– Ну понятно, – произнёс Сергей Сергеевич без особого интереса, – короче, какая-то муть для Института.

– Да, – согласился уполномоченный.

– Ладно, – перевёл тему комиссар, – помнишь, ты меня просил про Алевтину из Серова разузнать?

– Я уж думал, ты забыл, – сказал Горохов.

И тогда Поживанов посмотрел на него с укором и ответил очень серьёзно:

– О просьбах таких людей, как ты, Андрей, я никогда не забываю.

– Это чем же мы, «такие люди», отличаемся от «не таких»? – с усмешкой спросил Горохов. Он всю серьёзность фразы генерал-майора переводил в шутку.

Ну и Поживанов тоже пошутил:

– «Такие люди», как ты, от простых людей отличаются количеством приведённых в исполнение приговоров.

Они оба посмеялись, и Горохов закурил. А сам Поживанов встал и добавил:

– Вообще-то мне сейчас нельзя, у меня встреча скоро, но я выпью с тобой пару капель, – он полез наконец в свой холодильник и достал оттуда самую дорогую кактусовую водку, которая давно уже привлекала внимание уполномоченного – даже через два стекла – своей божественной синевой.

Также комиссар поставил на стол две рюмки и тарелку с острой нарезкой. Разлил выпивку, и они выпили. И, не закусывая, Поживанов продолжил:

– В общем, на человечка, что на меня там работает, я почти не надеялся и, как выяснилось, правильно делал, он… короче, в религию ушёл; там, в Серове, шаман какой-то появился, и он стал к нему ходить.

– Так это явление повсеместное, – заметил Горохов, – от безнадёги люди либо на полынь присаживаются, либо в религию уходят, я давно это приметил.

– Я тоже, – согласился Поживанов. – Короче, я отправил туда Васю Белькова, знаешь его?

– Да, я его знаю, – сразу вспомнил уполномоченный толкового оперативника. – И что он говорит?

– Много чего… Во-первых, там есть боты.

– Ну, это уже не удивляет…, – уполномоченный даже махнул рукой, – далеко на юге уже появились серьезные боевые модели. Как-то они колодец хотели отбить у торговцев. Девять-десять попаданий из винтовки выдерживает походя. В общем, они как из бетона… жуткие твари… хотя ещё и туповатые…

Кажется, о таких ботах начальник Отдела Дознаний ещё не слышал, он даже приподнял брови от удивления.

– Десять попаданий…? Ты лично видел таких?

– Лично, – заверил его уполномоченный.

– Да…, – многозначительно произнёс Поживанов и вспомнил: – Ладно, продолжим про город Серов. Обстановочка там интересная, мягко говоря, буду писать докладную Первому. Пока обдумываю нюансы. Ну, боты это… Это ты уже понял. Но вот что меня поразило – и меня, и Васю Белькова тоже, – так это то, что там куча хороших северных товаров. Всё есть: аккумуляторы, кондиционеры, даже «вечные» батарейки, персики, сушёные фрукты, отличный крахмал, и всё в оптовых количествах.

Эта информация почему-то не вызвала у уполномоченного большого удивления: ну, значит, город Серов является местным центром торговли, откуда торговцы развозят товары по мелким оазисам и другим поселениям. И, поняв, что озвученная информация не произвела на собеседника большого впечатления, комиссар пояснил:

– Андрей, так цены ниже, чем у нас тут, на реке.

– То есть? – всё ещё не понимал уполномоченный.

– То есть у нас здесь главный логистический узел на тысячу километров в округе, – продолжал пояснять Поживанов. – Все товары идут по реке сюда и здесь же выгружаются. И когда мне мой аналитик полгода назад писал, что к нам сюда, на Соликамские склады, почти не ездят покупатели из-за «камня», из-за Уральской гряды, в том числе и из Серова, я этому особого значения не придавал. Я тогда не уловил нюанса. Ну не ездят – и не ездят.

– Я и сейчас не улавливаю, – признался Горохов.

– А должен, – с укром произнёс генерал-майор. – Это мы тут в городе сидим, а ты там, в степи, подобное нутром должен чувствовать.

– Так ты объясни, что мне нутром-то почувствовать нужно.

– Ты же сам говорил, что эта твоя Алевтина оружием торгует. Оружие-то северное. Не сама же делает. Но мы-то тут, на реке, весь трафик контролируем, почти весь. Откуда там, за «камнем», оружие и дешёвые товары?

– Думаешь, ещё одна дорога есть? Там же рек нет, там севернее Серова через двести километров болота начинаются.

Тут Сергей Сергеевич развёл руками:

– Вот так вот, пути на север нет, а товары и оружие с севера есть.

– И на этом оружии «сидит» Алевтина, – резюмировал Горохов.

– Она только имя. Персоналии, стоящие за нею, всё время меняются, так что выяснить имя того, кто этим делом заправляет, у меня пока возможности нет. Сейчас там всеми процессами руководит человек по имени Юрий Сирко или, как его там называют, Юра Сыр.

