Вернёмся в тот самый миг-воспоминание, когда мы в первый раз пристально рассматриваем себя в зеркале. Мы впервые вглядываемся в свои глаза, двигаем руками и ногами, вращаем туловищем – и зеркало за нами повторяет. В этот момент произошло кое-что важное, нечто переломное. Изучая себя, своё строение и внешность, мы очень сильно закрепили своё представление о том, что «я есть тело». Эта мысль вошла так глубоко, что не была воспринята нами, как нечто чужеродное. Наоборот, она показалась нам логичной и неоспоримой, не вызывающей сомнений. И действительно, другого состояния мы, как правило, не знаем или не помним. Сравнить попросту не с чем.
Представление «я = тело» – это одно из первых, необходимых для жизни и способствующих укреплению инстинкта самосохранения установок, которые мы обязаны внедрить в своё «Я». Без этой установки мы не смогли бы ни учиться, ни взаимодействовать друг с другом. С точки зрения фокуса эволюции, она обязательно должна была проявиться и жить. Но, конечно же, всё не так просто. На самом деле ассоциация «я = тело» формируется ещё задолго до зеркала. Зеркало является лишь одним из многих краеугольных камней и массивных рычагов этой ассоциации. Всё начинается ещё загодя, когда мы получаем имя – то есть когда нас впервые чем-то определили. А может, и ещё раньше, в утробе матери, когда её здоровье, настроение и самочувствие полностью отражалось на нашем «Я». Однако эпизод с зеркалом легко можно вспомнить или представить для того, что нужно показать дальше.
Имя – это отличительная черта объекта или предмета. Мы даём имена вещам, питомцам, абстракциям, явлениям, друг другу и всему остальному, потому что не можем этого не делать. Для каждого отличительного объекта или явления есть своё слово. Называя что-либо словом, мы накрепко закрепляем эту ассоциацию в уме. К примеру, в словах-наименованиях объектов «стул» и «стол» различается одна буква. Но разница представлений о них будет велика. Но и эти представления не конечны. Стул может быть сломанным, а может быть богато украшенным. Стол может быть слесарным, а может быть обеденным. В этом и заключается механизм работы ассоциации «я = тело», как наборе представлений о самом себе, наборе слов.
Суть механизма в том, что к нашему телу, как совокупности чувств и представлений, адресуются черты, которые отличают нас от других. Вначале это делают родители, давая нам имена и уделяя нам должное внимание. Затем мы делаем это самостоятельно. Появляется важность, адресованная самому себе как телу. Укрепляются физические границы самоощущения. Это необходимо, естественно и эволюционно отработано веками. У животных происходит то же самое. Но животные не испытывают душевных мук поиска себя, так как их отделение «Я» от мира, если сравнивать с человеком, заложено минимальное. Именно у человека, одновременно с важностью и исключительностью своего «Я», на уровне нейронов и синапсов зарождается будущая пыточная.
Важность тела создаёт границы между «Я» и «Они». Из этих границ зарождается личность, которая защищает эти границы. Это можно увидеть только в точке Х, путём внимательного перепросмотра воспоминаний. Там мы сможем увидеть, что личность – это внешняя оболочка, сотканная из опыта и подкреплённая инструментом «Зеркало». «Зеркало» как инструмент остаётся с нами навсегда. Если мы понаблюдаем за людьми, которые нам симпатичны, то мы заметим, что мы делаем одни и те же движения и/или говорим одни и те же слова. У нас похожие интересы и жизненная позиция. Люди, которые нас отталкивают, на нас не похожи. Но мы также их копируем, хоть и в негативном ключе, – возможно, перед другими, возможно, когда нас никто не видит. В общем, все мы активно зеркалим друг друга каждый день.
Именно то, что за нами повторяют другие люди, а мы повторяем за другими людьми, и есть полная концепция человечества. А составляющая людей на Земле – отражение нас самих. И всё наше обучение строится не столько на наблюдении, сколько на ассоциациях, в сравнениях «Я» и «Они». Всё. Вот и весь секрет человеческих поисков, недовольства и неудовлетворённости – это отделение себя от других, отделение себя от мира. «Я» отдельно, а «мир» отдельно от меня. Производится установка собственного, отличительного и неповторимого личностного «Я», которое мало считается с другими «Я». Это автоматически влечёт создание новых, более толстых искусственных границ, которые с радостью подхватывает наш ум. «Я лучше». «Я умнее». «Я сильнее». Или наизворот: «Я хуже». «Я глупее». «Я слабее». По такому зеркально-сравнительному механизму и протекает трансформация личности до самой смерти.
