От этого создания не исходило никаких эмоций – чистый лист, но Пожарова со всей отчетливостью поняла, рассчитывать не на что.
– Рептилоид, – вырвалось у нее.
Попав в мир динозавров, она столько раз слышала про них, сама рисковала превратиться в одного из обратившихся монстров.
Она видела их только на фотографиях, но встретив в реальности, узнала сразу.
– Как такое возможно?
– Спроси у своих подружек-переселенок, – хихикнул Киз. – Ты должна быть рада вашей встрече.
Лена видела, осознавала, но поверить было практически невозможно.
Неужели это существо действительно одна из девушек? Но если бы обращение произошло бы, то про это сразу узнали бы в Логове! Или же… Она вспомнила, что несколько иномирянок пропали. Неужели это одна из тех?
– Что ж, поговорили и хватит, время возвращать долги. Пришло платить по счетам, леда Пожар.
Фразы было достаточно, чтобы рептилоидная молния сорвалась с места. Лена даже не успела уловить в полной мере то смазанное движение, скорее намек, чем понимание. В голове лишь вспыхнула мысль, что на этот раз, скорее всего, ей не повезет оказаться на больничной койке. Дорога сразу на кладбище.
Смерть…
Смерть?
Лена открыла глаза и поначалу решила, что все-таки умерла, потому что перед глазами застыла тьма. Когда разум стал немного соображать, осознала, что «тьма» вполне себе осязаема и имеет форму. Еще спустя миг ясность ума стала окончательной, и она поняла, что это широкая, мужская спина закрыла обзор и свет от единственной лампы.
– Дойл…
– Спрячься, Лена.
Хоть он и не видел, но она кивнула, начав отступать поближе к стене, где стоял стол с тяжелыми кадками цветов. К выходу был путь закрыт, через окно она бы выбраться не успела, единственная возможность спастись – не попасться кому-нибудь под горячую лапу. Она была невероятно рада, что в этот раз ей не «посчастливилось» оказаться на больничной койке. С появлением Дойла будто пришла стопроцентная уверенность: с ней все будет хорошо, ведь он не позволит причинить ей вред.
Никому.
Хотя в идеале лучше бы оказаться подальше от места драки вообще, но… за неимением выбора…
– Киз, решил пасть ниже, чем уже произошло? – поинтересовался Дойл. Несмотря на то, что обращался на диносаурума, он не спускал взгляда с замершего изваянием рептилоида. Его серебряно-тусклая фигура не подавала никаких призраков присущих живому существу. Разве только едва-уловимо подрагивали кончики ноздрей на морде. Он принюхивался, выжидал.
– Еще спроси, где я себе чешуйчатую зверушку достал, – хохотнул Ренал Киз. Но Лена явственно уловила нервозность, которую он безуспешно прятал. Для эмпата безуспешно. Куда-то делись все те эмоции, которые он испытывал ранее и сменились… страхом?
Он испугался Дойла?
– Спрошу, не сомневайся.
Поначалу показалось, что в помещении погас последний светильник, но потом пришло осознание, что это не так. Он как горел, так и продолжал. Вот только откуда-то начала наползать тьма иная, более темная, более страшная, более непроглядная, чем приходящая с ночью. И исходила она от Дойла.
Лене бояться было нечего, но при этом каждая клеточка ее души вопила об опасности. Она чувствовала, как содрогается воздух вокруг, когда все больше пространства поглощается могучей силой. Ощущала, как стынет от ужаса все вокруг, до сих пор наполненное жизнью, стягиваясь непреодолимой воронкой, способной смести на своем пути все вокруг. Удушающая, мертвая зыбь неотвратимости. Угрозу, исходящую от Дойла, ощущал и Киз, и рептилоид. Диносаурум пытался держать лицо, но в глазах явственно стыл ужас. Ящер будто весь ощетинился, хотя все так же продолжал изображать недвижимое изваяние. Каждая клеточка его тела была напряжена до предела, оскаленная пасть издавала утробный, рычащий звук. Во всем его облике клокотал едва-сдерживаемый ураган в противовес спокойной, но страшной ярости Дойла. С явственной четкостью Лена осознавала, что увидит в эти мгновения не просто легендарный бой, а истинную сущность мужчины, который служил эталоном невозмутимости.
Лена сильнее вжалась в угол, как никогда жалея, что все пути перекрыты и пройти мимо врагов не получится. Внезапно она ощутила рядом с собой пушистую шерсть, и облегченно обвила руками мохнатую шею Чешира. Конечно! Он бы ее точно не бросил! Старгар не мог полностью закрыть девушку собой, но был достаточно крупным, чтобы послужить щитом в случае чего. Когда она это осознала, хотела сунуть его подмышку себе, чтобы рядом был, а не прикрывал, но зверюга воспротивилась. Может четвероногий, но мужик, который всеми силами готов был защищать хозяйку.
