Поднявшись на лифте на восьмой этаж, Дмитрий нашел дверь директора европейского департамента, и, осторожно постучав в нее, вошел в кабинет секретаря. Сидящую за столом молодую девушку в очках и больших аудио-наушниках, которая в такт музыки слегка покачивала подстриженной под мальчика головой, он видел впервые. Уезжая три года назад в командировку в США, Дмитрий побывал среди прочих и в этом кабинете, чтобы получить от директора департамента, считавшегося одним из лучших специалистов по Европейскому союзу, последнюю еще не опубликованную в мидовском обзоре информацию. Тогда за столом секретаря сидела очень пожилая и очень строгая женщина, которая, оглядев Дмитрия с ног до головы, сурово отчитала его за то, что его галстук был завязан неправильно, а из верхнего кармана его пиджака торчал кончик расчески для волос. Нового секретаря, видимо интересовали совершенно другие проблемы, так как, бросив на Дмитрия любопытный взгляд, она сняла наушники и, приветливо улыбнувшись, произнесла:

– Дмитрий Олегович?.. Очень приятно! Директор департамента Николай Владимирович Карпухин у себя и готов вас принять.

Дмитрий тоже приветливо улыбнулся девушке, и, на ходу повесив пальто и шапку на стоящую в углу комнаты вешалку, прошел к дверям, ведущим в кабинет директора.

– Можно? – чуть громче обычного, спросил он.

– Да, входите… – раздалось из-за двери.

Дмитрий открыл дверь и, в образовавшемся проеме, увидел фигуру сидящего за письменным столом человека. Присмотревшись, Дмитрий, вдруг к своему величайшему изумлению, узнал начальника своего отдела в Службе внешней разведки, с которым виделся два дня назад в штаб-квартире в Ясенево. Дмитрий растерянно заморгал глазами.

– Алексей Николаевич? – неуверенно произнес он. – Вот, уж никак не ожидал вас здесь увидеть!

Предвосхитив вопрос Дмитрия, сидящий за столом человек, улыбнулся и рукой показал ему на большое кожаное кресло в углу кабинета.

– Садись. Вижу, ты удивлен, увидев меня здесь. Но дело крайне срочное. Поэтому я решил не вызывать тебя в Ясенево, а приехать в МИД сам.

Дмитрий, не говоря ни слова, вошел в кабинет, закрыл за собой дверь и, подойдя к креслу, присел на его край.

– Да дело крайне срочное… – озабоченно повторил Алексей Николаевич и бросил долгий пристальный взгляд на Дмитрия.

Тот молчал, видимо раздумывая над словами своего начальника, и затем, спросил.

– Надо куда-то ехать?

– Да, – согласно кивнул Алексей Николаевич. – Но не в Штаты…

Дмитрий вопросительно взглянул на начальника отдела.

– Тебе надо срочно выехать в Энергодар. Это – в Запорожье… – требовательным голосом сказал тот.

– Куда? – удивленно переспросил Дмитрий.

– В Энергодар… – повторил Алексей Николаевич и, прочтя в глазах Дмитрия немой вопрос, пояснил. – Вчера город и атомная станция взяты под контроль нашими войсками. Ты много лет работал с МАГАТЭ, поэтому по линии МИДа будешь представлять в Энергодаре наши интересы. Вчера МИД получил ноту от МАГАТЭ, в которой говориться, что они не могут связаться с их представителями на станции. Их беспокоит радиационная обстановка.

Дмитрий согласно кивнул.

– Все ясно, – сказал он. – Когда выезжать?

Алексей Николаевич усмехнулся и посмотрел на часы.

– Прямо сейчас, – сказал он. – Твои документы готовы. Машина ждет у подъезда. Заедешь на ней домой. Возьмешь все что нужно и на аэродром. Прилетишь в Ростов, а оттуда военным бортом прямо в Энергодар.

Алексей Николаевич встал. Дмитрий тоже.

– Желаю тебе успеха! – крепко пожимая Дмитрию руку, сказал Алексей Николаевич.

Роберт Шорт прилетел в Киев поздно ночью. В городе действовало затемнение. Пролетая над городом на американском транспортном самолете, он с трудом различал купола Софийского собора и широкие улицы и проспекты центра города. Вдалеке на северо-западе были хорошо видны вспышки взрывов и трассирующие линии крупнокалиберных пулеметов. Там шли ожесточенные бои за Бучу и Гостомель, куда вошли российские войска. Сразу после приземления Шорт позвонил дежурному офицеру СБУ и потребовал срочно созвать совещание.

