Она согласилась. У нас был только час времени, так как ее мама должна была приехать на машине и забрать ее после консультации.

На сегодняшний день я уже стараюсь избегать таких рисков и закладываю от 2 часов на данную процедуру.

Как именно проходит сеанс регрессии, я очень подробно опишу в следующих случаях. А пока суть. В тот период я ещё не делала диктофонных аудиозаписей и даже не заполняла бланки. Все это появилось позже.

Кристина увидела и описала воплощение, где она лежала ПАРАЛИЗОВАННОЙ в течение 35 лет, МОЛЧА глядя в потолок.

Она не просто увидела – она прожила, прочувствовала то, что испытывает человек, который 35 лет молчит!!!

Мы сделали необходимую терапию, как говорится, закрыли гештальт (гештальт – это незавершенное событие, заноза в Душе). И, помимо закрытия травмы, мы встраивали ей в сценарий новую модель, новое убеждение: «Я получаю удовольствие, когда меня все слушают». Мы не можем просто убрать симптом, мы можем его только заменить чем-то. Как это делается, в следующих случаях опишу пошагово.

На следующей неделе я ждала эту девушку, как, наверное, не ждала ни одного клиента. У меня было море ТРЕВОГИ: психика юная, как она с этим справилась, сохранила ли в тайне от родителей, как они могли бы отреагировать, не стало ли ещё не легче с выступлениями? Оправдан ли мой риск работы с несовершеннолетней?

Кристина: «За эту неделю я с кайфом выступила перед всей своей группой с рефератами 3 раза!!!.. В первый раз… за всю свою жизнь я перед кем-то выступила…»

Занавес.

Сказать, что я была в приятном шоке, – это ничего не сказать.

Но я осторожничала и наблюдала дальше, сохранится ли эффект на более длительное время?!

Ещё 3 месяца эта девушка ходила ко мне на консультации. Эффект сохранился. Мы отрабатывали другие темы с ней обычной психотерапией: безответную любовь, частые ссоры с подругами и прочее. Когда я спросила ее, знают ли родители, что она теперь легко выступает перед одногруппниками, она ответила, что СКРЫВАЕТ это от них.

Валентина: «Как? Почему? Мне же так хотелось вместе с родителями порадоваться результатам работы…»

Кристина: «Если они узнают, что задача решена, они больше не будут оплачивать мои встречи с психологом, а я хочу продолжать терапию».

Валентина:«Эх. Ладно, значит, молчим как партизаны».

В итоге сессия в институте благополучно Кристиной сдана. Родители выдохнули и прекратили финансирование встреч. Девушка исчезла из моего наблюдения.

Примерно через год я встретила ее на автобусной остановке. Подвезла и спросила, как у неё сейчас с выступлениями перед публикой. Может, снова вернулась фобия и не выходит к доске? Но нет. Эффект закрепился. Девушка продолжает выступать на публике, когда это необходимо.

Это была регрессия с одним из самых быстрых и самых ярких результатов.

Наверное, я запомню ее на всю жизнь. Но так бывает не всегда.

После того случая я была сильно разочарована методами нашей традиционной научной психологии. Можно было бы и 5 лет с этим человеком вести терапию ее фобии, и вряд ли бы мы её до конца проработали. А здесь за 1 час получить такое?!!! Я сильно сомневалась тогда в том, хочу ли я по-прежнему работать психологом или надо полностью переходить в нишу регрессолога.

Грабли на ШАГЕ № 1. Зацикленность регрессолога на результате, а не на процессе

 Пример с Кристиной звучит гладко и складно на первый взгляд. Где же обещанный ПОДВОХ?

У каждой медали есть две стороны. У каждой удачи есть цена.

Моя ошибка как регрессолога в данном примере состояла в том, что я на первое место поставила РЕЗУЛЬТАТ от регрессии. А лишь на второе место – ПРОЦЕСС. Моя заинтересованность в том, чтобы получить эффект, была слишком высока.

Представьте пожарного, который во что бы то ни стало хочет вытащить из горящего дома человека. Любой ценой.

Раз, другой такому пожарному может повезти и он кого-то спасёт. Станет героем. А на третий раз он сам погибнет. Зацикленность на результате крайне опасна для самого специалиста. Причём для специалиста в любой профессии.

В примере с Кристиной я допустила 2 грубейших нарушения собственной безопасности. Первое – несогласованность метода с родителями несовершеннолетней пациентки. Несмотря на то что Кристине оставалось несколько месяцев до 18 лет, это было крайне небезопасно.

Так уж сложилось, что ранее я работала арбитражным юристом, поэтому понимала, что последствия моего несогласования метода могут быть очень нехорошими.

Второй риск, на который я пошла, – это 1 ограниченный час на погружение.

Этого также крайне желательно избегать.

Представьте, что хирург начинает делать операцию, предполагая, что через час выключат все электричество. Все приборы перестанут работать. А если что-то пойдёт не по плану и процесс затянется? Надеяться лишь на резервное питание? А оно точно сработает? Давно его проверяли?

И ради чего риск? Хочется почувствовать себя великим спасателем, героем, самым лучшим специалистом? И чем более травмированный внутренний нарцисс внутри нас, тем больше мы кидаемся на амбразуру.

На эту ошибку идут практически все начинающие специалисты в любой профессии.

Например, маникюрщице звонит невеста в 10 вечера и со слезами просит починить сломанный ноготь накануне регистрации. «Только ты меня спасёшь, мне не к кому больше обратиться, я уже 1,5 часа рыдаю…»

И вот фея гель-лаков понимает, что дезинфицированных инструментов к вечеру уже нет и хочется спать. Но так приятно быть нужной. И вот мы надеваем корону спасителя и идём на риск. Слегка обработали инструменты и делаем сломанный ноготь.

У психологов есть метафора про спасение УТОПАЮЩЕГО.

Что вы сделаете, если увидите тонущего в болоте человека?

Или уходящего под лёд?

Первая реакция часто идёт – подать руку.

И в этом как раз ошибка. Нужно подавать палку, веревку, что угодно. Кроме руки.

Если один раз подадите руку, возможно, вам и повезёт и вы оба останетесь в живых. Но если вытаскивать людей из болота – это ваша профессия и вы делаете это с утра до вечера, то вас очень ненадолго хватит.

На первом месте должен быть процесс, а лишь на втором – результат.

В первую очередь – собственная БЕЗОПАСНОСТЬ. Во вторую очередь – стремление к помощи нуждающимся.

Часть вторая

Стоит ли тратить время на прошлое?

Действительно, зачем тратить свою энергию на вчерашний день? Зачем открывать канал воспоминаний, который у нас обычно закрыт? Раз какие-то Высшие силы его перекрыли, может, так надо? Живи здесь и сейчас, не оглядываясь?

Согласна. Если человек живет, чувствуя себя более-менее комфортно, ему понятно, куда он движется, или непонятно, но его это устраивает, со здоровьем все в порядке, то я согласна – нечего там делать. Вспомним фразу: не чешите там, где не чешется.

Представьте, что причины проблем клиента – это как цыплята, проклюнувшиеся, но застрявшие в яйце, лежат в лукошке, смотрят на вас, моргают жалобно глазками. «Ну, вытащи меня наконец, дай освободиться энергии, побегать уже охота».