Литмир - Электронная Библиотека

Ярослав Зуев

Будни рэкетиров или Кристина

Моему редактору Аркадию Медвинскому

За неоценимую помощь, добрые слова, критику,

И вообще, за то, что заметил

Глава 1

НА РУИНАХ ВОЗДУШНЫХ ЗАМКОВ

День 24-го февраля 1994

Твой Атасов, в натуре, какой-то зашифрованный Онассис,[1] – заявил Протасов, не потрудившись дожевать круасан. Крошки летели в физиономию собеседнику, что, впрочем, Протасова нисколько не смущало. Он не на шутку разошелся, как случалось почти всегда, когда речь заходила о деньгах.

Урка, блин, в натуре. Урка конкретная. Сижу на нарах, как король на именинах, – с чувством пропел Протасов, демонстрируя определенные познания в бородатом лагерном фольклоре, – и пайку черного мечтаю получить…[2]

Андрей с удивлением посмотрел на Валерия.

– Ты это о чем, брат?

– Ты реально такой тупой, или грамотно шифруешься?

Андрей скромно кивнул:

– Ага. Притворяюсь.

– Ловко у тебя выходит, – похвалил Протасов. – Нет, в натуре, пацаны, вот был у меня дружок. Так ему пять лет дали. При совдепе еще…

– За что? – механически спросил Андрей. Так, для поддержания разговора. Ему было не очень интересно.

– За незаконную трудовую деятельность, е-мое. – Важно пояснил Протасов. – Он машины рихтовал. Руки у него не из сраки росли, чтобы ты врубился, что к чему, братишка. Золотые, мать их, руки. Рихтовка любого уровня сложности. Просекаешь? А железо обратно выгнуть – это тебе не вогнуть. Раздолбать каждый мудак может, а ты поди – верни, как было.

Андрей возражать не стал. Ломать не строить. Эта нехитрая истина известна многим, и с ней сложно не согласиться.

– Так за что ему дали срок?

– За жадность, Бандура. Ты что, неумный? Он же на себя пахал, бабло, значит в карман, а держава таких делов не полюбляет. Вот, блин, как. Если каждый хорек на себя горбатиться будет, а на дядю хрен с музыкой, откуда дяде на спецпаек взять? Короче, пять лет, с конфискацией лично принадлежащего. И без базара, чтобы ты понял. – Протасов, для солидности, выдержал паузу. Андрей воспользовался случаем, и глубокомысленно почесал затылок.

– Ну вот, – продолжал Валерий. – Сходил он, значит, на зону. От звонка, блин, до звонка оттарабанил. На зоне, правда, тоже рихтовал.

– Как это? – не понял Андрей. Протасов постучал по виску.

– Молча, блин. У вертухаев машины есть? Есть! У комов есть? Есть. У госов тоже есть. Тачек на воле вообще до хрена и больше, если ты не в курсе, Бандура. И ломаются, будь здоров. Вертухаям жить как-то надо? Надо, блин! Желудки растянутые, плюс женки с детями малыми. Он тачки ремонтировал, они бабки снимали. Что, блин, непонятного?! Ему тоже перепадало – когда чайку нальют, когда колбаски подбросят. Курева подкинут, или травки, к примеру. Въехал, да?

– СТО на тюрьме?

Хор имени Пятницкого,[3] зема. Ну вот, блин. Пришел Юрка в 90-м…

– Приятель твой? – уточнил Андрей.

– …пришел, значит. Я ему: «давай бизнес замутим. Есть тема, конкретная». А он, блин, целыми днями, лежит себе на кровати, и все от винта. Понял? По барабану. Матушкина пенсия есть? На чифирь и «примку» хватает, картошку в мундирах отварил, и порядок. Ништяк. Пополам земля. Ни хрена больше пацану не надо.

– Ну… – неуверенно начал Андрей, которому рассказанная Протасовым история вовсе не показалась надуманной. – А при чем тут Атасов?

– Как это, блин, причем? – и Протасов снова запел:

Сижу гляжу в окно,

Теперь мне все равно,

Решил я факел своей жизни потушить.

– Ему ни хрена не надо, а нам за компанию хрен сосать? Я, Бандура, не согласный.

– Я тоже, – кивнул Андрей, карманы которого были пусты, словно древнеримские сокровищницы после нашествия вандалов.

– Может, у Атасова под паркетом золотишко отложено? Почем, е-мое, мне знать? Я, Бандура, не в курсе. Не из красноперых, блин.

– Да откуда у него?

– Как это, откуда? Ни хрена себе? Ты гонишь, братишка! Дедуган на реквизициях добыл. Ты, Бандура, в натуре веришь, будто у ГэБэшников при шмонах к рукам ни хрена не прилипало?

– Я не знаю. – Андрей потер лоб.

– Он, блин, не знает! – фыркнул Протасов.

