…Медведь ходит на трассу — это ему нравится. Находит на обочине то конфетку, то печенье, что бросают пассажиры автобусов.
…Он привыкает к машинам. Сегодня шел автобус, а он не спрятался. Люди выглядывали из окошек, пока автобус не скрылся, за поворотом. Кто-то успел бросить полбулки и медведь подобрал. Один из шоферов остановил машину и стал подзывать медведя, дразня его колбасой. Медведь посмотрел, посмотрел, повернулся и спокойно пошел в лес… Этого, можно сказать, совсем приручили…»
Григорий подошел тогда к шоферу.
— Зачем зовешь медведя?
Водитель, молодой парень, засмеялся:
— Скажешь, тоже, батя, — зову! Как будто медведь мне приятель, ха-ха! Да как не позвать? Я ведь каждый день медведей на дороге не вижу? Может, думаешь, стрельнуть хочу? Нет. Я просто так. Интересно! Есть, конечно, такие, им хоть слон на дорогу выйди — не остановятся… А мне интересно… Он не из цирка убежал, а, батя?
Ну что он ему мог сказать?
Шли дни, исписанных страничек в дневнике становилось все больше: медведей видели то на дороге, то где-нибудь у кочегарки, то в рыбацкой лодке. Интересно — где Горбатый? О нем Григорий ничего не знал.
Каждый понедельник егерь заходил в контору лесхоза.
— Ну как медведи? — спрашивал директор, копаясь в своих бумагах.
Григорий рассказывал, показывал дневники. На этот раз Иван Дмитриевич отложил бумаги и посмотрел на Григория озабоченно.
— Отдыхающую на пляже медведь напугал, это правда?
— Было такое… Она лежала на спине, загорала и читала книгу. Рыжеватый один подошел и хватил лапой по книге! Ну, понятно, визг, шум, смех! Прогнали медведя палками…
— Я слышал, уже и в автобусы заходят. Было такое?
— Да, — кивнул Григорий. — Я за одним давно слежу. Сначала он появлялся на дороге изредка, с опаской. Услышит машину — и в лес… А теперь ничего не боится. Автобусы отличает от других машин. Как автобус — он на дорогу! Вчера увидел автобус, стал на обочине и переднюю лапу поднял. Может, случайно так получилось, но прямо как человек…
Директор смотрел внимательно, и Григорий продолжил рассказ.
— Автобус притормозил, водитель, наверное, уже знал этого медведя… Открыл дверцу. Медведь походил около автобуса и махнул прямо в салон. Подхожу… Там шум! Медведь ходит среди пассажиров, выхватывает сумки, трясет, печенье сыпется, конфеты, мелочь звенит. А он сгребает съедобное в кучу — и в рот.
— А люди как?
— Что люди… Кто визжит, кто смеется. Я к водителю: «Что же ты делаешь? Ведь это зверь! Вдруг поранит кого? Отвечать будешь!» — «Я их предупредил, — говорит, — сами захотели. Этот мишка добрый, я его знаю…» А одна дамочка говорит: «Как интересно. Где вы его обучали? Настоящий артист».
Вытолкал я медведя из автобуса, двинул ему под зад как следует, он рявкнул на меня недовольно, подхватил свое печенье и убежал.
Директор помолчал, нахмурившись, потом взглянул на Григория.
— А люди — то, заметил, рады! И по-доброму к медведю…
— Эта доброта не приведет к добру, — мрачно скаламбурил Григорий.
— Почему? — насторожился директор.
— Тот, в шляпе, что гулял с медведем, вчера пришел в порванном костюме… и шляпу потерял! Теперь не будет кормить пряниками медведей. Это уж точно…
— Да-да-да, — забарабанил ногтями по столу Иван Дмитриевич. — Ну да, посмотрим еще, посмотрим…
Григорий вышел, завел свой мотоцикл. Нужно было съездить в санаторий «Волна», там, говорят, ошпарили медведя кипятком.
В санатории он присел на скамейку отдохнуть и послушать разговоры. Напротив сидели две пожилые женщины и беседовали.
— Вы думаете, я здесь отдыхаю? — говорила одна ворчливым голосом. — Ничего подобного! Нервы себе испортила вконец.
— Да что вы? — возразила собеседница. — Здесь природа, воздух…
— Воздух? Подите в лес — каких там знаков понавешали? «Осторожно — в лесу медведи!» Вот вам и природа!
