Серое утро моросило дождем. Скорее, это был даже не дождь, а плавающая в воздухе водяная пыль. Черная, в трещинах и выбоинах, дорога наискось пересекала поле. Над землей стелился клочковатый туман. Из дымчатой пелены спинами гигантских улиток проступали круглые бобышки прошлогодней соломы.

Сержант Филиппов зевнул и посмотрел на часы. Время тянулось как резина. Казалось, он уже целую вечность торчит возле заброшенного поста ДПС, а прошло всего-то сорок минут. До конца смены оставалось долгих три часа и, похоже, ему предстояло провести их в гордом одиночестве.

Возле щербатой кирпичной стены блестела глянцем влажных боков бело-синяя «Приора». Из приоткрытого окна машины доносилось свистящее похрапывание. Филиппов с завистью посмотрел в сторону служебного автомобиля: майор Парасюк беззастенчиво дрых во время дежурства, во всем полагаясь на помощника.

– Закончу академию, получу офицерское звание и буду так же дремать в машине, а не топтаться на улице. Надо всего-то потерпеть три года. Ох и заживу тогда, ох заживу!

Сержант никогда не жаловался на отсутствие воображения. Вот и сейчас богатая фантазия нарисовала радужные картинки светлого будущего. Уголки тонких губ дрогнули, и худое, бледное лицо Антона Филиппова расплылось в довольной улыбке.

Пытаясь хоть как-то скоротать время, сержант медленно побрел по обочине прочь от каменной будки с зарешеченными окнами. Прошел с полсотни метров, развернулся на месте, скрипя песком и мелкими камушками под плоскими подошвами служебных ботинок, и так же неторопливо зашагал обратно.

Сзади послышался едва различимый шум мотора. Сержант удивленно оглянулся: вдруг почудилось? С тех пор как построили скоростную автомагистраль, по этой забытой богом дороге только трактористы да комбайнеры технику на поля гоняли. Дураков нет гробить машину на колдобинах.

Филиппов прислушался. Плохо, если кто-то из местных решил засветло работу начать. Толку от него в этом случае как от козла молока. Разве что лениво проводить взглядом. Другое дело – заплутавший автотурист. У такого документы проверить не грех, минут десять скоротать можно. А если выйдет языками зацепиться да за жизнь потрещать, глядишь, полчаса, а то и больше, пролетят как один миг. Круглые глаза сержанта радостно засверкали: судя по отсутствию характерных стуков, то не дизель грохотал, а тарахтел обычный бензиновый движок.

Антон чуть ли не бегом добрался до машины, дернул за ручку. Прохладный воздух ворвался в теплый салон. Майор недовольно поморщился во сне, что-то неразборчиво пробормотал, повернул голову набок и снова, с присвистом, захрапел. Филиппов взял с приборной панели полосатый жезл и только хотел осторожно прикрыть дверь (Парасюк орал по любому поводу, а у сержанта сейчас было не то настроение, чтобы выслушивать поток отборной брани), как вдруг раздался щелчок и бортовая рация хрипло пролаяла:

– Пятнадцатый, ответьте диспетчеру.

Майор подскочил в кресле и глупо захлопал спросонок светлыми, чуть навыкате, глазами.

– Пятнадцатый, не слышу вас.

Парасюк сорвал с крепления рацию и утопил подушечкой большого пальца ребристый кругляш на боку угловатого корпуса.

– Пятнадцатый на связи, – просипел он, почти касаясь пухлыми губами решетки динамика.

– Что с датчиком? Вас не видно на карте.

– Контакты барахлят, – солгал Парасюк. На самом деле в машине под водительским сиденьем стоял крохотный переключатель. С его помощью легко можно было управлять работой следящего устройства. Простенькую приспособу собственноручно установил старый друг майора и по совместительству механик полицейского гаража. Сделал это в качестве подарка на день рождения приятеля. По этой причине Парасюк и дремал в машине – побочные эффекты после обильного и долгого застолья.

– Понятно. Вернетесь с дежурства, доложите механику о проблеме. Вы где сейчас?

