, единственная живая. По щекам побежали солёные струйки. Ну зачем, зачем её понесло на речку, да ещё одну. Ну да, поссорилась с мужем, надоело всё, его вечные придирки, пьянки, нехватка финансов. Да и с финансами всё не так уж плохо, детям же помогали, пусть не много, те и сами зарабатывают. Младший только вложений требует, третий год в юридической академии на платном… В общем хотелось побыть одной, привести мысли в порядок, села в машину и на берег, есть у неё личное тихое местечко. Спокойно там и людей не бывает, долго сидела на шёлковой траве и смотрела на тихое движение спокойной воды. Как заснула не помнила, а проснулась вот…

Где-то послышался детский плач. Проморгалась, прислушиваясь:

– Что за… – еле слышно прошептала и вновь крикнула, -эй!

Плач усилился, и женщина дёрнулась. Надо освободиться и помочь… Ремни были изготовлены из какого-то эластичного материала и, кажется, немного поддавались. Пришлось успокоиться, перестать жалеть себя и включить наконец мозги. Резкие движения не имели никакого результата, а вот медленно, с усилием поворачивая правое запястье, одновременно вытягивая его из плена, она таки освободила одну руку. Те же действия с другой рукой и наконец ей удалось поднять руки что бы ощупать голову. Так и знала, правый висок выбрит и ранка, не большая, наверное, такая-же, как и у соседей. Кто это сделал? Зачем? Плач, перешел во всхлипывания и были ещё какие-то звуки, кажется, кто-то говорил… Слишком далеко, чтобы слышать чётко.

– Эй, меня слышно? -крикнула что было сил.

– Да, – юношеский ещё ломающийся голос, напряженный, – вы не спите?

Женщина невольно усмехнулась этому вопросу:

– Сплю, парень, это я во сне так кричать умею!

– Я только что проснулся, связанный, а ещё тут пацан, совсем мелкий, он боится, – отозвался, не обращая внимания на шутку.

– А, ты типа не боишься ничего, -проговорила женщина себе под нос, и уже громко, – я сейчас пытаюсь освободиться, успокой его, как получиться подойду.

– А, вы кто?

Похоже мальчишкам надо знать, что их слышат, чтобы не чувствовать себя единственными живыми среди покойников. Ребят требовалось успокоить, и женщина делала для этого всё возможное. Взяла себя в руки, убрала дрожь из голоса, резко вдохнула и медленно выдохнула, избавляясь от страха.

– Меня Лариса Анатольевна зовут, а ваши имена как?

Она ощупывала ремень, удерживающий голову в надежде найти механизм, который ослабит его, но четно. Похоже придётся стягивать, плохо, рядом ранка. Интересно зачем похитители, что за ранка на голове?

– Меня Денис зовут, а мелкого Славка, – послышалось, и уже тише, виноватым голосом, – мы из детдома сбежали…

Лариса выдохнула сквозь зубы и ухватившись за ремень, на лбу, потянула его на верх. Рану резануло, и она едва сдержала крик. Нельзя пугать мальчишек. Сцепив зубы, всё тянула и тянула, не позволяя себе остановиться, даже когда перед глазами от боли уже замелькали серебряные звёздочки. Ей наконец удалось стащить злосчастный ремень. В этот же момент она почти упала, потому то остальные удерживающие ремни с тихим щелчком расстегнулись, мигом спрятавшись в предназначенных для них отверстиях. Успев немного сгруппироваться, приземлилась на колени, ударилась конечно, но выставленные вперёд руки не позволили врезаться лицом в металлическую поверхность пола. В голове шумело, и она не сразу услышала встревоженное:

– Лариса Анатольевна, что с вами, ответьте!

– Нормально всё, – хриплым от боли и волнения голосом отозвалась, – сейчас подойду.

По виску потекла горячая струйка, затекла в ухо, неприятно. Потрогав ранку, выдохнула, что б их этих… кто бы они там не были. Надо идти к ребятам, им помочь. Не обращая внимание на вновь разболевшуюся голову, попыталась подняться, упираясь в пол ладонями. Получилось только со второго раза, во-первых, пол немного вибрировал, да и тело, наверное, долго находилось без движения, потому что подчинялось не охотно. Поднявшись наконец на ноги, почувствовала, как шатает. Мотнула головой, но это не помогло, напротив, к головокружению добавилась тошнота. И всё же надо было идти, и она пошла, с каждым шагом ступая всё увереннее. К лёгкой вибрации пола и головокружению приспособилась очень быстро. С ней всегда так было, если есть цель, стоит отбросить сомнения, плюнуть на самочувствие и вперёд…

О том, где она сейчас, что дальше и вообще, будет ли это «дальше», она подумает позже. В тишине сонного царства длиннющего коридора вновь послышался всхлип и голос паренька, он, уговаривал младшего не плакать. В голове у Ларисы стоял неприятный гул, да ещё кровь никак не останавливалась, бежала тонкой струйкой, и горловина её футболки неприятно липла к шее. Одела бы блузку, можно было хоть рукав оторвать, перевязать голову, а так, оставалось только то и дело низом футболки промакивать кровь. Хорошо она не белая была, тёмно-синяя, на ней не так видно красные пятна. Лишь бы мальчишки не напугались, увидев её. Женщина прошла не меньше двухсот метров, прежде чем увидела большие карие глаза юноши, изучающие её. Лоб закрывала длинная чёлка смоляных волос, кажется, она мешала смотреть, но с этим парень ничего не мог сделать, голову плотно обнимал ремень, из полупрозрачного материала. Ну надо же, а на свои путы она даже не взглянула. Денис внимательно рассматривал её, конечно на сколько это было возможно. Однако, похоже, кровь он всё – таки увидел. Лариса досадливо поморщилась, мотнула головой и протянула руки к голове парня:

– Я постараюсь снять его аккуратнее, не дёргайся, от резких движений он только становиться плотнее.

–Это я уже понял, – вздохнул Денис, -пытался руки освободить.