Но в перспективе, по достижению молодого и зрелого возрастов, представление «я = тело» превращается в помеху. Поскольку тело умирает, а значит и «Я» со всеми своими границами тоже. Первые лет двадцать мы только и занимались тем, что укрепляли эту ассоциацию, увеличивая потенциал страдания, всё больше отделяя себя от остального мира, очертив строгие границы.
Например, «Я» не принимает этого человека. У этого человека другие ценности, другой взгляд и другие увлечения = он меня не зеркалит = он мне не нравится. Либо «Я» буду его задевать, либо я от него уйду, либо буду пытаться переделывать его так, как нужно моему «Я». Такой механизм особенно ярко проявляется в школах, когда сильно отличающихся детей начинают обижать, избегать, осуждать, потому что «Он» отличается от «Нас». Он нас не зеркалит. А нас больше, чем его. Он совсем другой, и все это чувствуют – никому это не нравится. А не нравится потому, что небезопасно. Неизвестность пугает, что эволюционно выражается в агрессии на объект потенциальной опасности.
Наша личность, вооружённая умом, вырастает до таких масштабов, что старается взять всю жизнь под свой контроль. Именно личность, захваченная умом, боится умирать, рисковать и жить полноценной жизнью. Но не Истинный Я, не настоящие мы. Автор приглашает провести эксперимент сравнения-наблюдения в одном лице. Попробуй вспомнить или представить и сравнить то, как разглядывали себя в зеркало в детстве, в самый первый раз, и как смотришь на него сейчас. Попробуй уловить разницу между этими двумя взглядами и восприятиями «Я» и его границ.
С раннего возраста постепенно происходит установка самого сильного барьера – барьера смерти. Эта граница напрочь отсекает от комфортной, полноценной жизни, если с ней не поработать. Как работает этот барьер?
Взгляд человека устремляется вовне, за счёт постоянного сравнения: мне плохо, ему хорошо. Я жив, а он мёртв. Я богат, а он беден. У него такая машина, он счастлив, а у меня такая машина, и я не счастлив. Это счётчики качества жизни, которые «обнулит» смерть. Но самое интересное, что главные, фундаментальные выводы у личности выстраиваются следующей цепочкой: «Тело испытывает боль. Значит, я испытываю страдания. А потом и вовсе – умираю». Это очень тяжёлая умственная цепочка, которую мы можем присвоить себе, отождествившись со своей личностью. Однако обращаю жёлтой краской внимание: данная цепочка касается только(!) личности, как внешней оболочки «Я». Одежды, если угодно. Одежду всегда можно поменять.
Смерть – это отсутствие реакции на привычные раздражители ассоциативных установок. Отсутствие знакомых реакций в нашем понимании (которая может интерпретировать личность) возводится барьером смерти в абсолют. Личность думает: нет реакции – нет жизни. Всё было зря. Всё, что мы сделали, будет забыто. Всё, чего мы достигли, – ничего не значит. Все заработанные очки будут обнулены. Такие ядовитые выводы становятся постоянными спутниками. С ними проходит большая часть жизни, по умолчанию.
Настоящая жизнь происходит между мыслями о смерти и отрицанием этих мыслей. То есть сейчас, в данный момент. Когда нет ни прошлого, ни будущего. Если мы скатываемся в какую-либо крайность, одну из этих двух, то мы постепенно теряем контроль над собой и своим состоянием. Если думаем о смерти – испытываем страдания. Если убегаем от смерти – испытываем страдания.
В основном мы предпочитаем о смерти не думать. Нас уберегает здесь психика. Ведь барьер смерти действительно страшен для личности, так как обесценивает практически любой смысл любой жизни примерно следующим образом: смерть везде. Мы наблюдаем её всюду. Вся природа нам на это намекает – через животных, растения, времена года. Всё это приучает нас к циклу с его обязательным завершением. Всё это приучает нас к циклу, частью которого мы являемся. Правда, этот же цикл даёт надежду на продолжение, если внимательно понаблюдать за природой вещей, но основа следующая – ничто не вечно. И мы тоже.
