– Путь свободен, – гордо объявил Худя и первым направился к Периметру. Кастет послушно последовал за ним.

Напарники приблизились к перепаханной взрывами земле минной полосы, когда вдали послышался шум мотора и на горизонте показалась темная точка. Машина стремительно приближалась с противоположной от КПП «Дитятки» стороны. По регламенту, если патрульный автомобиль не подъезжал к контрольному пункту в назначенное время, на его поиски выдвигался механизированный наряд.

Водитель издалека увидел черный столб дыма и выжимал из армейского джипа с боевым модулем на крыше все, на что тот был способен.

– Не отставай! – крикнул Худя и рванул к забору с завидной скоростью.

Кастет старался изо всех сил. Тощий слышал его громкое дыхание и тяжелый топот ботинок.

Пулеметчик заметил крохотные фигурки людей и дал по ним очередь из пулемета. Длинная цепочка почвенных всплесков прошлась позади перебежчиков, придавая тем скорости. Стрелок попытался скорректировать линию огня, но не преуспел. Пули защелкали по плитам заграждения, откалывая кусочки бетона и выбивая облачка серой пыли, когда напарники прыгнули через огромную дыру в заборе.

Худя приземлился кувырком, вскочил на ноги, метнулся в сторону и запетлял, как заяц. Кастет не был столь ловок. Он тяжело хлопнулся на землю и больно ушибся коленом, но это не помешало ему подняться и довольно резво поковылять прочь от Периметра.

Боец не хотел отпускать беглецов с миром. Он оставил крупнокалиберный пулемет в покое, схватился за рукоятки станкового гранатомета и нажал на спусковую скобу.

Оружие басовито загрохотало. Бочонки гранат понеслись к цели, яркими искрами вспыхивая в последних лучах нырнувшего за горизонт солнца. Спустя несколько секунд по ту сторону Периметра разразилась оглушительная канонада. Это осколки боеприпасов и комья вывороченной взрывами земли угодили в скопление гравитационных аномалий. Ловушки появились здесь в ночь после Выброса, имели скромные размеры, но их было много и располагались они близко друг к другу.

Худя с испугу сиганул в ближайшие кусты и вскрикнул от неожиданности, когда земля ушла из-под ног. Он соскользнул на спине по склону небольшого оврага, перевернулся на живот и прикрыл голову руками. Немногим раньше Кастет запнулся о торчащий из земли камень и упал во второй раз, да так неудачно, что у него на какое-то время потемнело в глазах и перехватило дыхание.

Потеряв перебежчиков из виду, солдат подумал, что добился цели, но на всякий случай выпустил еще несколько гранат. Стрелял наугад, поэтому взрывы прогремели далеко в стороне. Потом перебрался к пулемету, но огонь не открывал, не желая впустую тратить боезапас.

Пока стрелок утюжил территорию за Периметром, сержант Рыбалко вытащил из подсумка секретную военную разработку – планшет в ударопрочном корпусе. С десяток опытных экземпляров недавно доставили в воинскую часть для прохождения полевых испытаний. Полковник Сологуб сам принимал коробки с ценным грузом, а на следующий день объявил личному составу на утреннем построении:

– Министр обороны проявил отеческую заботу, включив нашу часть в число участников эксперимента. Новейшая разработка лучших в мире украинских ученых призвана облегчить работу простого солдата, и наша задача помочь им в этом. С этого дня ни один командир патруля или старший группы быстрого реагирования не имеет права отправляться на задание без планшета. Я лично буду контролировать процесс испытаний и строго наказывать за каждый факт нарушения приказа.

На деле планшеты оказались примитивной копией ПДА, только с намного худшими характеристиками. Начать хотя бы с того, что по весу и размеру они были раза в три больше аналогов. Но если это хоть как-то можно было списать на более громоздкий аккумулятор, размер экрана и приспособленность под тяжелые условия эксплуатации, то вот для малого, всего пятьдесят метров, радиуса действия и бедного функционала не было другого объяснения, кроме банального распила бюджетных средств. А их на разработку этого «чуда техники» потратили немало. По слухам, только стоимость НИОКР перевалила за пятьсот миллионов гривен. Столько же, если не больше, ушло на производство и отладку прототипов и выпуск экспериментальной партии.