– Юра Сыр? – Горохов усмехнулся. Эта кличка авторитетного предпринимателя показалась ему забавной.

– Кто он, откуда – нет никаких данных. В общем, буду писать по Серову большую докладную записку на имя Первого, обязательно упомяну тебя, – пообещал Поживанов. И добавил: – Может, это поможет, и тебе всё-таки дадут место зама Оперативного Отдела.

Андрей Николаевич только махнул рукой и поморщился. После всех этих комиссий, рапортов и расследований его назначение на высокий пост выглядело всё более и более призрачным. И чтобы не выслушивать успокаивающие речи от комиссара, он начал:

– Слушай, Серёжа…, – и замолчал, думая, как бы лучше попросить.

– Ну. Говори, – Поживанов разлил по рюмкам водку.

– Ты помнишь, – Горохов взял свою, – я приволок из степи сюда одного типа. Его звали Валера. Я в рапортах о нём писал.

– Это тот шарлатан-генетик, за которого я получил «втык»? – вспомнил комиссар.

– Ты получил за него? – удивился уполномоченный.

– Ну да… Мне Первый всё высказал, я ведь его проверял, прежде чем его в Институт взяли, писал, что он благонадёжный. А он там выкаблучивать начал. Я сути не знаю, но его ведь оттуда выгнали.

– Да, выгнали, – согласился Горохов, – или сам он оттуда ушёл; в общем, он стал всяких мутных типов лечить, из могил поднимал, как и меня, и начал преуспевать, бабу даже завёл, хотя сам был ещё тот красавец; ну а перед самой моей командировкой он исчез.

– Исчез?

– Да, оставил свой дом, он хоть и на отшибе стоял у барханов, но там была куча всего дорогого. Оборудование, ванны всякие, кондиционеры, электронный микроскоп был. А он всё это оставил, кроме микроскопа, и вместе с этой своей бабой исчез.

– Ну так он с мутными водился, ты же сам говоришь; может, кого-то не долечил… и вот…, – предположил Поживанов.

– Да, но мне кажется, что те у него всё оборудование вывезли бы, – Горохов выпил свою согревшуюся в руке водку. – Народ лихой, такие деньгами разбрасываться не будут.

– И что ты хочешь? Найти его? – комиссар тоже выпил.

– Ну, так…, – Горохов всё никак не мог смириться с мыслью, что он привёз сюда человека, а тот здесь исчез, – хотя бы попытаться. Он и вправду мог из могилы людей на ноги ставить. Я бы и тебе его тоже порекомендовал.

– Слушай, Андрей…, – Поживанов поморщился. – Ты же знаешь, что у меня людей нет. У меня катастрофически не хватает персонала. Я, конечно, помогу тебе, но ты хоть вводные собери сам. А потом я выделю кого-нибудь на пару дней на это дело.

– Договорились, – обрадовался Горохов.

– Ну что, налить тебе? – предложил комиссар вставая.

– А ты?

– Я же тебе говорю, у меня встреча, – объяснил начальник Отдела Дознаний. – Мне хватит.

– Ну тогда и я не буду.

Глава 3

А в воздухе висела страшная духота. Жара и влага. Месяцы изнуряющего зноя где-то там, далеко на севере, выпарили миллиарды тонн воды из океана, а сменившиеся ветра наконец погнали её на юг, на юг, на юг… И здесь, у Березняков, она выпадает бесконечными дождями. Вода, казалось бы, прибивает пыль, эффект испарения понижает температуру до благостных тридцати пяти, но дышать в городе в это время легче не становится. Невидимый пар и почти невидимые споры всех растений и грибов, что ещё могут как-то размножаться в этом мире, практически непрерывно висят в воздухе. И споры эти очень неприятны – если и не ядовиты, то уж точно вызывают у многих людей отёки слизистых, кашель, насморк и прочие сопутствующие неприятности. Правда, медики замечали, что у детей острая реакция на дожди и цветение степи встречается всё реже, наверное, человек и вправду адаптируется ко всему. Но старший уполномоченный ребёнком не был, у него и без пыльцы со спорами от одних сигарет и заседаний в горле першило, поэтому ещё до того, как выйти на улицу, он надел свой дорогой, снабжённый электрическим вентилированием респиратор, в котором можно было дышать почти с такой же лёгкостью, как и без него. Конечно, ему не следовало слишком сильно привыкать к подобной роскоши, которая в его далёких экспедициях была либо недоступной, либо вызывающе опасной. Там ему приходилось довольствоваться простыми моделями – хотя бы для того, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания дорогими вещами. Но это там, в песках и полузаброшенных оазисах; здесь же, в Городе, Горохову хотелось жить легко. Так, как живут преуспевающие горожане. Он прошёл до своего электромобиля три десятка шагов и только когда захлопнул за собой герметичную дверцу и включил кондиционер, снял респиратор.