– По-любому, – эхом откликнулся Волына.

– Нам, Бандурчик, жрать не фиг. Носки, блин, в дырках. Колени на штанах протертые. Вовчик скоро на махорку перейдет…

– Уже перешел. По-любому.

– Тем более, блин. Денег нет, а Атасов и в ус не дует.

Времена и вправду наступили смурные. Осколки группировки Виктора Ледового,[4] будто льдины в весеннее половодье, уныло дрейфовали по течению, ведомые некогда твердой, а ныне основательно ослабевшей десницей Олега Петровича Правилова. Новый главный босс, Артем Павлович Поришайло, между приближенными называемый Папой, рэкетиров не жаловал. Артем Павлович создал и открыл акционерный банк «Бастион-Неограниченный Кредит». В историческом центре города. Мраморный холл с колоннами и портиком, будто при входе в древнегреческий храм, посреди холла бассейн, а по бассейну – рыбки плавают. Суммы, проходившие через корсчета «Неограниченного кредита», во много раз превосходили те, что головорезам Олега Петровича случалось выбивать с того или иного лоточника-ларечника, порой вместе с коренными зубами, зубными протезами и почками. Скупка золота, организованная некогда Виктором Ледовым и Тренером с поистине молодецким размахом, этот самый размах утратила, потому как запасы населения в драгметаллах к середине десятилетия иссякли, словно золотоносные жилы на Клондайке. Все хорошее рано или поздно заканчивается, а бесконечна лишь Вселенная. Да и то – кто ее, «конкретно», знает.

Силовая структура, выпестованная стараниями Ледового, Тренера и Правилова, потеряла былую мощь и использовалась Поришайло время от времени, и от случая к случаю. Для выполнения самой грязной, самой черновой работы. У Артема Павловича были свои методы, свои подходы и свои рычаги, о механизме действия которых такой маленький человек, как Андрей Бандура, мог разве что только догадываться. Финансовые ручейки, питавшие некогда Правилова и его людей, оскудели, будто родники в вековую засуху. А соответственно, опустели и карманы господ Атасова, Протасова, Армейца и Бандуры. Справедливости ради необходимо признать, что денежные проблемы Атасова не то, чтобы не трогали. Как раз наоборот, трогали, и еще как, вынуждая все чаще прикладываться к бутылке. Очевидно, в жизни Атасова наступила черная полоса, и его обуяла черная меланхолия. Атасов запил по-черному. Алкоголь разбудил в его душе фаталиста, какой там, по большому счету, и в лучшие времена чаще бодрствовал, нежели спал. Короче, запои следовали за запоями, отчего четверка (не считая Волыну) осталась без признанного вожака.

– Хоть, блин, в милицию иди! – разводил руками Протасов. – Ей Богу, в натуре. Пушку с ксивой выдали – и наезжай, на кого хочешь. Пока наезжалка не сломается. Легально и нахально.

– Во-во, зема. Правильно. Давно пора, – немедленно подхватил Вовчик. – К дяде Грише подадимся. По-любому.

– Да валит рогом твой дядя Гриша! – в сердцах сплюнул Протасов, не забывший о раз и навсегда утраченном «Ниссан Патроле». Вовчик обижено засопел.

Безденежье удручало приятелей. Они выкручивались как могли, но, любое мало-мальски приличное дело требует приличных опять же вливаний, а вливать им стало нечего.

– Нужно твой пентхаус загнать, – предложил Бандура, – Вот и будет стартовый капитал.

При этих словах Протасов, похоже, подавился.

– Ты, блин, опух, вообще, в натуре?!

– Задвинем его штук за пятьдесят зелени, – пошел развивать мысль Андрей, игнорируя выпученные глаза и перекошенную физиономию Валерия. – Тут тема есть.

вернуться

1

Аристотель Онассис, (1906–1975), миллиардер, судовладелец и пр., сколотивший состояние на поставках нефти во время Второй Мировой войны. Интересно, что в ее ходе из 450 кораблей греческого флота 360 было потоплено, среди них ни одного, принадлежавшего Онассису. Про него говорили: «Если Ари захочет, то наладит и продажу холодильников эскимосам». Стал известен в СССР главным образом благодаря женитьбе на Жаклин Кеннеди, вдове президента США, которую он, грубо говоря купил, как очередной супертанкер. В офисе миллиардера вдову Кеннеди именно так и называли, за глаза. Здесь и далее примечания автора

вернуться

2

Автор текста песни «Сижу на нарах, как король на именинах» – ленинградский бард Глеб Горбовский (р.1931)

вернуться

3

Государственный русский хор, создан в 1936 в Москве. Организатор и главный дирижер (до 1980) А.В.Свешников

вернуться

4

О Викторе Ивановиче Ледовом рассказывается в первых двух книгах романа

1
{"b":"86926","o":1}