Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Стража медленно вела их в сторону тронного зала. Они переходили из комнаты в комнату под оглушающий звук шагов.

Их было… где-то пятнадцать человек? И сколько же стражи? Не менее тридцати.

Нуска опасался только одного: чтобы его план не обернулся против него же.

Этот поход, по плану Вьена, конечно же, должен был быть мирным. Однако и Нуска, и другие повстанцы думали совершенно иначе. Жадными глазами осматриваясь по сторонам, арценты уже решали, какие сокровища следует первыми сгрести в суму после покушения на наместника.

Никто больше не желал поддерживать хрупкий мир. Жажда крови так и витала в воздухе, вместе с жаром распространяясь по залам.

Вскоре впереди показались высокие расписные двери. Несколько стражников, увидев знакомые лица, синхронно распахнули створки. Нуска днями напролёт мечтал, чтобы этот момент настал и его смехотворный спектакль закончился.

Тронный зал был огромным и круглым. Под ногами змеёй вился ковер, который вёл ровно к постаменту и кованому трону.

В зале было светло. Горячие лучи дневной звезды пробивались сквозь тюль и пятнами ложились на деревянный лакированный пол.

Что-то пошло не так. По рядам повстанцев пролетел шепоток, а стражники ринулись вперёд, вверх по ступеням.

В воцарившемся хаосе Нуска отчётливо расслышал смешок, а затем увидел два обращённых к нему пылающих глаза. Кажется, Вьен был готов к чему-то подобному, но…

Нуска не был готов! Он предполагал совершенно другой исход!

Пробравшись через толпу, лекарь наконец разглядел то, что привлекло всеобщее внимание. Стражники уже успели вбежать наверх, но… градом скатились вниз по ступеням, кувыркаясь и громко охая, а затем – крича.

Кольцо пламени обняло трон и сидящую на нём фигуру. Кажется, это и был наместник, но… Его лицо оказалось изуродовано, а плечи, ноги и даже рот его обвивали горящие змеи.

– Да что же происходит! Бездна дери! Главный сурии огня, кто это сделал?!

– Скорее, освободите его! Ему же сейчас обожжет лёгкие и шею!

Нуска с ужасом смотрел, как стражники отчаянно бежали наверх, применяли свои способности, пытаясь побороть пламя, но у них ничего не выходило. Слишком велика была сила создавшего это пляшущее в воздухе кольцо. Множество арцентов, сражаясь с огнём, падали наземь обгоревшие и скатывались в ноги к повстанцам, с криками хватаясь за лица, катаясь по земле, в попытках потушить пламя.

Люди Вьена просто стояли и с ухмылками на лицах наблюдали за развернувшейся трагедией. Некоторые даже начали перешёптываться, одобрительно кивая в сторону сгорающего заживо наместника.

– Так ему и надо.

– Раз слаб, то и нечего было во власть лезть.

– Заслужил, заслужил… Выше головы не прыгнешь, ха-ха!

И их насмешливые речи сыграли с ними злую шутку. Точнее, произошло именно то, на что Нуска и рассчитывал, когда разрабатывал свой план.

– Так… Так это вы! – взревел один из стражников, оголяя саблю. – Все мы знали, что грязному сброду доверять нельзя! Но настолько подлый трюк!..

– Язык проглоти! Сначала докажи, что это были мы! – осклабившись, без промедления ответил повстанец, а затем обнажил огромный тяжёлый топор. Может, у кого-то из знати такое низкосортное оружие и вызвало бы смех, но точно не у этого стражника, который едва удерживал в трясущихся руках лёгкую саблю. – Не нравимся вам – так все шишки свалить на нас вздумали?! Чьи одежды не красны, тот и вор[12], так?!

– Ха! Ваши-то одежды как раз цвета крови! Неужто такая обида взяла, что вы уродились плешивыми нищими, а наш господин – кровным семьи Ариера?! Только вот одежда не смоет с вас позор, не изменит вашу вонючую, подлую кровь…

Стоило стражнику договорить последние слова, как глаза его округлились. Через секунду в воздух взлетела оторвавшаяся от шеи голова. Брызнул кровавый фонтан, горячими каплями орошая Вьена, застывшего с оружием наголо.

Как безднова тварь, он продолжал стоять, объятый горячим пламенем, а сверху на него с глухим стуком лился кровавый дождь.

Весь день Нуска видел лишь спину своего брата. Вот и сейчас этот сурии стоял, укрытый своим алеющим плащом, и сжимал в руках пойманный в полёте трофей. Однако уже через секунду голова стражника загорелась, и Вьен с лёгкой брезгливостью швырнул её в столпившуюся стражу.

