– Ты всё помнишь… – умиленно тоскливо прошептала Роза – я думала ты не слушаешь, когда я о таком болтать начинаю…

– Я вас всегда слушаю – положила свою ладонь поверх пальцев принцессы Кони – Для меня вы дорогой человек. Член моей семьи. Также как и Лино. Пусть я и строга к нему временами, сама тому отдаю отчёт, но ему нужно немного заботливого наставления. Особенно в моменты нерешительности, когда его одолевают сомнения. Порой мне хочется его огреть чем-нибудь, а иногда наоборот прислонить к груди и выслушать все его тревоги. Для меня вы, не сочтите за дерзость госпожа, и он, словно младшие брат и сестра, которых я безумно люблю.

Роза приподнялась, перенесла голову на колени фрейлины. Кони провела ласковым поглаживанием по расплескавшейся белизне волос.

– Ты говоришь это так уверенно, так искренне – пробурчала Роза еле слышно, как ворошащаяся в осенних листьях крохотная мышка – мне приятно и горько одновременно. Я не благодарная сестра, которая даже хорошего слова сказать в ответ не может. Какая же я мерзкая.

– Зачем же так на себя наговаривать? Я вас, госпожа, такой не считаю. Также как и Лино, я уверена. Ваша сердобольная открытость, добрый нрав не дают вашим устам озвучивать, то, во что вы сами не уверовали. Господин Александр всегда взращивал в вас добродетели, посему вам так тяжко дается решение за его спиной. Вы не выносите ложь, в разных её ипостасях. Я верю, что вы сможете подобрать слова, как только окунётесь в поток жизни и для меня, и для Лино. Хотя мы и без того вас прекрасно понимаем, госпожа, и вам это нужно больше, чем нам.

– Ты всегда знаешь, как меня успокоить, Кони. Однажды, я смогу отплатить тебе. Обещаю.

– Как скажете, буду ждать того момента с нетерпением – подыграла госпоже Кони приподняв словно гигант небо углы рта – а пока, хотите принесу вам чаю с пирожным. Вы с утра ничего не ели.

– Пирожное с покрытоцветом? – спустя безмолвные сумления проговорила, по-детски вытягивая звуки, Роза.

– Медовые завитушки, облитые соком покрытоцвета, как вы любите.

– Неси скорее – взметнув себя с колен Кони взбудоражено и даже хищно выпалила принцесса.

* * *

Застать Фабриса за праздным делом было крайне затруднительно. То он копошился в колбах и эссенциях, то отбывал на вызов к старому Дженкинсу или кому другому из местных престарелых крестьян с компрессами и отварами наготове. Кто руку сломает, кто вина переберёт, а кто дитятку не там нагуляет. Все скопом стояли в очереди к Фабрису. Деньги за свои услуги перепадали врачевателю редко, зато в остальном отказа не было. Мясник притащит кабанчика, конюший даст лошадь в пользование, женщины не обидят готовой едой и разносолами. Удивительно, но Фабрис ни разу не был замечен в сколько-нибудь близких отношениях с кем-то из деревенских престарелых дам. Многие пытались, но твердый как кремень врачеватель кодексу врачебной этики не изменял. За этого его деревенские особенно ценили. Обращаясь к нему за помощью, они не питали и толики сомнений, что он сохранит всё что нужно в тайне.

Лино всегда поражался, как легко со всем разбирается Фабрис. Старость брала своё, но и давала не мало. А важнее всего опыт. Хотя и без таланта тут не обошлось, само собой. По излечении Молодого Бенедетти и его регулярном отсутствии в их с врачевателем домишке, Фабрис перестал давать Лино те зловонные, застревавшие в горле и терзавшие внутренности мальчика отвары. Почти всё время он посвятил сельскому приработку, но покинуть мальчика по какой-то причине не решился. Сколько бы Лино не гадал, почему Фабрис ему помогает и опекает он не мог найти удобоваримого объяснения. Врачеватель же в свою очередь не спешил откровенничать с ним. Эта отстраненная непринужденность ничуть не мешала им уживаться под крышей одного дома и в определённой степени доверять друг другу.

Как и всегда, Лино поспел к ужину, когда Фабрис выбравшись из своего лабораторного уголка начинал разбирать принесённую клиентами еду, готовясь трапезничать.

