– Ой… – повторила Лена. – Зачем?

В третий раз «Ой»! Нашла, что спрашивать!

– Считай, что я тоже дорвался, – довольно проурчал Дойл, чувствующий себя совершенно свободно и расслаблено. Кстати, руки у него тоже не отставали от эмоций, одна наглая конечность поглаживала спину, то поднимаясь к лопаткам, то опускаясь к бедрам.

Лена могла бы воспротивиться, но… Боги! Как же ей было хорошо и приятно от этих прикосновений! Еще немного и она сама начнет мурлыкать от удовольствия!

– Но Полина не сдастся так легко, – возразила она с придыханием. – Она может и добрая, тихая, но очень упрямая, а еще недавно говорила, что не собирается строить никакие отношения.

– Ты эмпат, сердце мое, должна точно понимать, что слова и эмоции зачастую разнятся. Твоя подруга позволила Спириту достаточно, чтобы он посчитал возможным перейти от сдержанности к действиям.

– Позволила достаточно… А я тоже позволила достаточно?

Лена тонула в бездне взгляда мужчины, ласкавшего ее.

– Более чем, – последовал хриплый ответ.

В следующее мгновение рот девушки накрыли сухие, твердые губы. Властно прошлись по мягкой, податливой плоти, решительно раздвинули языком, проскальзывая внутрь. Влажный танец страсти, будоражащий, пробуждающий спящие эмоции захватил обоих. Казалось, что если они остановятся, закончат пробовать друг друга, то случится страшное. Как путники в пустыне, они дорвались до неиссякаемого водного источника.

Лена ощутила, как под ней вздыбилась мужская плоть. От одного этого ощущения все внутри полыхнуло обжигающим костром. А уж когда рука Дойла скользнула под юбку Лены, добралась до внутренней стороны бедра и… палец почти невесомо погладил чувствительную промежность, скрытую тончайшей тканью, костер превратился в пожар.

Непонятно, к чему могло все это привести, но в чувство Дойла и Лену привел сигнал, что к диносаурум прибыл посетитель.

Пожарова практически слетела с колен Дойла. С бешено стучащим сердцем, она принялась поправлять на себе одежду, волосы. Хорошо, что помадой не воспользовалась, иначе было бы все печально.

– Дойл! – со стоном возбуждения и с диким смущением воскликнула она, когда мужчина тоже поднялся с места. Только вот ему так легко следы возбуждения скрыть не выходило, слишком явственно об этом говорила твердая плоть в штанах. При этом он, ничуть не смущаясь, облизал пальцы, которыми еще секунду назад ласкал Пожарову.

– Настолько вкусно, что невозможно удержаться, – тихо проговорил он, в голосе явственно звучали рычащие нотки. – Ты дашь себя поласкать следующий раз, милая? Я бы хотел попробовать тебя языком…

– О господи, Дойл! – Лена прижала руки к горящим щекам. – Прекрати!

– Ты смущена?

– А ты нет?! Между прочим, я не думала… я никогда… И ты говоришь такое… Ох, боже мой!

Как же ей хотелось провалиться сквозь землю!

Дойл рассмеялся, с удовольствием наблюдая за ней, но попытки приблизиться не делал.

– Следующий раз я посажу тебя на стол, раздвину стройные ножки, сниму трусики и сделаю тебе очень приятно.

– Ты… невыносимый!!!

Дойл развлекался, Лена горела от дикого чувства смущения и возбуждения, а кто-то за дверью кабинета рвался внутрь. Ужас!

Красная, но более-менее приведшая себя в порядок, она села обратно в кресло. При этом вцепилась в замусоленную папку документов, будто могла ею прикрыться, как щитом. Казалось бы, она уже не один раз оставалась наедине с диносаурумом, но впервые все получилось именно так. Получается… она выбрала? Пусть эмоции еще слишком хрупкие и неуверенные, тем не менее они были, а она действительно позволила Дойлу многое.

Надо будет Глэру сказать, пронеслась в голове мысль.

Лена не была уверена на все сто процентов, что Дойл занял в ее сердце определенное место. Еще было слишком рано судить об этом. Но начало было положено, и обманывать Вожака, давать бесплотную надежду не хотелось.

Вынырнув из мимолетных раздумий, она увидела, что Дойл занял место за столом, чем скрыл собственное состояние от посторонних глаз. При этом он не торопился давать добро на посещение неизвестному гостю, он смотрел на Пожарову.

