В послеарабский период, с возрождением армянской государственности в Арцахе, территория позднейшего Гюлистанского гавара входила, как уже говорилось, в состав Княжества Хачена, либо других мелких княжеств, образовавшихся в результате разделения Хачена.
Есть основания предполагать, что по крайней мере с середины XIII века на данной территории существовали мелкие образования, правители которых именовали себя амирами, князьями, либо просто владыками. Очевидно, что правители эти были родичами хаченских властителей, сумевшими приобрести некоторую самостоятельность в своих вотчинах. Таким образом, наряду с разветвлением хаченского княжеского рода на три основные ветви наблюдалась тенденция распада владений последних на еще более мелкие образования. И хотя власть во всех этих образованиях находилась в руках представителей одной и той же фамилии, терялось былое единство края, что, конечно же, не могло способствовать выживанию Арцаха под непосильным игом монголо-татар.
Дошедшие до нас сведения о средневековых удельных правителях Мец-Кохманка довольно сбивчивые, по ним можно составить лишь общее представление, но никак не целостную картину. Сведения эти содержатся в эпиграфических надписях и в памятных записях армянских, рукописей. Так, К. Каграманян в своей работе приводит весьма примечательную строительную надпись церкви, находящейся близ исторического селения Хин-Хрхапор. К этой надписи обращался и Ш. Мкртчан''.
По словам К. Каграманяна, надпись "содержит любопытные сведении о политико-административном состоянии Северного Арцаха". В переводе она звучит так: "В году 701 (1252) по воле Господа я – Елот и брат, мой Автар, и сын мой Шнок построили эту церковь в память о нас и усопших наших в патриаршество Нерсеса и во владычество Иване и Вахрамшаха". Приведя эту надпись, К. Каграманян комментирует ее следующим образом: "В 1252 году католикосом Алуанка действительности был Нерсес*, (приведя эти данные, К. Каграманян ссылается на "Историю Армении" Киракоса Гандзакеци), но кто были упомянутые в надписи Иван и Вахрамшах, затрудняемся сказать точно. Известно, что в этот самый период князь Ахбуха из рода Вахрамяна имел сыновей Вахрама, Закаре, Иване*, однако, нет достаточных оснований отождествлять этих старшего и младшего братьев с именами упомянутых в надписи.
Нам кажется, что такое отождествление вполне допустимо, исходя из следующего: как известно Вахрамяны являются одной из ветвей Закарянов. Их княжество возникло в период могущества Закарянов и явилось вассальным по отношению к ним. Оно включало в себя гавары Тавуш, Гардман и Парисос, т.е. владения Вахрамянов непосредственно граничили с гаваром Мец-Кохманк, и вполне допустимо, что определенная часть Мец-Кохманка была отторжена Закарянами и подчинена Вахрамянам. Такое предположение станет более правдоподобным, если сопоставим его с известным историческим фактом, приведенным Б. Улубабяном на основе сведений средневекового армянского летописца Киракоса Гандзакеци. Сей факт связан с именем владельца Нижнего Хачена и великого князя Хаченского княжества hАсана – Джалала-Долы. Не в силах терпеть самовольства монгольских наместников в Арцахе, hАсан-Джалал отправился за поддержкой к хану Бату в его резиденцию в нижнем течении Волги. "Бату-хан принимает hАсана-Джалала с почестями и возвращает ему "его вотчины Чараберд, Акана и Каркар, которые изначально были отобраны у него нациями турок и грузин". По словам Улубабяна, "Киракос, говоря ”грузины”, понимал, прежде всего, первого человека Грузинского Двора – Иване Амирспасалара".
Иными словами, получается, что hАсан-Джалал смог получить обратно часть своих владений, которые были растеряны им или его предками в период могущества сельджуков, а потом и князей Закарянов. В данном случае весьма важно упоминание среди этих владений Чараберда или Джраберда. Эта крепость, давшая, как уже отмечалось, название Джрабердскому гавару, расположена в одном из труднодоступных мест долины Тартара и находится не в столь уж большом отдалении (тем более, если учитывать масштабы завоеваний Закарянов и подконтрольных им территорий) от Гюлистанского гавара. Не правомерно ли положить, что наряду с Джрабердом Закарянами была отторжена и часть сопредельного с ним Гюлистанского гавара, которая после этого перешла в управление их сородичей и вассалов князей Вахрамянов.