– Почему не остался во дворце сегодня? Дождь же. Вымок весь небось – побрюзжал, приветствуя Лино, врачеватель – если хочешь мне работки подбросить, то уваж. Загоняли как сивого мерина. У всех старух спина из-за погоды разболелась. Один оттого плюс – есть выбор на ужин. Тебе птицу или мясо, или рыбки сушёной?

– Прости, я не буду, нет аппетита – ответил Лино, отрываясь от раздумий над вымокшим до нитки плащом.

– Чего так? Что-то беспокоит – сгустил седые брови Фабрис и помавал банкой из лукошка – может корня имбиря толчёного, от хвори помогает, пусть и не так как концентрированная эссенция.

– Нет, это лишнее.

– Что стряслось? – уперевшись о стол руками как бык перед броском, напрямую спросил врачеватель – поссорился с принцессой?

– Нет – Лино присел на лавку у стола и обтёр капли, сливавшиеся со лба – не в этом дело.

– А что тогда?

– Её выдают замуж – констатировал сам для себя и для Фабриса Молодой Бенедетти – а Александр хочет, чтобы она приняла сан в монашеском сестринстве.

– Воно как – надув щёки, дал своё суждение врачеватель – Первое – предсказуемо, второе – странно, как и все его начинания. Её место подразумевает династийный брак во имя общего блага династии и государства – выдыхая заключил Фабрис – как бы ниточка не вилась… ты же не питал иллюзий, что такой день не настанет?

– Нет, вернее… не знаю – замялся Лино, сжимая и морща лицо – Я мало думал, что будет потом. Даже когда говорил с ней о будущем. Не прямо, но она, как показало время, всему внимала и, быть может, даже питала надежды. А я… – Лино взялся за голову и сжал её словно тыкву – когда она сказала… когда попросила о помощи…

– Ты же не думал соглашаться? Не думал же? – проговорил, подозревая не ладное, Фабрис и, снискав в ответ лишь мрачный взгляд Лино, разрывая тишину комнаты и надрывая в несвойственной себе манере живот, захохотал.

Молодой Бенедетти с нескрываемой озадаченностью и смущением наблюдал как старик до слёз смеётся. Его больше удивляло, чем оскорбляло такое его поведение, ведь доселе Фабрис всегда чудился ему суровым и сосредоточенным человеком не способным на такие выкрутасы.

– Да, действительно, согласился. А как же? – пробормотал он, глотая воздух как запыхавшаяся животина – ты и не мог по-другому, верно?

– Не мог – точно ученик, боящийся оценки мастера, пролепетал Лино, пыжась понять эмоции и слова старика.

Что за ними скрывалось? Лино вдруг осознал, как он мало знает о своём единственном друге за пределами дворца. Стоило ли тогда удивляться его реакции? Один Всесоздатель знает, какая судьба была у этого человека и какие испытания его встретили на пути.

– И как? У тебя есть план? – заговорщически щерясь, поинтересовался Фабрис.

– В том то и проблема – обречённо увял Лино – из дворца то мы выберемся, а вот что дальше делать? Где бы мы не прятались, Александр нас найдёт. Пусть не сразу, но довольно-таки скоро. И пока выхода я не нашёл. Некуда бежать, и негде прятаться. Да и тогда её жизнь станет только хуже, ведь мы не сможем спокойно жить, постоянно ожидая погони.

– Дело бесперспективное – почесав мохнатую бороду, прогундосил Фабрис, но тут же крайне внезапно для Лино озвучил предложение – но я могу помочь.

– Как? – скепсис Лино заставил старика быть чуть серьёзнее.

– Скажем у меня есть старые знакомые в Ораёве, в Циемнии. Подробностей пока не скажу, не хочу голословить. Да и всех деталей дела я предсказать сейчас не возьмусь. Но эффект я тебе готов гарантировать.

Лино ещё сильнее скривил мину, недоверчиво буравя Фабриса.

– Не веришь мне или в то, что я могу помочь?

– Прости уж, но ты просишь меня согласиться сам не знаешь на что. Чего ты ещё ждёшь?

– Ну ровно в такой же ситуации каких-то несколько часов назад тебя никто за язык не тянул – буркнул, вздымая щёки, старик – что уж теперь мяться.

– А если я поступаю неправильно? Если понапрасну подвергну её опасности? Или того хуже…

– Тот, кто не рискует, тот не забирает куш – не оставляя у Лино доводов, сказал врачеватель и скорчил деловое выражение лица – так что решай верить мне и получить шанс быть с той, кого любишь, или смириться с непостоянной бестией судьбой.