Леди Шарлотта замолчала, внимательно разглядывая сына, а затем наклонилась, чтобы поцеловать его в макушку.

– Проводишь меня до телепорта?

Его светлость посмотрел на часы. Половина шестого. А нужно еще сходить в дом в эмирате Оннара и лично убедиться, что все готово.

– Не останешься на ужин?

– Нет, милый, меня ждет массажистка. Да и я почти не ем вечером. Отдыхай.

Лорд Лукас проводил мать и вернулся в покои. Снова бросил взгляд на часы, усмехнулся и своему нетерпению, и ускоряющемуся, разгоряченному току крови в жилах. И пошел вскрывать сейф – там хранились присланные из Форштадта камни, которые он купил для Марины.

За ужином я мечтательно ковыряла вилкой зайчатину в травах – судя по тому, с каким аппетитом ели родные, она была достойна лучшей участи. Но разве может девушка, витающая в облаках, думать о такой приземленной вещи, как пища?

Слава богам, я была не в центре внимания – свидание, как оказалось, планировалось не у меня одной, и я могла наслаждаться своим радужным состоянием. Алинка отпросилась у Васи на какой-то молодежный лыжный курорт покататься на санях и ватрушках со своим огромным и скромным другом Матвеем и, услышав привычное «Только с охраной», сговорчиво кивнула. Я же представила, как за этими двоими на санках несется по склонам десяток суровых гвардейцев, и чуть не рассмеялась. Меня вообще все смешило в этот вечер. Всякие глупости.

Наверное, я просто нервничала.

Люк позвонил не в девять. Когда я вернулась в свою спальню, часы показывали восемь вечера, а на телефоне было уже три пропущенных вызова. И я, глядя на свои блестящие глаза в зеркале, набрала его.

– Хочу тебя видеть, – сказал Кембритч хрипловато – и я слышала эхо своего нетерпения в его голосе, – как можно скорее, Марин. Я отправил тебе координаты моего замка для телепорта. Приходи. Иначе я сейчас сам приду за тобой.

– Охрана очень удивится, – проговорила я мягко и чуть дразняще. Скинула туфли, коснулась пальцем ноги простых сандалий, стоящих у кровати. – Имейте терпение, лорд Дармоншир.

– Маришка… – голос его царапал опасной интонацией и нежностью, – играешься?

– Угу, – со смешком призналась я и одной рукой расстегнула платье, извернувшись, стянула его.

– Ты даже не представляешь, что я хочу с тобой сделать, принцесса.

– Удиви меня, – прошептала я ему свое заклинание. Кинула взгляд на лежащий на кровати легкий наряд – как раз для моря – и полумаску. И направилась в душ.

– Я буду долго, – проговорил он с удовольствием, – долго тебя удивлять. Даю тебе час.

– Сколько у вас терпения, милорд.

– Полчаса, Марина.

Я, улыбаясь как безумная, отключила телефон и крутанула кран душа.

Пять минут под струями горячей воды, торопливое растирание полотенцем, несколько движений расческой.

Тяжелые серьги в уши, белье, легкое цветастое платье с юбкой до колен, сандалии на босу ногу. Звонок Зигфриду.

Только у двери я вспомнила о полумаске, и трудно было заставить себя вернуться и надеть ее. И трудно не злиться на придворного мага, настраивающего кристаллы телепорта с издевательской неторопливостью.

– Все готово, ваше высочество, – проговорил он, и я даже сумела благодарно кивнуть. И шагнула в арку.

Вышла я в каменном высоком зале. Кристаллы на телепорте за моей спиной еще светились, когда в помещении, торопясь, появился слуга, по всей видимости, дворецкий, поклонился и деактивировал амулет щита портала.

– Миледи, приветствую вас. Позволите проводить вас в малую гостиную? Я сообщу лорду Лукасу, что вы прибыли.

– Как вас зовут? – поинтересовалась я.

– Ирвинс, миледи.

– Отведите меня к лорду Лукасу, Ирвинс.

– Он сейчас в своих покоях, моя госпожа.

– Прекрасно, – сказала я и замолчала. Дворецкий несколько растерянно повел меня по коридору к широкой лестнице. Я поднималась быстро, не замечая ничего вокруг – так много я ощущала в этот момент: и жадное нетерпение, и холодящее смущение, и робость. Сумасшествие – ведь бегу к нему, как глупая влюбленная девчонка. И не могу не бежать.