– О чем задумалась? – спросил он, и в голосе уже не были ни веселья, ни соблазна.

– О Глэре, – честно призналась она.

– Я с ним поговорю.

– Нет! – и вздрогнув от тяжести взгляда, поспешила добавить. – Я сама. Не хочу прятаться и быть трусихой.

– Ты не похожа на трусиху, но раз хочешь сама, то делай.

Уже командует! Вот ведь… диносаурум!

Возможно, Лена бы и пробурчала, что в разрешениях не нуждается, но именно в этот момент в кабинет Дойла уверенно прошагала Мэя нис Корси.

Удивительно, как способен измениться человек… то есть диносаурум спустя время. В Центре, где попаданок вводили в новую реальность, она бала одной: строгой, сдержанной, чопорной. Здесь же, в Логове, будто скинула с себя одну шкуру и надела другую: высокомерную, сексуальную, стервозную. Короткая юбка подчеркивала стройные ноги, приталенная алая блузка открывала вид на пышную грудь.

– Дойл, а я к тебе! – проворковала она.

Только… слишком фамильярно. Лена вздрогнула, когда ее коснулась мимолетная, но достаточна едкая волна чужого вожделения. Она поспешила закрыться, потому что не желала чувствовать, как ее мужчину желает другая женщина. Не хотела знать. Стоп! Ее мужчина?

– Принесла на подпись документы, – продолжала говорить Мэя, будто не замечая Лену.

Только оказавшись напротив диносаурума, она будто очнулась и деланно удивилась.

– Ох, леда Пожар, я вас не заметила! Оказывается, вы еще в добром здравии! Как самочувствие?

Змея!

Отвечать смысла не было, Мэя не слушала, отчаянно флиртуя с Дойлом. Надо отдать тому должное, он не реагировал, отвечал сдержанно, на провокации не поддавался. И, самое главное, быстро выпроводил противную стерву прочь.

Лена недовольно пробормотала себе под нос не совсем приличное направление, куда должна была топать ее бывшая кураторша, и вздрогнула от неожиданности. Дойл за это время приблизился к ней и сел на корточки, захватив в плен ее колени.

– Оказывается, когда ревнуют – это даже приятно, – сообщили ей, помассировав на удивление чувствительные косточки на ногах. – Но тебе не стоит волноваться на данный счет, меня давно не интересуют другие женщины.

– Я не ревную, – фыркнула Лена. – С каких пор не интересуют?

Дойл хохотнул, быстро чмокнул ее в губы и ответил:

– С нашей первой встречи.

Лена зависла, выбирая между двумя состояниями: «О, как приятно!» и «Бедный мужик! Столько времени без секса!».

Только услышав громогласный хохот Дойла, поняла, что сболтнула свои мысли вслух.

– Окажешься в моей постели и будешь жалеть меня сколько угодно.

С этими словами он поднялся на ноги и поднял на ноги девушку.

– После работы поедешь со мной прогуляться?

– Куда? – заинтересовалась Лена. Вопрос «зачем?» даже не стоял. В этом кабинете их отношения кардинально поменялись.

– Будет сюрпризом, заодно познакомлю тебя с некоторыми достопримечательностями Обливиона.

Глаза Лены загорелись, ей очень хотелось погулять, и она не видела причин в отказе.

– С радостью!

– Тогда как закончишь с рабочими делами, поднимайся ко мне сюда.

На том и порешали.

Остаток дня прошел для Лены насыщенно, но однообразно – работа, работа и еще раз работа. На обеде подруги посидели весело, с удовольствием, даже Полина прибежала. Кстати, папку с документами, которые нужно было отдать Спириту, Лена оставила Дойлу, он пообещал передать адресату. Полина ничего не рассказала о пикантных подробностях ее сегодняшнего посещения кабинета Спирита, но выглядела взбудораженной и постоянно что-то ворчала себе под нос о наглых диносаурумах, отвлекалась и зависала. Ее мысли определенно витали в далеком месте, и возвращаться в реальность она не спешила. Девушки хихикали, наблюдая за подругой, но любопытство свое сдерживали, Лена же не спешила раскрывать чужие секреты. Она чувствовала, что Лина не готова открываться пока ни перед кем, даже перед самой собой. Зато о приглашении Дойла она девчонкам рассказала, и они гадали, куда ее повезут. Предположений было много, начиная от самых простых и заканчивая достопримечательностями Обливиона.