Теперь, зная, как судьба влияет на человека, Йонг гадала, стал ли Рэвон началом её новой дороги или же являлся спицей в колесе жизни, как и многие другие люди, которых она тут встретила.

Но вчера, даже зная, через что прошёл Рэвон-сонбэ в прошлом, она обвинила его в убийстве. Мог ли Рэвон действительно быть тем, кто подсыпал яд в чай принцессы?

«Почему-у-у ты думаеш-ш-шь, что убить хотели принцес-с-су?» – гулко отозвался имуги на дне дань-тяна [6] Йонг. Она была слишком сонной, чтобы думать сейчас об этом, и змей, поняв это, потянул Йонг на задний двор самостоятельно.

Прежде, чем ответить, Рэвон резко выдохнул.

– Да как ты…

– К чему эти ужимки, сонбэ? – Йонг прервала его на полуслове и встала рядом с Хаджуном. – Мы условились ехать до столицы втроём. Куда ты хочешь отправиться без нас?

Что ты скрываешь, и без того находясь на волосок от обвинения в убийстве?..

Рэвон поджал губы, стиснул поводья коня, уже готового отправиться в неизвестный путь.

– Мне нужно свернуть на восток, – сказал он, тщательно подбирая слова. – Это не займёт и трёх дней, о большем тебе знать не обязательно.

– Если это не займёт и трёх дней, – с нажимом повторила за ним Йонг, – то мы можем составить тебе компанию. А дальше поедем в Хансон, как и собирались. Повторю вопрос: к чему твои недомолвки, Рэвон-сонбэ?

Мог ли Рэвон отравить чай принцессы, целясь не в неё, а в Сон Йонг? Ты – стрела, которая вонзится в сердце моего брата и убьёт его. После тяжёлого сна без сновидений Йонг отчётливее слышала в словах сонбэ угрозу, и если вчера она соглашалась со своей виной перед ним и Нагилем, то сегодня помнила лишь о том, что Рэвон манипулировал ею с самого первого дня её появления в Чосоне.

Попытается ли сонбэ убить её своими руками по пути в Хансон, ослабив тем самым Дракона и королевскую власть в стране? Или же будет спасать брата, действуя так коварно из-за убеждения, что в конечном итоге Йонг убьёт Нагиля?

Узнать правду она сможет в ближайшем будущем. Нужно лишь не спускать глаз с Рэвона.

– Я еду в опасное место, – наконец, сдался тот. Рэвон отвёл взгляд, будто ему было сложно смотреть Йонг в глаза. – Нагиль попросил сопровождать тебя до столицы и беречь, а место, куда я хочу наведаться, далеко не туристический курорт для такого ценного груза, как девушка со звёзд.

– Что такое курорт? – тихо спросил Хаджун, но Йонг хмыкнула на неприкрытое издевательство Рэвона, и воин умолк.

– Я не хрустальная ваза династии Мин, чтобы трястись надо мной, – ответила Йонг. – И ничто больше не сдерживает мою Ци. Я могу постоять за себя, сонбэ. Куда ты едешь?

Тот тяжело вздохнул.

– Проклятье, не будь ты последовательницей святого Ордена, я бы и думать не стал, – сказал он невпопад. – Ладно, ты всё равно не поверишь мне на слово… – Рэвон оседлал лошадь и договорил, глядя на Йонг сверху вниз: – Мы едем в безымянную крепость. В самую охраняемую тюрьму Чосона.

В безымянной тюрьме держали преступников, совершивших такие злодеяния, что никто не осмелился освободить их даже ради защиты страны в неспокойное время. Убийцы, насильники, заговорщики против короны – те, кто избежал казни, сосланные в пожизненную ссылку в холодное, забытое Великими Зверьми место, не отмеченное на картах. Зачем они приехали сюда? Что Рэвон здесь ищет?

Он подал знак; махнул перед людьми на надвратной башне свитком ханджи [7], и те открыли тяжёлые врата. Йонг въехала следом за сонбэ и Хаджуном в продуваемый ветрами заснеженный коридор, проход между внешней мощной стеной и внутренней.

– Молчите оба, говорить буду я, – сказал Рэвон. – Нам тут не рады.

Йонг остановила коня рядом с хмурыми стражниками. Не в пример знакомым ей воинам, эти были облачены в тяжёлые доспехи, потускневшие от долгой носки, в шлемы, испещрённые узорами, в которых угадывались символы Белого Тигра. Север Чосона был владениями другого Великого Зверя – здесь поклонялись Жёлтому Единорогу, и следы Белого Тигра Йонг прежде у жителей северных окрестностей не замечала. Задумавшись об этом, она пропустила момент, когда из-за внутренних ворот показался человек в сером плаще, накинутом на доспехи.