На территории гавара обнаружены еще несколько надписей этого периода, где встречаются имена Вахрам-шах и Иване. Говорить, какое они имели отношение к братьям из вышеприведенной надписи, крайне затруднительно. М. Бархударян в своей книге "Арцах" приводит следующую надпись, найденную им на правом берегу Тартара напротив монастыря Ерекманкунк, кстати, находящегося всего в семи километрах от Джраберда. (Эту надпись, ссылаясь на Бархударяна, приводит также К. Каграманян после вышеупомянутой Хрхапорской надписи.) Вот эта надпись в переводе на русский язык: "В год 709 (1260). По воле Господа я – Хурум (Рипсиме) вместе с моим братом Вахрам Шахом построила данную церковь в память о нас и родителях наших в бытность князем Укана и амиром Пахрайдина и в наставничество Тер Сукиаса".
Вахрам-Шах в данной надписи не именуется правителем, более того, правителями края названы другие люди, однако человек он по-видимому, состоятельный и знатный, раз способен строить церковь. Не исключено, что он один из представителей княжеского рода Арцаха, однако, достаточных оснований утверждать это нет, как нет, впрочем, оснований отождествлять этого Вахрам-Шаха с упомянутым в Хрхапорской надписи Вахрамшахом. Что касается упомянутых Пахрайдина и Укана, то первый, по всей видимости, является монгольским наместником, а второго М. Бархударян, указывая на найденную им же самим надпись близ села Арачадзор, называет внуком hАсана- Джалала. Однако это утверждение никакими другими историческими фактами не подтверждается. Действительно, в переписанной Бархударяном Арачадзорской надписи, рядом с именами hАсана-Джалала и его сына Атабака упоминается некий ''Укан – отрок hАсана" (Укан манукн hАсана), однако, утверждать на этом основании, что упомянутый Укан есть внук hАсана-Джалала, было бы неубедительно. Неубедительно также отождествление этих двух Уканов.
Тот же Бархударян в своей книге "Арцах" приводит две строительные надписи из селения Дастакерт, в которых правителем края, наряду с монгольскими, властителями, назван армянский князь Иване. Вот эти надписи в переводе на русский язык: "В год 725 (1276) в Патршахство Апага, в год правления Иване, в патриаршество Степанноса я – Тер Нерсес из рода Тер Сукиасянц основал эту церковь в память о нас и наших [близких]. <…>
"По воле Господа, в судейство Арзу, в патриаршество Степанноса, в правление Иване и сына Садрадина Пахрадина я – Саркис построил эту часовню.
Хотя вторая надпись не датирована, однако можно предположить, что обе эти надписи не намного разнятся во времени. Упомянутый Степаннос скорее всего является католикосом Алуанка. Патршах (Падишах) Апага никто иной, как монгольский хан Апага, сын хана Хулагу, основателя династии и государства Хулагидов. Апага стал ханом после смерти своего отца в 1265 году.
Но кто же упомянутый в обоих надписях армянский правитель Иване? Вряд ли он одно и то же лицо с упомянутым в Хрхапорской надписи князем. Скорее всего это сын hАсана Джалала – Иване, прозванный также Атабаком. Приведенные дастакертские надписи при внимательном их прочтении дают нам примечательные сведения. Если в первой из них Иване выступает в качестве единоличного правителя, естественно находившегося в зависимости от монгольского хана, то во второй надписи он делит свою власть с монгольским наместником. К сожалению, как уже говорилось, вторая надпись не датирована, и поэтому мы не можем сказать, что чему предшествовало. Была ли единоличная власть Иване в своем крае ограничена монгольскими ханами или наоборот, этому правителю удалось заслужить доверие ханов и освободиться от тяжкого бремени деления своей власти с изначально назначенным ханами наместником. Как бы то ни было, ясно одно. Даже в эти смутные времена в Арцахе продолжала существовать, пусть во многом неполноценная, ограниченная, но национальная, исконная, коренная власть.
