© Москвин И., 2021

© ИК «Крылов», 2021

Циркуляр Департамента полиции № 10270

4 сентября 1904 г.

Совершенно секретно

Лично

Начальникам охранных и сыскных отделений

Недавно один из офицеров корпуса жандармов был поставлен в ложное положение недобросовестным лицом, сообщавшим ему подкрепляемые доставлением документов сведения о подготовлении преступления. Последствием доставления этих сведений было задержание и заключение под стражу лиц, совершенно неповинных во взводимых на них преступлениях.

Произведённым одним из чинов департамента полиции расследованием установлено, что сведения сказанному офицеру были доставлены лицом крайне предосудительного поведения и притом известным с этой стороны некоторым офицерам корпуса, а документы подделаны. Офицер был введён в заблуждение, главным образом, тем, что лицо это имело удостоверения и рекомендации офицеров корпуса, данные ему тогда, когда оно доставляло этим офицерам сведения, а равно и тем, что сообщало наряду с вымышленными, как обнаружено расследованием, и действительно верные сведения.

По докладе результатов расследования господину товарищу министра внутренних дел сенатору Дурново, Его Превосходительство, принимая во внимание, что неосведомлённость офицеров корпуса о тех сотрудниках, кои устранены от службы по политической или нравственной неблагонадёжности, может иметь весьма печальные последствия при возможном предложении услуг не знающему такого сотрудника офицеру, изволил приказать, чтобы начальники охранных отделений и начальники сыскных отделений обо всех сотрудниках, кои будут устранены от службы по политической или нравственной неблагонадёжности, представляли мотивированные донесения директору департамента полиции, а всем начальникам сказанных отделений совершенно секретно сообщали о состоявшемся устранении каждого такого лица от службы.

Вместе с сим, принимая во внимание, что выдача офицерами корпуса или сыскными агентами секретному сотруднику на руки каких бы то ни было удостоверений или рекомендаций может повлечь за собою, не говоря уже о злоупотреблениях, гибель сотрудника, департамент полиции предлагает никаких удостоверений, определяющих служебное положение секретного сотрудника, а равно и рекомендаций никогда сотрудникам на руки не выдавать.

Скрепил: За директора Зуев.

За заведующего особым отделом Трутков.

Владимир Гаврилович прочитал циркуляр и отложил в сторону. Такие приходили с определённой регулярностью. Хотелось спросить у начальника Департамента полиции: кого они набирают на службу? Проверяют ли этих людей, или всё идёт по старинке, когда протекция играет ключевую роль? И разве можно выдавать какие бы то ни было бумаги секретным агентам? Или в следующий раз они сподобятся снабжать охранной грамотой от самого Императора? Не государство, а чёрт знает что…

Здесь дел невпроворот, каждый день преподносит новые сюрпризы. Грабежи, драки, поножовщина, а то и кровавые преступления. Народ изменился с началом двадцатого века – кажется, что перешёл незримую черту, после которой начал считать, что можно всё. Обещанный конец света четыре года тому, вопреки предсказаниям множества кликуш, не наступил, но что произошло с населением? Непонятно, и… жутко.

То ли ещё будет.

Владимир Гаврилович отложил в сторону циркуляр. О таком документе можно забыть. Слава богу, все сотрудники сыскной полиции перед взятием на службу предстают перед начальником и только после беседы удостаиваются, а может, и нет, принятия на столь ответственную должность.

Взял со стола следующий документ. Но вновь вернулся к отложенному.

– Разрешите? – спросил дозволения войти в кабинет начальника чиновник для поручений Кунцевич, подтянутый господин лет сорока, с грустными и проницательными глазами.

– Мечислав Николаевич, проходите, – Владимир Гаврилович измученно улыбнулся после прочитанных бумаг.

– Вы просили доложить по делу Щекатуровой и Поляковой, – полицейский открыл папку и положил перед начальником документ. Филиппов поднял удивлённый взгляд.

– С месяц тому из Нижнего Новгорода пришёл запрос на задержание двух проституток, подозреваемых в убийстве, – напомнил Кунцевич.

Владимир Гаврилович встряхнул головой, словно вспоминая что-то или отгоняя назойливые фразы циркуляра № 10270.

– Из номеров некой Васильевой пропал купец Матвеев, – начал рассказывать Мечислав Николаевич. – Его тело было найдено в городском парке Нижнего Новгорода. Когда в полиции начали разбираться, то оказалось, что его видели в последний раз в компании двух молодых женщин – Елизаветы Щекатуровой и Любови Поляковой, которые уехали из города, согласно собранным предварительным сведениям, в столицу. Мы девиц задержали. Вот их показания, – Кунцевич достал из папки несколько бумаг.

Филиппов поморщился.

– Что они поведали? – Он положил руку поверх допросных листов. – Давайте покороче.

– Всё, как обычно. Вначале наши искательницы приключений отрицали, что вообще когда-либо были в Нижнем, но потом сознались. Приехали в город на заработки. Как вы знаете, в ярмарочную столицу стекаются женщины с жёлтыми билетами. Там они познакомились с Иваном и Петром, крестьянами Тверской губернии, двадцати восьми годов и тридцати лет. В один из дней они выпивали с купцом Матвеевым, к ним присоединились Иван и Пётр. Под надуманным предлогом наши молодцы выставили девиц из номера, а когда те вернулись, то купца не застали. Крестьяне им поведали, что Матвеев, оставив деньги, ушёл. Но наши шустрые девицы оказались глазастыми и обратили внимание, что пустой чемодан, который принёс Иван для сбора в поездку в Камышин, стал больно уж тяжёлым. На вопрос Поляковой, не купца ли спрятали в чемодане, Иван подскочил к ней, схватил за горло и сказал, что если они будут рассказывать такие глупости, то он задушит обеих. Затем Иван и Пётр вынесли чемодан, а на другое утро девицам встретился Иван, который дал им десять рублей и сказал, чтобы они обе немедленно уезжали из Нижнего Новгорода, или он из них дух выпустит. Девицы испугались и выехали в тот же день.

– Так и кончают жизнь блудливые купцы, – подытожил отчёт чиновника для поручений Филиппов. – Отправляйте девиц в Нижний, пусть там доводят дело до суда.

– Хорошо.

Не успела закрыться за Кунцевичем дверь, как раздался дробный звук. С утра заступил дежурным чиновником Николай Семёнович Власков. Сорокалетний мужчина среднего роста с усталыми голубыми глазами, смотревшими на собеседника с едва заметным прищуром, словно оценивали или выискивали в словах крупинки неправды. До мая месяца занимался в основном кражами и грабежами. Владимир Гаврилович усмотрел во Власкове сыскного агента, способного заниматься и более тяжкими преступлениями. Стараниями начальника сыскного отделения Николай Семёнович наконец переступил через чин губернского секретаря, который на нём висел, казалось, несъёмной гирей до самой отставки.

– Владимир Гаврилович, телефонировали из Третьего участка Литейной части о возможно совершённом убийстве.

Брови Филиппова поползли помимо воли вверх.

– Как это? – и, заикаясь, повторил, – «возможно, совершённом»?

– В доме номер четырнадцать по Гродненскому переулку во втором этаже появился нехороший дух, словно либо умер человек, либо сдохла животина. Вот они и просят вас прибыть.

– Что ж они сами не могут хозяев квартиры найти или вскрыть дверь на предмет подтверждения смерти?