— Давай! — кричит мне, уже, врач, я делаю то, о чем меня просят — Помоги ей! — это она уже кому-то другому и мне резко надавливают на верхнюю часть живота.

А дальше, я чувствую лёгкость…

93. Даша. Где мой сын?

— Вот, молодец! — слышу довольный голос врача.

Мне на грудь кладут что-то мягкое и тёплое. Открываю глаза и вижу крохотную чернявую макушку. Кладу на это нечто ладони и тут меня захлестывает такой шквал эмоций, что начинаю задыхаться от слёз!

Мой сынок!

Мой маленький мальчик!

Как я могла думать, что ничего не чувствую к тебе! Какая же у тебя мамка дура!

Я люблю тебя! Как же сильно я тебя люблю!

Ощупываю мягонькое тельце, похожее на желе. Хочу крепко-крепко обнять! Но боюсь пошевелиться и сделать лишнее движение! Не сразу до меня доходит, что малыш не шевелится… и не кричит…

Сына забрали с моей груди, а я завыла в голос от той пустоты, что почувствовала в эту секунду, ни одна схватка на сравнится по болевой шкале с этим ощущением. Пытаюсь подняться.

— Погоди, погоди. — останавливают меня чужие руки.

А я ничего не вижу и продолжаю подниматься. Мне жизненно необходимо видеть моего мальчика и знать, что с ним всё хорошо.

— Лягте обратно! Вам нельзя подниматься! — тараторит ещё одна девушка, которая все время находилась в родовом зале.

— Где… — хриплю.

— Вот он! Никуда его не забрали! — успокаивает меня она, но я вижу копошение там куда забрали моего мальчика и слышу встревоженные перешептывания врачей.

— Что с ним? — выкрикиваю, привлекая к себе внимание, готовясь соскочить с кресла в любой момент.

И сразу после моих слов слышу тихий, жалобный детский плачь.

— Два восемьсот двадцать, сорок девять сантиметров! — торжественно оповещают меня! — Такой кроха, а как мамку вымотал! — бодро сообщает мне врач, пока я наблюдаю, как пеленают моего сыночка!

Смотрю на его сморщенное, опухшее личико и слезы сами собой текут по щекам, от переполняющего меня счастья и бесконечного потока нежности!

— Это разрез что-ли так сильно кровит? — поворачиваюсь к врачу, которая хмурится. — Ой, Откуда столько крови-то?! Наркоз! — последнее, что я слышу прежде чем провалиться в беспамятство, в котором, несмотря ни на что, меня беспокоит только мой малыш, которому нужна я, и который нужен мне самой ещё сильнее. Как воздух. Потому что без него я просто не выживу!

Пробуждение было медленным… Я плавно выныриваю из состояния полёта, словно приземляясь из невесомости.

Я в своей палате. На улице ночь. Именно ночь, а не шторы плотно задернуты. Каждое движение даётся с трудом, в горле пересохло. Встать не получается. Тело, словно ватное…

Но стоит мне полностью прийти в сознание, как мозг начинает судорожно осознавать происходящее.

Роды.

Мой малыш.

Где мой сын?!

Трясущейся рукой тянусь к кнопке вызова персонала и давлю на неё как в последний раз.

Медсестра прибегает в считанные секунды!

— Вы уже пришли в себя?! — взволнованно озвучивает очевидную вещь.

— Где… мой… ребёнок… — слабо сплю, пытаясь встать.

— Лежите, ради Бога! Я сейчас позову врача! — она укладывается меня обратно.

— С малышом всё хорошо, это всё, что я знаю. Врач расскажет Вам больше. — успокаивает она меня. — Я мигом!

Девушка торопливо скрывается за дверью.

Пока её нет, окончательно прихожу в себя. Ощупываю плоский живот, с дряблой, растянутой кожей. Никаких швов. Неприятные ощущения между ног. Кажется мне там что-то разрезали, поэтому ничего удивительного.

Заспанная врач заходит ко мне в палату.

— Ох и напугали вы нас! Как себя чувствуете? — её голос чуть хрипит.

— Где мой сын? — выпаливаю сразу.

— С ним всё хорошо. Небольшая гипоксия, но в целом его состояние более чем удовлетворительное. Он сейчас в детском отделении под кислородом.

— Что с ним? — ужасно волнуюсь, комкаю тонкое одеяло.

— Я же говорю, что всё хорошо. — она понимающие улыбается и берет меня за руку.

