Я снова проверила билет и взвыла от досады. Да, все верно, это мое купе. Тогда какого хрена здесь делают эти двое, если я выбирала себе в попутчики женщин?

– Ну, долго там стоять будешь? – сварливо спросил меня один из сидящих в купе мужчин, высокий худой шатен лет тридцати в строгом костюме.

– Похоже, девочка заблудилась, – заметил второй, жгучий брюнет с выразительными чертами лица и пронзительными черными глазами.

Одет он был так же, как первый, вот только галстук отсутствовал, пиджак был брошен на сиденье рядом, а рубашка небрежно расстегнута на несколько пуговиц.

На столе у мужчин я увидела распочатую бутылку виски, а в стоящих рядом квадратных стаканах плескалась янтарная жидкость.

И куда только проводница смотрит?

Я облизала пересохшие от волнения губы, растерянно переводя взгляд с одного мужчины на другого.

Да что здесь происходит?! Почему эти двое тут? И они что, знают друг друга?

Последний раз я ездила на поезде давным-давно, в детстве. По делам фирмы, или же на отдых я летала самолетами. Быстрей, удобней, и не намного дороже. Вот только в этот раз, когда меня отправили в командировку, погодные условия не позволили лететь. Сильные грозы и ураганный ветер не прекращались вот уже несколько дней, и как обещали синоптики, продлится эта вакханалия еще столько же, так что быстрей было доехать на поезде, чем ждать окончания бури.

Но теперь я жалела, что не настояла на своем и не подождала. Ведь, как оказалось, мой босс, Артур Горячев, генеральный директор компании, где я работала, ехал со мной в одном поезде. Вместе с этим…

Я смерила шатена презрительным взглядом, и он, почуяв это, нахмурился. Никита Верховцев, мой бывший, с которым я когда-то рассталась со скандалом. Работа для меня всегда была на первом месте. Верховцева же это не устраивало, и он вздумал диктовать мне условия, заставляя уволиться и найти работу попроще, чтобы я уделяла больше времени только ему. И это мы еще не были женаты!

Понятное дело, я не стала долго терпеть это, и порвала с Никитой. А он даже не попытался меня вернуть, смертельно обидевшись. И вот теперь я вынуждена ехать в одном купе с этими двумя.

Нет, это точно какая-то ошибка!

– Полина, так ведь тебя зовут? – нарочито небрежно поинтересовался Артур. – Ты же в моей компании работаешь? Экономист, кажется?

Не став отвечать, я бросила чемодан на пол, развернулась и пошла искать проводницу. Может, она даст ответ, как так получилось?

Самого важного человека в поезде, каковой считали проводницу многие пассажиры, я нашла в конце вагона, в купе возле туалета. Немолодая полная женщина в форменной одежде на размер меньше, с усталым и недовольным лицом пила чай, сидя у окна с белыми, в цветочек, занавесками. Моего появления она словно не заметила, продолжая отхлебывать из стеклянного стакана в металлическом подстаканнике.

Я мысленно закатила глаза. И где только такой раритет достала? Неужели их до сих пор используют?

Глядя на проводницу, задумалась, как к ней обратиться. На ум почему-то приходило «гражданочка», или просто «женщина», но уж точно не мадам или госпожа. На госпожу эта упитанная особа явно не тянула.

Решила обойтись без обращения вовсе.

– Извините, – робко позвала я женщину, хотя изначально планировала быть напористой и наглой.

Но, видно, даже у меня, почти не пользующейся услугами железной дороги, она вызывала подспудный страх и уважение. Ведь от этого человека зависело, на чистых простынях ты будешь спать или нет, и если вдруг проспишь станцию, она может и «забыть» тебя разбудить. А то и вообще чаем случайно обольет. В общем, мелочи, конечно, но поездка выйдет неприятной.

Поэтому-то я со смиренным видом стояла и ждала, когда эта «царица» поезда соизволит обратить на меня внимание.

Когда чай был допит, женщина повернулась ко мне и вопросительно подняла бровь.

– Вы что-то хотели? – поинтересовалась она низким сиплым голосом, от которого мороз пошел по коже.

