Дверь закрылась. Заскрипел замок. Звук удаляющихся шагов.

– А сколько?

– Месяц, полтора? Точно не знаю. Главное не про******* с моментом, чтобы ввести сыворотку СПП2, а этот момент настанет через неделю, две?

– Понял. А откуда ты все это знаешь?

– Алё, на! Я же здесь, на, выслушиваю всю эту ахинею от медиков, на, вот и набрался.

– А тебе не жалко этих ребят? Они же все-таки детишками были.

– Были. Сейчас плевать. Главное, чтобы послушными стали.

– Да, мля. А похер! Согласен!

– Всё, завались! Я тебе этого не говорил. Понял?

– Понял.

Ушли слишком далеко. «Пока двигаться не начнем?! Месяц, полтора?! Момент! Неделя? Две? Проговорились! Ну уроды, вы у меня говно жрать будете! Так нельзя пробовать двигаться! Нужно прождать, обмануть их! «Если окрепнет, то не получится» он сказал? Вроде он так сказал! Ну ничего суки, посмотрим кто кого.» Гришка тихо улыбнулся. Он сам не ожидал того, что у него получилось двинуть какими-то мышцами. «Черт! Надо быть осторожным! Если заметят, введут это…ПП2 или…СПП2! Сыворотку! Так всё! Быть на чеку и НЕ ДВИГАТЬСЯ месяц, делать вид, что всё ещё слаб!»

«Чёрт, ребята додумаются до этого или нет? Если нет, то что я один смогу против них всех? Что же делать? Так, спокойно. Надо обдумать это всё. Почему так тяжело?»

Тяжело вздохнув от еще одной попытки двинуть руками, Гришка, недолго думая, опять уснул, чтобы случайно не двинуться. Боль все еще была по всему телу, но она скорее была противной, а не мучительной. Также продолжалась слабость, от чего тянуло в сон еще сильнее.

***

Три дня спустя.

– «… а ты уже можешь двигаться?»

Внезапный женский голос в голове резко разбудил Гришку. «Что? Кто здесь?». Но вокруг была тишина, однако Гришка все же заметил одну странность – какое-то шипение и треск в голове. Гришка всё также не двигался, он помнил тот разговор солдат и помнил, что нельзя двигаться месяц. Свое новое тело он уже полностью ощущал, он чувствовал, как сам начинает крепнуть, и как улучшается самочувствие, несмотря на противную боль в коже и суставах.

«Что это было? Может показалось? Черт возьми, у меня похоже глюки».

– «…нет, я тоже пока не могу, но чувствую себя лучше…»

«Кто здесь!? Опять этот голос, он будто в голове, уж больно знакомый. Эх, жаль я еще не могу видеть.»

– «…нет, а ты что-нибудь слышал от них?»

«Кто?! От кого?! Стоп!» – Гришка собрал все мозги в кучку и стал внимательно слушать буквально всё.

– «Не получается.»

«Опять этот голос, очень знакомый» – он немного поразмыслил.

Будто резкий удар под дых, как сверкнувшая молния, он вспомнил, узнал голос – это была Наташа, его Наташка. «Черт! Это точно она! Где она? Как говорит? Надо ей сказать. Но как? Как бы не палиться? Они же по камерам смотрят нас? Что такое происходит? С кем она разговаривает? …Или это у меня крыша поехала?»

– «…я тоже не знаю, но им нельзя верить. Во что они нас превратили?»

Гришка собрался и попытался как-то понять, что происходит. «Наташка явно не говорит с помощью голоса (т.к. Гришка слышит ее буквально в голове). Что это за шуршание?» Он снова собрался, следил за каждым странным ощущением в организме, но ничего кроме шуршания в голове не было. «Может я сошел с ума?» – ещё попытка – ничего. Еще одна, – «Есть зацепка!» -, Гришка заметил, что что-то тянет его. Не физически, а ментально. «Шевели извилинами! Ага!» – возникло ощущение, что его как будто кто-то перевернул, и в кромешной темноте он заметил, что к нему тянется какой-то голубой яркий провод (или волна). Извилистая волна, у которой не было начала, которая исходила из множества петель, и она светилась. Но это не было зрением, что-то другое, т.к. он, открывая глаз, ничего не видел. «Что это такое, б**?»