— Тогда зачем под кислородом? — кажется, я заражаюсь её спокойствием, поэтому вопрос задаю менее эмоционально.

— Как я уже сказала, небольшая гипоксия. Это абсолютно безболезненно и пойдёт ему на пользу!

— Я могу его увидеть?

— Сейчас вам лучше отдохнуть!

— Я хочу его увидеть! — настаиваю, готовясь заплакать…

— Завтра вы увидите его! Я обещаю! Вам надо выспаться и набраться сил, а то вы не сможете обеспечить ребёнку полноценный уход. Постарайтесь уснуть, пожалуйста. С завтрашнего дня ваша жизнь изменится на сто восемьдесят градусов! А сынок будет с вами круглые сутки! Успеете вдоволь налюбоваться! Договорились?

Неуверенно киваю.

— Вашему мужу сообщили, но он, как я понимаю, где-то за границей сейчас.

— Да, его нет в стране.

— Он уже мчится сюда! — сообщает мне с улыбкой. — Вашим родителям, тоже, сообщили. — мнется.

Не знает как сказать, что они не приедут…

Сейчас их безразличие бьёт больнее, чем до этого… Потому что оно направленно не только на меня…

— Хорошо. Сына мне принесут утром? — меняю тему на ту, что меня интересует куда больше, чем люди, которым на меня плевать.

— Да, сразу после завтрака и осмотра. Завтрак, прошу не игнорировать! Тебе ещё ребёнка кормить! Так! — она призадумалась, потере переносицу. — Так. Во время родов открылось кровотечение, но всё вовремя остановили, за это можно не переживать. — успокоила меня, тихонько хлопнув по своему колену. — Да-ле-е… да, швы. Тебе наложили швы. Не волнуйся, заживёт всё красиво! А сами нити отпадут. Снимать их не надо. Но, пару недель нельзя сидеть.

— А как, тогда… — хмурюсь.

Мне объяснили и показали что, и как, можно, а что нельзя.

— Всё поняла?

Послушно киваю, вымученно улыбаясь.

— Вот и хорошо! — женщина встаёт и направляется к двери. — Если какие-то вопросы появятся, сразу ко мне, а не к Гуглу, договорились?

— Договорились!

— Всё, отдыхай! — женщина попрощалась, выключила свет и прикрыла за собою дверь, уходя.

94. Даша. Сокровище!

Уснуть я так и не смогла. Так и проворочалась до самого подъёма.

Завтрак в себя, буквально, впихиваю. Не лезет. Вроде всё съедобно и даже вкусно, но ем, потому что надо, а не потому что хочу.

Еле дожидаясь врача и первым делом спрашиваю про сына.

Женщина, при мне, набирает детское отделение и просит принести ребёнка. А пока, осматривает меня и даёт рекомендации по кормлению.

Вскоре в палату заходит девушка с моим мальчиком. Соскакиваю словно и не рожала вчера, подбегаю к ним и замираю.

— Держите, мамочка, своё сокровище! — мило щебечет девушка и пытается передать мне крохотный свёрток.

Не сразу соображаю что от меня требуется. Руки дрожат.

— Вот так! Осторожненько! Головку придерживайте! — даёт рекомендации, укладывая в руках самое дорогое, что теперь у меня есть.

Иии больше я не способна воспринимать информацию! Всё моё внимание приковано к малюсенькому сморщенному личику, один в один, как на моих детских фотографиях!

Уже жду не дождусь, когда две очень приятные женщины, просто, свалят из палаты, дав мне вдоволь налюбоваться сыном!

Какая же ты у меня кроха! Мысленно обращаюсь к сыну.

— Давайте попробуем приложить его к груди? Или вы не планируете кормить самостоятельно? — задаёт вопрос будни но, а я так возмущена, что еле сдерживаюсь!

— То есть, как это не планирую!? Планирую! Давайте! — странно, но на моё заявление женщина лучезарно улыбнулась.

Как выяснилось, её очень расстраивает тот факт, что многие сейчас отказываются от грудного вскармливания в пользу смесей. Но я для себя точно решила, что буду кормить сына сама!

И уже через пять минут мы с малышом лежим на койке, раз мне нельзя сидеть, он усердно кряхтит, пытаясь "добыть" еды! Аж лобик покрылся испариной, а я глажу его пальчиком по мягонькой щечке, по тоненьким волосикам торчащим из под чепчика, вдыхаю его запах и упиваюсь этими мгновениями бесконечной нежности!