— А вы, простите, не из лесной охраны? — обратилась она к Григорию, взглянув на его форменную фуражку. — Объясните, пожалуйста, что же это получается? Мы приезжаем отдыхать, лечиться, а вы нас медведями травить?
— Никто вас не травит, — отвечал с досадой Григорий. — Сами и приучили! — он поднялся и пошел на кухню, а вдогонку несся скрипучий голос:
— Скажите, какой грубиян! Сами! Кому они нужны, ваши медведи?
На кухне было жарко, со всех сторон шипело, урчало, откуда-то со свистом вырывались клубы пара. Среди кастрюль и бачков сновал низенький круглолицый человек в белом колпаке. Шеф-повар был местный и знал Григория. Он помахал ему зажатой в кулаке тряпицей, что означало — подожди немного…
Григорий вышел на крыльцо.
— Привет, Григорий! — появился через минуту шеф-повар и протянул егерю пухлую руку. — Слышал: медведями интересуешься… А я, между прочим, первым их здесь увидел, да… Так как рассказывать, коротко или длинно?
— С самого начала.
— Дверь кухни, вот она, сам видишь, отворяется в сторону леса. Как-то вышел я и вижу — два медвежонка! Да не то, чтобы маленькие, а уже порядочные… Один стоял на четырех лапах, а второй вроде бы сидел, передние лапы держал у груди… вот так! Я еще подумал — вот бы сфотографировать! Сам-то я какой фотограф, а сосед Черняев большой мастер! Вынес я полбулки хлеба, мяса и несколько картофелин. Медведи стоят, смотрят и не убегают. Бросил я им, а сам задом к двери… Смотрю в окно — потихоньку подходят… Один ухватил кусок мяса, второй давай отнимать… Смех! Сказал Черняеву, он пришел на другой день, фотографировал. Хорошие снимки получились. Потом уж и отдыхающие наладились сниматься около медведей. Нам-то они не мешают, копаются на помойке в картофельной шелухе и консервных банках… Некоторые работницы, правда, боятся…
— А кто же их кипятком?
— Вот этого я не видел. Не знаю… Или нечаянно, или кто-то со страха… Ты, Григорий, побывай у Алешки, что рыбу принимает. У них там тоже что-то было с медведем.
Алешка рассказывал так:
— В лесу машина остановилась, трамблер отказал. Мы возились часа два, я торопил шофера — жарко, как бы рыба не испортилась. «Все, — сказал Генка, — поехали!» Я зачем-то заглянул в кузов и отскочил! Там сидел медведь и ел рыбу. С хрустом так… Как его прогнать мы не знали. Генка завел мотор, медведь спрыгнул и побежал в лес. Сначала он припустил по дороге. Генка хотел развернуться и погнаться за ним, но я отговорил — зачем такое баловство…
Алешка советовал съездить в кочегарку, там, вроде бы, медведь опрокинул емкость с соляркой… Но Григорий уже не слушал, у него разболелась голова. «Оставлю на завтра», — решил он.
Он ехал на кордон по лесной тропе и мерещилось ему: то тут, то там из-за дерева выглядывает медведь, машет лапой и строит рожи.
Утром Григорий вышел на крыльцо, огляделся и остолбенел! Мотоцикл его стоял, прислоненный к сосновому стволу, розовому в свете утра, а в седле сидел… медведь! Сидел, опершись передними лапами на руль! Егерь попятился и протер глаза. Медведь весело поглядывал черными глазенками и качал башкой.
— А ну, пошел! — закричал Григорий. Схватил черенок лопаты и бросился на медведя с такой яростью, какой в себе и не подозревал. Зверь с ревом побежал! Григорий швырнул вслед палку, посылая проклятия всем прирученным зверям и всем тем, кто их приучил…
Судьба медведей была решена очень скоро. Директор созвал небольшое совещание. В лесхоз пришло очередное письмо, подписанное группой отдыхающих, которые требовали предоставить им нормальный отдых, и не травить медведями. Копия письма, как оговаривалось, была направлена в областной центр. И хоть это было всего лишь письмо, Григорий ясно услышал тот скрипучий голос, что несся ему вдогонку в санатории «Волна».
— Вот такие дела, — сказал Иван Дмитриевич, протирая платком стекла очков и в голосе его чувствовалась неуверенность и виноватость.
— Надо отловить! — внес предложение старший охотовед. — И передать зоопарку.
— Поддерживаю! — сказал директор. — Не вижу другого выхода. Что скажешь ты, Григорий?