Раздался взрыв. Энергия, накопленная в теле арцента, обдала комнату жаром. Нуска закашлялся и, чувствуя жжение в глотке, обвязал лицо платком, но этого было недостаточно. Арценты, может, и легко переносили подобные выбросы дэ, но Нуска сразу же покачнулся, чувствуя, как слабая кровь Жамина в теле сдаётся под напором нескольких клокочущих в воздухе энергий.

Пускай конфликт развязал не Вьен, но он поддержал его. Обозлённые и разгорячённые повстанцы сразу же кинулись в бой вслед за лидером. Началась битва – каждый рубил направо и налево, бордовые плащи и серо-чёрные костюмы стражников смешались в кашу.

Нуска же остался простым наблюдателем. От начала и до конца. Он не сделал почти ничего, чтобы это сражение состоялось, но и этого оказалось достаточно, чтобы арценты схлестнулись насмерть.

Им не требовался особый повод или причина. Они просто хотели биться, надеясь, что это сделает их жизнь лучше. Отчаяние ли это? Можно ли простить подобное безрассудство? И прав ли оказался Нуска, когда затевал всё это?

И… кто напал на наместника ещё до их прибытия сюда?

– Нуска.

Лекарь вздрогнул и почувствовал, как покрывается гусиной кожей. Самым страшным было то, что его имя произнесли одновременно двое, почти синхронно, и эти голоса звучали так мощно, что заглушили гул идущего в зале сражения.

Голос, что раздался рядом, принадлежал Вьену и был полон укоризны.

Второй голос прозвучал на другом конце зала, из уст Жеро, он полнился неприкрытой радостью и ликованием.

Лекарь, который и так еле держался на ногах, медленно сполз на пол. Но до этого успел разглядеть, что возле наместника застыла ещё одна фигура в ярко-красных вульгарных одеждах. Обнажённый мужской торс и пышные медные волосы ярким пятном выделялись на фоне золотистых стен. Жеро стоял ровно в круге огненного пламени.

Не оставалось никаких сомнений в том, кто повинен во всём произошедшем.

Наместник уже был мёртв, как и некоторые стражники и повстанцы. Огненные взрывы раздавались там и тут – ни один из бойцов не обладал должным мастерством для того, чтобы убить противника точным ударом в сердце.

Может, Нуске и следовало прийти на помощь и влезть в битву. Но у него не было сил даже для того, чтобы вглядеться хоть в одно искорёженное в предсмертной агонии лицо.

Это он виноват. Это он привёл людей Вьена на смерть. Он не должен был доверять методам Жеро и надеяться, что тот просто отпустит бунтовщиков и напоследок пожмёт их лидеру руку.

– Вьен, если не можешь простить меня, то убей, – коротко сказал Нуска, чувствуя, как и его сознание вспыхивает от переизбытка энергии и медленно мутнеет от жара. Наверное, температура в зале превысила уже все пределы – лекарь обливался по́том, но даже не замечал этого.

И Син живёт с этим чувством каждый день? Каждый день просыпается, чтобы вспомнить, как из-за него погибли сотни и тысячи человек?

Лекарь впервые по своей воле захотел покинуть этот мир. И даже холодное лезвие, что уже через секунду коснулось его шеи, сейчас не пугало.

Верно. Как бы сильно он ни хотел вернуться обратно в Эрьяру, увидеть Сина, выступить на его стороне в войне… Он не должен был использовать подобные грязные методы.

Вьен стоял над ним, но Нуска не мог разглядеть его лицо – боялся. Как и на протяжении всего дня, это не брат отворачивался от него и прятал лицо, нет. Это именно Нуска не решался заглянуть в его глаза и увидеть там боль от предательства.

Лекарь взял себя в руки в последний раз. Он не был ни слабаком, ни трусом. Но, всмотревшись в лицо брата, Нуска опешил и повалился наземь.

На его лице не было ни грусти, ни боли, ни удивления. Только широкая кровожадная ухмылка, которая могла до дрожи испугать любого, кто бросил бы случайный взгляд на перекошенное в радостном безумии лицо.

вернуться

12

Чьи одежды не красны, тот и вор – поговорка, получившая распространение в Арценте. Уже не первую сотню лет вся знать и обеспеченное население города одеваются исключительно в красные одежды, тогда как беднякам приходится довольствоваться самыми дешёвыми неокрашенными тканями (серыми, бежевыми, изредка чёрными). Потому считалось, что одетый в красное не может быть вором, ведь и без того богат.

15
{"b":"868779","o":1}