– Разве не хочешь спросить у меня еще что-нибудь? – сглотнул Киз, непроизвольно отступив назад.
Всего лишь шаг назад.
Зря.
Потому что хищник любит охотиться.
– Нет необходимости.
Глухой удар, похожий на раскат грома, и мир содрогнулся. Всего мгновение и от цветочного розария не осталось ничего кроме обломков. Тогда же Лену дернули вверх за шкирку, это Чешир заставил ее встать и бежать, перепрыгивая через обломки некогда чарующего места. Над головой полыхнули звезды, как никогда яркие, ночную мглу разорвали жуткий рев и вопль: «Не сбежишь!». Лена ахнула, когда нечто сбило ее с ног, и она больно упала на асфальтовую тропинку, сдирая коленки и ладони. Не сразу осознала, что ее придавило сильное тело Чешира, а над головой что-то пронеслось – серебряное, стремительное и смертельно-опасное. Пронеслось? Нет! Это отшвырнуло от себя нечто с чудовищной силой.
Дойл!
Темно, но так все отчетливо видно, когда в страшном танце смертельной битвы схлестнулись двое. Один – монстр, способный уничтожать города, второй… второй тоже был монстром. Как оказалось. Под гладью спокойствия и доброй улыбки таился живой кошмар, на чьем пути не следовало вставать никому. Лена теперь это отчетливо видела, не только внешние изменения, но и внутренние. Фиолетовая чешуя разрослась на теле Дойла более сильно, став похожей на тончайший непробиваемый щит. Глаза она не смогла бы рассмотреть при всем желании в данной ситуации, но почему-то не сомневалось, что их заволокло непроглядным мраком. Когти на руках удлинились, превратившись в смертоносное оружие. Но внешние изменения были ничем по сравнению с внутренними. Там, в глубине естества диносаурума разрасталась бездна, полная чернильно-удушающим ароматом крови и неотвратимостью конца. Будто шлейф, будто погребальный саван эта бездна начинала заглядывать в реальность и покрывать ее собой.
Дойл обрушился на рептилоида с безжалостностью машины – ничего не чувствующей, ничего не мыслящей. Когтями он полоснул по стальной плоти, распарывая ее, заставляя рептилоида выть от боли. Но и тот не отставал от противника. Страшные челюсти вгрызлись в плечо диносаурума. Чем-то они напоминали челюсти крокодила, та же невиданная мощь и железная хватка. Два смертельных врага давили друг друга, причиняли ужаснейшие муки, отрывали куски плоти, оскверняя землю вокруг багрянцем крови. Лена бы и рада не смотреть на страшное действие, но не могла отвести глаз, будто загипнотизированная. Она знала, что потом ей будут сниться кошмары, а оглушительный рев будет преследовать в мыслях, но сейчас даже под страхом смерти она не могла отвести взор в сторону. Она видела, как Дойлу распороли бок вверх до самой подмышки, видела, как Дойл вырвал кадык рептилоиду. Она смотрела и видела, видела, но не понимала, как после столь смертельных ран все еще можно было драться друг с другом! Как можно было оставаться живыми!
Лена не сразу поняла, что ее оттаскивали подальше от места сражения. Вот оно, наглядно… она ни разу не боец, а среднестатистический тормознутый обыватель, которого убивают в первые секунды начала фильма о катастрофе. Если бы не верный Чешир и Дойл, блокирующий любые попытки рептилоида добраться до нее, то можно было прощаться с бренным миром.
Вокруг продолжал рушиться кусочек мира, в прямом смысле этого слова. Два чудовищно сильных существа вспарывали своими ударами землю, ломали деревья подобно тонким прутикам, и наносили друг другу такие раны, о которых не представляли даже бессмертные горцы из знаменитого земного сериала. Лена смотрела в черную беспроглядную мглу, но видела багровые реки крови. Невыносимая вонь смерти – приближающейся, неумолимой – уже накрыла реальность собой. В какой-то миг мрак разорвал пронзительный вой, полный страдания, а девушка увидела, как Дойл ловко извернулся так, чтобы оказаться на спине рептилоида. Захват челюсти, рывок мощных рук и страшное существо разорвано на две части, оставив после себя лишь кровь и внутренности, ставшие удобрением на века. Схватка завершилась окончательной смертью ожившего кошмара, которым пугали детей Земли-2. Да и не только детей.