– Но пан Шорт… – попробовал возразить дежурный. – Сейчас уже полночь!

Шорт грязно выругался.

– Мне это не хуже вас известно! – заорал он в трубку телефона. – Приказываю срочно вызвать в главный офис следующих людей… – Шорт перечислил несколько фамилий. – Даю вам на это час. Через час я буду у вас. Если эти люди не будут на месте, пеняйте на себя.

Пробурчав в трубку извинения, дежурный заверил Шорта, что его приказ будет немедленно выполнен. Выключив мобильник Шорт, сел в ожидающий его автомобиль и бросил шоферу.

– В посольство…

Через час Шорт, в сопровождении еще двух сотрудников резидентуры ЦРУ приехал в главный офис СБУ и зашел в кабинет одного из его руководителей. В кабинете за столом сидели четыре человека. Судя по их заспанным, недовольным лицам их подняли прямо с постели. Увидев Шорта, они встали со стульев и повернулись к нему. Провожая Шорта подобострастными взглядами, они дождались пока он сядет в, стоящее у стола кресло, и затем осторожно, стараясь не скрипеть стульями, сели сами. Приехавшие вместе с Шортом сотрудники ЦРУ сели рядом с ним. Шорт вытащил из портфеля зеленую папку и положил ее на стол. Сделав долгую многозначительную паузу, он сказал:

– Ну что ж, панове, придется вам немного потрудиться…

Сидящие за столом обменялись встревоженными взглядами.

– Мы вас внимательно слушаем, господин Шорт. – сказал один из них.

Шорт вытащил из зеленой папки схему Запорожской атомной станции. Глаза присутствующих на заседании сотрудников СБУ растерянно забегали по ней. Шорт обвел на плане один из энергоблоков и пояснил.

– Это, наша цель. В ближайшие два дня на этом энергоблоке должна произойти крупная техногенная катастрофа, которая приведет к заражению территории станции и города Энергодар радиоактивными элементами.

Сотрудники СБУ стали обмениваться удивленно-встревоженными взглядами.

– Но там же сейчас русские… – неуверенно возразил один из них.

Шорт саркастически улыбнулся.

– Я это знаю, панове, – ответил он, показав присутствующим белоснежные зубы. – На этом и строится весь расчет. Если на станции произойдет авария, то отвечать за это будут российские власти. В ООН сразу поставят вопрос об объявлении России страной-террористом со всеми вытекающими отсюда для нее последствиями.

За столом повисло долгое молчание.

– Объекты станции наверняка хорошо охраняются… – прервал его один из сотрудников СБУ. – К тому же блок реактора имеет очень мощную защиту из бетона. У нас нет средств поражения, которые могут ее разрушить. Можно попробовать ударить по энергоблоку ракетой «Точка У», но разрушение энергоблока и в этом случае не гарантируется.

– Удара ракетой по реактору не потребуется. – с нотками пренебрежения в голосе ответил Шорт. – Мы выведем реактор из строя, используя его систему управления. Наши специалисты внесли в нее ряд изменений, о которых русские не знают.

Шорт разложил на столе схему подземных коммуникаций станции и затем обвел на ней учебный корпус.

– Диверсионной группе необходимо проникнуть в это здание. – сказал он. – С ней пойдут мои люди. – Шорт кивком головы указал на сидящих рядом с ним сотрудников ЦРУ. – Они знают, что делать.

– А каковы масштабы планируемой аварии? – осторожно поинтересовался один из сотрудников СБУ. – В Энергодаре сейчас проживает более пятидесяти тысяч человек. Что будет с ними?

– Последствия аварии будут сопоставимы с Чернобылем… – жестко ответил Шорт. – Но вас это не должно беспокоить. Главное, нанести как можно больший урон репутации России. Сопутствующие потери не имеют значения.

Сотрудники СБУ молча переглянулись и затем опустили глаза.

Заметив это, Шорт, скривив губы, усмехнулся.

– Я советую, вам панове, больше думать о своих интересах. – нравоучительным тоном изрек он. – Ваши дети учатся в наших колледжах и университетах. Жены и любовницы отдыхают на курортах Майями. За эту операцию каждый из вас получит хороший гонорар. Не осложняйте себе и своим близким жизнь.