Покои Люка располагались на отдельном этаже. Дворецкий постучал, открыл дверь.

– К вам леди, ваша светлость.

Я, не дожидаясь ответа, прошла в гостиную, остановилась чуть в стороне от двери – Кембритч, в темных брюках, в рубашке с закатанными рукавами, с расстегнутым воротом, стоял у открытого окна, за диваном, и курил. Обернулся и замер, на секунду задохнувшись.

– Я решила, что полчаса – это слишком долго. – Губы мои подрагивали в нервной улыбке, и голос сразу осип.

– Ирвинс, – позвал он, глядя только на меня.

Я отступила к стене, уходя из поля видимости дворецкого. Шаг, другой.

– Да, милорд?

Я присела, аккуратно положила сумочку на пол, поднялась, сделала еще шаг назад. Глаза Кембритча горели, и он потряс головой.

– Вы свободны. Всех слуг вон.

– Еще ужин, милорд, – застенчиво сообщил дворецкий.

Я хмыкнула, коснулась лопатками стены и задумчиво, нежно погладила ладонью камень, глядя Люку в глаза.

– К чертям ужин, – рявкнул он, рванулся вперед, выругался, оглянулся и выкинул сигарету в окно. – Свободны, Ирвинс!

Испуганно хлопнула дверь. Я спиной почувствовала дрожь – и только успела увидеть, что Люк перепрыгивает через диван, как он вжал меня в камень, впился горячими губами в губы, застонал, сплетая язык с моим. Руки его тянули платье вверх. Он запустил ладонь под трусики, сжал, рванул их. И отстранился, чтобы расстегнуть ремень и закинуть мою ногу себе на бедро.

Как же восхитительно и страшно. И сладко. И…

– Люк, больно!

– Прости, прости, – задыхался он у моего виска, кусая мне ухо, – черт, Марина… не могу…

Я запрокинула голову, позволяя поднять меня выше, закусила губу, вцепилась пальцами ему в волосы – камень царапал мне спину и сжатые крепкими руками ягодицы, – вверх-вниз, вверх-вниз… но Люк вдруг замедлился, стал аккуратнее. Я оттянула его голову назад, и первая горячая волна накрыла меня от жалости: таким безумным – в черноту – и беспомощным был его взгляд. И следующая – когда он скользнул губами по моему запястью и снова вжал меня в стену, ускоряясь. Но мне уже было хорошо, и я шептала ему про это и не чувствовала шершавой стены – только сладкие судороги, расходящиеся от его движений, и то, как каменеют, напрягаются его плечи, – пока он не дернулся резко, зарычав глухо мне в губы и закрыв светящиеся глаза, и не затих, тяжело дыша и вздрагивая.

– Черт, – хрипло повторил Люк через пару минут. Опустил меня на пол, обнял одной рукой, застегнул молнию на брюках, прижал к себе – ноги меня не держали. – Марина…

– Все хорошо, – пробормотала я, уткнувшись ему в плечо и чувствуя, как горячо все пульсирует внизу. – Буду знать, что тебя опасно провоцировать.

– Я так соскучился, – виновато и с той же убивающей меня беспомощностью проговорил Кембритч. – Сумасшествие какое-то, Марин. Срывает меня на тебя.

Я поцеловала его в плечо и повернула голову, чувствуя, как он касается губами моих волос и гладит по спине. Подняла руку и сняла с лица полумаску – под ней лицо было мокрым.

– Отнести тебя в душ?

– Угу. И на море. И кормить меня. И любить.

Люк судорожно вздохнул и снова закаменел. А я совсем расслабилась.

Оказывается, нет ничего вкуснее власти над мужчиной. А если мужчина такой, как этот, то голову сносит безвозвратно.

Я лежала в огромной ванне, откинув голову на бортик, и слушала, как Люк по телефону приказывает дворецкому накрыть стол в доме у моря и сообщить магу, чтобы ждал у телепорта. Договорил, расстегнул рубашку, и я с удивлением увидела у него на плече следы от моих ногтей. Когда успела? Ничего не помню, кроме его безумных глаз.

– Я хотел показать тебе замок, – проговорил Люк, поджигая сигарету и протягивая мне. Я села, отодвинулась от края, и он опустился в ванну за моей спиной, притянул к себе. – Очень приличные были планы. На начало вечера, – уточнил он со смешком и положил руку мне на грудь.