Сологуб, кстати, велел изъять ПДА у всех бойцов и офицеров. Якобы для чистоты эксперимента. В части шептались, будто бы он сделал это для того, чтобы никто из «подопытных» не мог сравнить работу приборов и выложить ролики в Сеть. Поговаривали, к его рукам тоже прилипло немало денег от растащенного разработчиками бюджета, вот он и старается всеми правдами и неправдами предоставить благодетелям максимально эффективный результат испытаний.

Рыбалко включил планшет в толстом обрезиненном корпусе и вывел на экран список приложений. Машину сильно трясло на колдобинах. Он трижды тыкал пальцем не в ту строчку и всякий раз чертыхался и костерил солдата за рулем.

– Товарищ сержант, я не специально, дорога такая, – виновато оправдывался тот, но взамен получал новую порцию отборной брани.

Наконец сержанту удалось активировать сканер биологических объектов – примитивный аналог датчика жизненных форм в ПДА. На экране появилась схематическая карта местности. Через секунду изображение потускнело, и поверх него появилась красная пульсирующая надпись: «Для штатной работы приложения положите устройство на ровную неподвижную поверхность».

– Сбавь скорость, Пацевич. А еще лучше остановись, – потребовал сержант и снова затыкал пальцем в экран. Надо было закрыть приложение, зайти в меню, выбрать нужную строку и по новой запустить программу.

– Товарищ сержант, а вдруг по нам из РПГ шмальнут? – Пацевич убрал ногу с педали акселератора, но давить на тормоз не стал. Сержант покосился на него. Рядовой почувствовал начальственный взгляд и посмотрел в глаза старшего по званию. – От нас ведь ничего не останется.

– Что, боец, страшно тебе?

Солдат что-то невнятно промычал, мельком глянул на дорогу, чуть двинул рулем, выравнивая машину, и снова уставился на командира.

– А ты не боись. Все там будем, – равнодушно заметил Рыбалко. – Какая разница, когда помирать: сегодня или завтра.

На самом деле сержант не спешил расставаться с жизнью. Просто, в отличие от зеленого юнца за рулем, он охранял Периметр еще до создания «Чернобыль Лэнда». Второе пришествие Зоны не стало для него неожиданностью, как и вооруженные попытки проникновения на запретную территорию. Он знал: те, кто взорвал броневик, не будут их атаковать. С высоты боевого модуля обзор лучше, чем из кабины. Стрелок первым заметил перебежчиков, вот и палил по ним из всего, что есть под рукой. Зря салага паникует.

Дыхание рядового участилось, под глазом нервно забилась синяя жилка.

– Я не готов умирать, – просипел он. – Я жизни-то, можно сказать, не видел и с женщиной ни разу не был.

Брови Рыбалко удивленно полезли на лоб.

– Ты что, правда никогда этого не делал?

Водитель промолчал и громко сглотнул. Сержант покачал головой.

– Тогда другое дело, – сказал он и нажал кнопку на боку пристегнутой к ремню разгрузочного жилета рации: – Полищук, пройдись-ка по кругу из миномета.

– Принято, – прохрипел динамик.

На крыше загрохотало. Немногим позже послышались приглушенные закрытым стеклом и расстоянием разрывы. Сначала они донеслись с одной стороны машины, потом с другой.

– Ну все, теперь тормози. Полищук свое дело знает. Больше тебе бояться некого, он всех ублюдков из миномета положил.

– Всех до единого? – не поверил Пацевич.

– Угу, и даже тех, кто убежать хотел. Не веришь, выйди и посмотри.

Рядовой помотал головой: спасибо, без этого обойдусь, – и нажал на тормоз.

Джип остановился неподалеку от горящего броневика. Сержант увидел перепаханную взрывами заградительную полосу. «Неплохо ребята подготовились», – уважительно подумал он, решив, что это дело рук перебежчиков, и затыкал пальцем в планшет.

На этот раз сканер включился без нареканий. Рыбалко усмехнулся. Как он и предполагал, кроме желтой звездочки и двух крохотных точек того же цвета, других отметок не было.