- Код сто двадцать семь, - сказал Сергей. Покачал головой. Кир смотрел на него с недоумением и обидой.

- Ты чего? - спросил он негромко, - ты же сам говорил, что хочешь жить, любой, пусть даже виртуальной, жизнью. Или ты врал, только чтобы меня успокоить?

- Да нет, - сказал Сергей, садясь на землю, - не врал. Просто показалось, что риск оправдан. Вдруг я бы сейчас тоже очнулся в саркофаге?

- В каком саркофаге? - устало спросил Кир, садясь на корточки напротив Сергея и заглядывая ему в глаза, - ты же уже решил, что ты - не человек?

- А вдруг? - Сергей отвел взгляд, усмехнулся - скажи еще, что ты не пробовал никаких сомнительных лекарств? Или скажи, что не выпил бы какое-нибудь снадобье, которое могло бы поставить тебя на ноги? Могло бы убить, но могло бы и вылечить? А?

- Нет, - сказал Кир спокойно, - я не принимал ничего, не посоветовавшись с папой и с врачами. Мной сейчас занимается доктор Самойлов, он очень хороший специалист и я ему верю. Какой смысл платить немаленькие деньги лучшему в мире нейрохирургу и не верить ему?

- А, ну да, - Сергей протяжно вздохнул, - ты же у нас человек. А не программа какая. Поэтому у тебя все логично. И все со смыслом.

Чесноков замолчал, глядя вдаль. Глядеть вдаль получалось не очень - горизонт загораживало множество плохо смотрящихся друг рядом с другом объектов.

- Сергей, - тихо сказал Кир после недолгого молчания, - почему ты мне не веришь?

- Сложный вопрос, - Сергей откинулся назад, прислонился спиной к стене и принялся смотреть вверх. Вверх смотреть было лучше.

- Потому что я не знаю, чему вообще можно верить. Как можно чему-то верить, когда я в жизни не видел ничего настоящего? Ничего объективного?

- Ну..., - сказал Кир, - остается логика. Логика объективна. Если из А следует Бэ, а из Бэ следует Цэ, то из А следует Цэ.

- Логика... а шла бы она... ты, кстати, с рождения парализован или как? Извини, если опять на больное, но я не зря спрашиваю.

- Да ничего, нормально. Это неприятно когда неожиданно. Когда уже забыл, а оно - бух, как снежок за шиворот. А когда помню - нормально. Поэтому лучше никогда не забывать. Диплегия. Детский церебральный паралич. Его проявления редко заметны с самого рождения, у меня, вроде бы, так же было. Я не знаю подробностей, мамы давно в живых нет, а папа не любит о тех временах рассказывать... ему тогда туго приходилось. Если бы меня сразу стволовыми клетками лечили, можно было бы вылечить, но это и сейчас недешево, а тогда вообще сильно дорого было... а папе едва-едва на еду денег хватало. В институтах тогда мало денег платили. А ты почему спросил?

- Вопрос один прояснял. Если ребенок с детства парализован, он обычно и в умственном развитии отстает.

Кир усмехнулся:

- У детей с ДЦП обратная тенденция. Процент одаренных даже больше, чем в нормальной выборке. Если нет серьезного поражения мозга...

- Я знаю, - Сергей кивнул, - я же еще и психолог. Где-то. Неврологию немного помню, - помолчал немного и добавил, - Программист тот, в предыдущей игре, недоумевал, как ты мог японцев обскакать. Которые четыре года писали-писали свой ИИ, да так и не написали.

Кир фыркнул.

- Тоже мне, комплимент. Япошки, они конечно, ничего, они умные. Но они же самураи, блин. Им кодекс чести не позволяет мыслить хотя бы на пол-шага в сторону. Понимаешь, есть два подхода к созданию ИИ. Первый - это путь изнутри. Всякие нейросети, теории экспертных систем...

- Знаю, - перебил Сергей, - я еще и фантаст. Стыдно фантасту не знать таких вещей.

- А... ну да. Так вот, уже никто не пытается сделать разум вторым способом - из имитации. А японцы просто тупо набивали и набивали базу знаний. То есть не тупо, конечно, у них очень интересная штука получилась, она даже несколько открытий научных сделала. За электрохроматоз их вообще на Нобелевскую в этом году выдвигали, но они не прошли. А всяких патентных решений ихний недоразум столько наизобретал, сколько никакому самому разумному профессору не снилось. Так что неудачной японскую разработку назвать никак нельзя, она себя уже раз десять окупила. Но вот неразумная она и все тут... А что касается того программиста из МуМу... знаешь что?

- Что?

- Гавно он, а не программист. Уж одно то, что он на японцев кивал, показывает, как он хреново в вопросе разбирается. Если бы он еще про индусов говорил... у них самая многообещающая модель, хоть и набирает чуть больше сорока ТТ. Она просто молодая еще, а обучают они ее, во-первых, с нуля, а во-вторых - уж больно бестолково. Но - они правильным путем идут, еще года два-три и они перевалят за сотню. Я большую часть идей у них слямзил - то, что в открытом доступе было. А что не было - сам додумал.

- А ты меня сколько обучал?

- А с тобой я сжульничал, - Кир ухмыльнулся, - я тебе в область приобретенных знаний адаптировал стандартную базу. Не пропадать же добру. Обычную модель от такого финта всегда плющить начинало - стандартная база, она же вся символьная. Как эти символы на модельные образы лягут - хрен знает. И перекрестных связей в ней почти нет, она в основном одноуровневая. Это больше даже база данных, а не база знаний. Но ты ничего, молодец. Разобрался, что к чему.

- Все равно странно. Ненормально как-то, - Чесноков покачал головой, - почему я таким... человекоподобным получился, а? Откуда у меня человеческие эмоции? Только от того, что они имитировались в первоначальной модели?

- А почему ты считаешь, что эмоции присущи только человеку? Что мы знаем о разуме? Мы даже определение ему толком дать не можем. Нет такого определения разума, для которого нельзя найти контрпример в человеческой среде. Качественной шкалы так и не создали, успокоились на количественной. Сто баллов - разумный. Меньше - неразумный. Не смешно ли, а? Но очень по-человечески. Мне вот почему-то кажется, что если заставить все человечество целиком пройти тест Тьюринга, а ответы на вопросы определять всеобщим голосованием, то результат вряд ли выше полтинника поднимется... Я так вообще уверен, что эмоциональность - неотъемлемое свойство разума. И нечего изобретать бездушных высокоразумных монстров.

- По-моему, ты не прав. Эмоции можно научиться контролировать, это же общеизвестно.

- Ха! Научиться контролировать - можно. Даже сердцебиение можно научиться контролировать. Но не испытывать эмоций научиться нельзя. Это как жить с неработающим сердцем. Почему фантасты не пишут романы про людей со стоящими сердцами?