– Э-э… – Парасюк собрал в морщины высокий лоб и ляпнул первое, что взбрело в голову: – На перекрестке Казанцева и проспекта Мира.

– Будьте внимательны: в городе и окрестностях объявлен план «Перехват». В розыске черная «БМВ» третьей серии с тонированными окнами.

Рация снова щелкнула и затихла. Майор вернул переговорное устройство на место и потер руками одутловатое лицо.

– Филиппов, зараза такая, хде тебя черти носят?! – крикнул он, не отрывая рук от лица.

Сержант широко распахнул дверь «Приоры».

– Здесь я, тащ майор, никуда не уходил.

Парасюк посмотрел на подчиненного, увидел в его руках служебный атрибут и растянул губы в кривой ухмылке.

– Ты зачем жезл взял? Зайцев штрафовать собрался?

– Почему сразу зайцев? – смутился Антон. – Машина там едет, хотел остановить для проверки документов.

– Какая машина, Филиппов, шо ты несешь? Та здеся, кроме колхозников и зверья, сто лет никто не появляется. Слыхал, план объявили? Живо садись за руль. И только попробуй ляпнуть кому-нибудь, хде мы дежурство несли, я те этот жезл знаешь куда засуну?

Тем временем шум мотора нарастал.

– А вдруг это угонщик? – предположил сержант.

– Да садись ты уже! Хватит ерунду молоть!

Филиппов сел за руль. Хотел так хлопнуть дверью, чтобы стекла зазвенели, но не решился: Парасюк мог за такое отвесить леща. И ведь рапорт не подашь. Вернее, подать-то можно, да только этим больше себе навредишь. Начальство по-любому постарается замять скандал в зародыше, зато майор это так просто не оставит. Не он сам, так его дружки найдут способ отомстить.

Антон вздохнул, положил жезл между сидений, завел двигатель и сдал назад от поста ДПС. Медленно вращая колесами, переваливаясь с боку на бок на глубоких выбоинах, «Приора» выехала на дорогу и стала разворачиваться по широкой дуге.

Из тумана показалась черная «трешка» с тонированными окнами. Водитель заметил патрульный автомобиль поперек дороги, но не стал тормозить, а, наоборот, поддал газу. Ревя мотором и выбрасывая клубы серого дыма из-под колес, «бэха» испуганной антилопой рванула вперед. Хлопок. Треск пластика, скрежет металла и, как вершина музыкальной партии дорожной аварии, визгливое сопрано шин исчезнувшей в тумане иномарки.

От сильного удара патрульную машину развернуло в обратном от удирающей «БМВ» направлении.

– Давай за ним! – заорал Парасюк, брызжа слюной на ветровое стекло.

Антон дернул рычаг стояночного тормоза, вдавил педаль газа в пол. Рыча мотором и рисуя черные полосы на остатках асфальта, помятая «Приора» шустро развернулась на пятачке и, распугивая предрассветную тишину воем сирены и разноцветными вспышками мигалки над крышей, помчалась вдогонку за нарушителем.

Спустя пару минут в белесоватой пелене показались тусклые огоньки габаритных огней.

Азарт погони преобразил Парасюка: лицо порозовело, в глазах появился лихорадочный блеск. Он вытянул вперед руку и щелкнул тумблером громкоговорителя.

– Водитель черной «БМВ», немедленно прижмитесь к обочине! Повторяю, немедленно прижмитесь к обочине и захлушите двихатель. В противном случае будет открыт охонь на поражение.

Нарушитель предсказуемо отреагировал: похожие на глаза зверя красные огоньки задних фар стали быстро уменьшаться в размерах.

– Поднажми, а то уйдет!

Сержант поддал газу. Шум в салоне «Приоры» усилился: противнее завыла коробка, громче зарычал двигатель, сильнее застучали колеса по колдобинам.

Майор вытащил табельное оружие из кобуры, опустил окно пассажирской двери (хулиганский свист ветра ворвался в салон) и высунул руку с пистолетом из машины.

– Держи ровнее!

«Макар» звонко захлопал. Пули защелкали по крышке багажника и правому заднему крылу иномарки, дырявя железо и высекая искры.