– Эм… Да, хотела. Видите ли, у меня, по всей видимости, произошла путаница с билетами…

– Это невозможно, – перебила женщина, не дослушав. – У нас с этим всегда все в порядке.

– Да как же в порядке-то?! – взвилась я, позабыв про вежливость. – Я покупала билет в женское купе, а попала к мужикам!

Наконец, на лице проводницы появилось что-то, отличное от раздражения. Она даже привстала на месте, удивленно разглядывая меня, как некое чудо.

– Ваш билетик, пожалуйста, – попросила она уже мягче, и я зарылась в висящую на плече сумочку, в надежде, что это недоразумение скоро разрешится.

Проводница долго глядела на билет, вертела его так и сяк, пока, наконец, не сделала очевидного вывода.

– Надо же, и правда, в женское. А вы, говорите, там сейчас двое мужчин?

Я нетерпеливо кивнула, и женщина решительно поднялась с места.

– Сейчас разберемся, – выдала она и, с трудом обогнув меня, чуть не снеся всей массой, вышла из купе.

Я поспешила за ней следом, гонимая мечтой о том, как этих двоих вышвырнут взашей из моего купе, и я смогу, наконец, расслабиться. Злорадно подумала, что еще и за распитие спиртного им достанется, и с удовольствием представила озадаченную рожу Верховцева.

Хотя… От общества Артура я бы не отказалась, ведь он мне давно и безнадежно нравился. Почему безнадежно? Да потому что он меня в упор не замечал, хотя в компании я проработала больше года.

Проводница промчалась по коридору со скоростью напуганной лани и грацией беременной коровы, и я искренне не позавидовала мужчинам, дожидающимся в купе. Такая церемониться не будет, снесет и не заметит.

– Так, мальчики, – громовым голосом заявила она, залетая в купе. – Предъявите-ка ваши билетики.

Я глянула на столик, но кроме ломтей хлеба и нарезки из колбасы и сыра ничего не увидела.

Вот же предусмотрительные засранцы!

– А в чем, собственно, дело? – подорвался с места Никита, с подозрением косясь женщине за спину, где пугливо пряталась я.

– Ну, если надо, то вот, пожалуйста, – без пререканий протянул билет Артур.

Женщина схватила билет, и снова вдоль и поперек изучила его. Через несколько секунд глаза ее стали круглыми, и она растерянно обернулась на меня.

– У них тоже все в порядке. В билете значится номер этого купе, но как смешанное. Ничего не понимаю…

– Да что тут понимать, – махнула я рукой, раздумывая, как бы обойти ее и забрать свой чемодан, оставленный тут. – Кто-то ошибся, а мне теперь мучайся. Надеюсь, вы сможете переселить меня в другое купе?

Проводница не ответила, и я похолодела. Зато мужчины сразу оживились.

– Да зачем ее куда-то переселять? Пусть остается, – издевательским тоном произнес Верховцев. – Мы же цивилизованные люди, как-нибудь уживемся. Тем более, ехать то всего ничего, пару суток, и мы на месте.

Артур ничего не стал добавлять к словам Никиты, лишь согласно кивнул головой, не отрывая от меня изучающего взгляда, от которого вдруг стало жарко.

– Послушайте, милочка, – замялась проводница. – У меня все забито до отказа, мне просто не к кому вас подселить. Может, и правда, побудете здесь немного? А я поговорю  с другими пассажирами, да найду, кто захочет поменяться с вами.

Она посмотрела на меня с таким выражением, что я поняла, выбора особого нет.

– Хорошо, – вздохнула я обреченно. – Только вы уж постарайтесь поскорей найти замену.

Проводница ушла, оставим меня наедине с мужчинами, и мне вдруг стало так неуютно, что захотелось сбежать. Но взяв себя в руки, я осталась на месте, не собираясь показывать перед ними слабость. Плевать, главное, держать себя в руках и не вцепиться в морду Верховцева.

Мужчина же, будто почуяв, что я думаю о нем, довольно улыбнувшись, подошел ко мне и, наклонившись к моему уху, многозначительно прошептал.