За ним шли два осла: Топа и её брат Хлоп (или Хлоп и его сестра Топа), которые раньше возили фургон Ворчунов.

Я лишь условно называю его фургоном. Это не новенькая и блестящая машина, купленная в автосалоне «ПРО100 ФУРГОНЫ». Его не построили цыгане и не передавали из поколения в поколения. Не был это и старый, забытый фургон, который заботливо отремонтировал любитель фургонов.

Нет. В этом фургоне жили мистер Ворчун, миссис Ворчунья, их сын Лучик (украденный), и я точно помню, что уже рассказывал о том, как его построил мистер Ворчун, которому немножко помогал отец (тот самый мистер Ворчун-старший, который любил покидаться шинами). И построили они его из всякой всячины. При виде фургона разумные прохожие обычно убегали прочь, особенно теперь, когда в него был запряжён слон Пальчик.

Да-да, отныне дом Ворчунов тащил слон, а ослы Топа и Хлоп ушли на заслуженный отдых. Теперь они жили в прицепе, который мистер Ворчун построил специально для них, и могли спокойно любоваться окрестностями. Правда, в последнее время семья редко отправлялась в дорогу. Они проводили дни в поместье Великаннов и его запущенном саду, где собрались и сейчас.

— Не надо мне тут ваших «Ха», мистер, — с издёвкой заявила миссис Ворчунья. (Вы же помните, как мистер Ворчун сказал «Ха»?)

Она схватила первое, что попалось ей под руку, и швырнула в мужа. К счастью, прицел у неё был неважный, и снаряд — которым оказалась старая резиновая косточка с пищалкой — пролетел мимо цели.

— Между прочим, твой отец бросался шинами в Лучика и Муму, — добавила миссис Ворчунья.

— Мими, — поправила её девочка.

Поскольку Ворчуны обосновались на землях поместья Великаннов (где

Мими работала чистильщиком обуви на лорда Великанна, который отправился в тюрьму, после чего поместьем стала управлять его жена, леди Ля-Ля), Мими часто проводила время с Лучиком. Они крепко сдружились, но миссис Ворчунья всё никак не могла запомнить, как правильно произносится её имя.

— Вот как, бросался? — Мистер Ворчун повысил голос.

— Да, мистер, бросался шинами! — подтвердила миссис Ворчунья.

— Но это же позор, жена! — возмутился он.

— Неприемлемо, — согласилась она.

— Непростительно! — вторил ей мистер Ворчун.

— Неукоснительно! — добавила миссис Ворчунья (она не понимала значения этого слова, но подозревала, что оно как-то связано с косами). Главное, чтобы мистер Ворчун не потребовал повторить его по буквам!

— Пора бы разъяснить бестолковому старику, что бросаться нельзя — ничем и ни в кого! — объявил мистер Ворчун.

Вся компания зашла за кусты рододендрона и стала пробираться к сарайчику, в котором мистер Ворчун и его отец устроили мастерскую. Раньше за садом ухаживал талантливый садовник Клумбис, но эти дни красоты и порядка остались в прошлом.

Как только его светлость утащила длинная рука закона, Клумбис бросил свою работу, потому что садоводство он ненавидел. Некогда безупречные лужайки, чудесные цветы и ухоженные кусты никто не косил, не подрезал и не подстригал, и они превратились в дикие заросли. А сорняки? Для них настало золотое время.

Мистер Ворчун-старший лежал на траве лицом кверху, а под его попой валялись обломки трёхногой табуретки, упавшей одновременно с ним. В руке мистер Ворчун-старший всё ещё держал вязальные спицы, а с них свисала длинная, тонкая шерстяная нить. Его прижимала к земле огромная тракторная шина.

— Это ты постаралась, жена? — спросил мистер Ворчун и с восхищением посмотрел на миссис Ворчунью.

— Я. — Она гордо кивнула, и супруги обнялись.

Лучик с Муму — извините, с Мими, конечно, — помогли мистеру Ворчуну-старшему подняться.

Мистер Ворчун тем временем заметил своё отражение сразу в нескольких автомобильных дисках, прибитых к стене сарайчика. Эти трофеи он подбирал на дороге и срывал с машин на свалках. Мистер Ворчун развернулся полюбоваться на себя, провёл вонючей рукой по волосам и с удовлетворением выпрямился.

— Ну всё, хватит сидеть на одном месте, — сказал он. — Мы отправляемся в как там это...

— Кактамэто?

— Ну, э-э-э... это самое. Приключение, — нашёлся мистер Ворчун. — Нас ждут важные дела!

Глава третья

Время приключений!>

Ох. Ох-ох. Судя по всему, человек, который скрывался в тени палатки на поле Гиллигана и поручил мистеру Ворчуну доставить ОЗО (Очень Значительную Особу) к некой миссис Бейлисс, почти ничего не знал о Ворчунах.

Просить мистера Ворчуна отвезти ОЗО (Очень Значительную Особу) куда бы то ни было — это всё равно, что обратиться за помощью к куче слоновьего навоза, чтобы она выключила свет, подмела пол или купила молоко по дороге домой из Школы для слоновьего навоза.

Кстати, я не случайно выбрал именно этот пример. У меня на всё и всегда есть причины. Дело в том, что эта история, как и сама жизнь Ворчунов, насквозь пропитана слоновьим навозом.

Почему? Вы ещё спрашиваете? Вы что, недотёпа?

Ах нет, простите, воспитанные люди так не разговаривают. Именно из-за таких словечек лорд Великанн вляпался в КУДА БОЛЬШИЕ проблемы с полицией, чем прежде, когда его арестовывали за целый ряд других провинностей. Эта история приправлена слоновьим навозом, потому что в ней фигурирует слон Пальчик, само собой. Разумеется.

А есть кое-что, чем занимаются все слоны: они пьют, едят, ведут себя по-слоновьи и время от времени какают.

И что из этого выходит? Слоновий навоз!

Приключение началось на следующий день после того, как мистер Ворчун получил надлежащие указания от Человека-в-тени, а также снимок первой половины серебряных монеток и деньги на дорожные расходы. Ещё с утра Пальчик вывез фургон за ворота поместья Великаннов. Погнутые старые створки валялись в зарослях травы рядом с полуразрушенными, рассыпающимися на глазах колоннами, которые некогда гордо стояли по бокам от ворот.

Лучик и ярко-розовая Мими сидели верхом на слоне. Над головой девочки летали две птички колибри (Завиток и Спиралька), что было вполне обычно (для неё). На месте, которое в любой другой повозке предназначалось бы кучеру, сидел ОЗО, одетый в бочку. Сидел он молча. Мими то и дело оглядывалась на него, всё дожидаясь, когда их познакомят.

— Мне нравятся твои новые туфли, — заметил Лучик.

— Спасибо, — отозвалась Мими. — Раньше они были грязно-коричневыми. Я сама их покрасила в розовый.

— Ты покрасила туфли? — удивился мальчик.

— Я способная девочка, — сказала Мими и широко улыбнулась.

— Нет, я другое имел в виду. Я не знал, что их вообще красят, — уточнил Лучик. — Не думал, что это возможно!

— Очень даже возможно, — ответила Мими. — Ты не знаешь, куда мы едем?

— Куда мы едем? — повторил вопрос Лучик.

— И да и нет.

Тут Пальчик протянул мальчику апельсин, держа его кончиком хобота, словно пальцами. Лучик сильно, от души похлопал слона, чтобы тот почувствовал его благодарность, несмотря на толщину слоновьей кожи.