– Вы с приказом от короля? – оглядев Йонг, Рэвона и Хаджуна, спросил тот. Рэвон мотнул головой, протягивая ему свиток с печатью.

Человек сломал печать, взглянул на строки в письме и посуровел.

– Слово Дракона не имеет тут силы, – заявил он. – И его Хранитель над нами не властен.

– Тем не менее, капитан Кан, – в тон ему ответил Рэвон, – вы приняли меня в прошлый раз. Сегодня я тоже не доставлю вам лишних забот.

Йонг перевела взгляд с капитана стражи перед собой на Рэвона, возвышающегося над ним в седле худого коня. Теперь Рэвон выдаёт себя за Хранителя Дракона? Какие игры он ведёт за спиной своего японского генерала и короля Чосона?..

Капитан Кан подал знак своим людям, и те без слов распахнули внутренние ворота тюрьмы.

– Только в благодарность за прошлые заслуги я позволяю вам и вашим… друзьям, – он скользнул взглядом по Йонг и Хаджуну, – стать моими гостями.

Йонг сползла с седла по примеру Рэвона и Хаджуна, и за стены вошла пешком, ведя за собой коня. Тюрьма не пугала её сейчас так, как Рэвон и его тайны. Она должна была бы привыкнуть к тому, что сонбэ Рэвон преследовал свои цели в любом деле, что хитрил и обманывал даже там, где можно было избежать лжи. Но сейчас он снова пугал её своими внезапными решениями.

«Я не чувс-с-ствую от него опас-с-снос-с-сти, – прошипел имуги. – Твоё подозрение напрас-с-сно».

«Это потому, что вы одной природы, хитрый змей, – возразила Йонг. – Рэвон-сонбэ так же опасен, как и ты».

«Мне ты доверяеш-ш-шь».

«Ты ошибаешься».

Тюрьма изнутри выглядела такой же неприступной, как и снаружи: высокие каменные стены, запорошенные снегом, дымящиеся башни по периметру, заполняющие холодный воздух тёмно-серым тяжёлым смогом, и низкие строения в один этаж, похожие на казармы драконьего войска, если бы те были заброшены и забыты на долгие годы. Казалось, тут были сплошь необжитые здания, построенные из камня и металла давным-давно. Стены давили на Йонг, воздух давил на имуги.

Это место никак не могло быть пристанищем обычных людей.

«Не чую тут Ци металла, – пожаловался имуги. – Не ос-с-сталос-с-сь тут ничего от Белого Тигра».

«Но символы…»

«Только видимос-с-сть. Наглая, неумелая ложь тех, кто пытаетс-с-ся умас-с-слить моего С-с-старшего брата».

«Белый Тигр – не твой брат», – снова возразила Йонг, но слабо. С тех пор как имуги поселился в её теле и обрёл голос, он всё меньше походил на обманщика, хоть Йонг ни на миг не забывала о его природе. Он хотел стать Великим Зверем и – пусть только в этом – ни разу не лгал ей.

«Он твой х-х-хозяин теперь, – ответил имуги самодовольно. – Повелитель Ордена Белого Тигра. Его ты обязана боятьс-с-ся и почитать».

«Как и любого Великого Зверя».

«Дракона ты не почитаеш-ш-шь».

Не того, что жил в теле Нагиля и вытягивал из него силы. Не того, что разлучил их на долгое время и сейчас снова развёл разными дорогами.

– Ведите себя спокойно и не задавайте вопросов, – предупредил Рэвон запоздало. Йонг переглянулась с Хаджуном; тот тоже ничего не понимал и никаких поручений от Нагиля, видимо, не получал, потому казался растерянным. Йонг перевела взгляд на Рэвона. Она сделала шаг к нему, пока они ждали какого-то знака от капитана тюремной стражи.

– Что ты задумал? – процедила она. Сонбэ дёрнул губой: молчи, ради всех святых духов. – Почему ничего не сказал нам?

– Сон Йонг, не сейчас.

Капитан Кан кивнул двум своим людям, и те скрылись в похожем на казармы строении. Камеры, наконец-то поняла Йонг. Она опасливо осмотрелась. Их окружали несколько длинных, тянущихся с востока на запад, с севера на юг построек из камня. Всё это были камеры для преступников. Открытое пространство, где она стояла, держась за поводья коня, было не площадью для церемоний, а двором для редких выгулов местных головорезов. Любая точка его просматривалась с башни, любое движение было заметно стоящим там стражникам. У всех были лук и стрелы, копья у плеча, мечи на поясе. Все были вооружены и готовы в любой момент пустить в сердце неугодного им человека стрелу.