Внезапно эта волна начала трещать и в голове раздалось это:

– «…а что замышляют? Ко мне все время ходили врачи, которые положили меня сюда, и ничего не говорили».

«Что? Ментальная связь? Даже такое есть? Она точно с кем-то общается. А эти знают? Наверно знают. Блин, как ей сообщить? Я хочу с ней поговорить».

Он еще раз покопался у себя в голове.

В течение 5 минут он открыл для себя новые возможности, которые повергли его в шок: во-первых, у него получалось чувствовать всё постороннее тепло, он никак не видел этого, было ощущение, что его тянет что-то к теплу, он чувствовал тепло каждой частью тела, ощущение было непонятное и досель неизвестное; во-вторых, от гудящего звука какого-то генератора или мотора он смог нарисовать у себя в голове помещение, в котором находился, т.к. получалось фиксировать каждый звук и его движение («Эхо-локация!»). Узнав о своих новых способностях, Гришка ощутил новый прилив сил, радость и уверенность в себе. «Черт возьми, надо бы с этим разобраться. Что-то я слишком сильно себя ограничил. Двигаться же нельзя, а тут можно и опробовать что-то новенькое…»

– …не знаю, Тём. А вы, ребят, что думаете?

«Да, что это такое?! Как?! Тём? Кто это? А, Артём! Почему его я не слышу?» Гришка уже психовал, т.к. он не понимал, что сделать, чтобы начать общаться. «Так, ну ка еще раз». Он снова собрался и стал копаться в мозгах.

У него снова получилось увидеть это волну: «Ура! Снова это ощущение, будто мне какие-то свежие очки надевают». Волна все также светилась и разделялась на тысячи других. Гришка соотнес ее направление с рисунком помещения, в котором находился. Причем у него в голове это выглядело, как будто положили на лампу два листа с рисунками, сложенных вместе. Теперь он смог увидеть, что эта волна («…или сигнал?») шли из-за стенки. Если идти по направлению коридора, то это должно быть следующее помещение. «Значит она там! В принципе – это логично. Как же мне поговорить? Я же думаю, размышляю, но она не слышит».

Гришка полностью напряг все извилины, которые были. Он будто говорил своему организму: «Я хочу с ней поговорить. Я хочу ей сообщить». Гришка полностью сконцентрировался на этой волне, он пытался послать сигнал, сам не понимая, как это сделать.

Внезапно, в коридоре послышались шаги:

– «Они идут! Ребята, они здесь!»

Но шаги раздавались все громче и приближались к Гришкиной камере:

– «Ух, прошли мимо…»

«Ух? Это тебе, Наташа, «ух». А мне что-то не нравится это».

Заскрипел замок, дверь открылась. Гришка старался их не просто слушать, а пользоваться своей новой фишкой: звук от ботинок прекрасно отражался от всего, и Гришка смог различить то, что один из этих людей был толи в плаще, толи в халате, а второй просто в куртке. «Так, понятно, кто здесь главная гнида. Что им нужно? А если они пришли вколоть этот СПП2?!» – сам себя пугал он.

Но эта мысль быстро улетучилась, т.к. Гришка смог различить по отражаемому звуку, что в руках у них ничего не было, лишь сзади катился аппарат на колесиках с большим объёмом жидкости. («Смесь»).

– Ну что с этим, товарищ военврач?

– Ну что, кожный покров практически завершил перестройку, это значит, что скоро он начнет двигаться, – он сделал паузу, – вы нас слышите?

Гришка молчал. Он все также тихо лежал и делал вид, что тяжело дышит. Военврач подошел к нему и приоткрыл веко.

– Похоже не слышит, глаз еще продолжает формироваться. Отстает от графика, но это возможно.

– Отклонений нет?

– Нет, но странно. По внешнему виду, он должен и слышать, и чуять, и многое другое. Он вообще-то должен уже двигать головой. Странно, но отклонений нет. Может просто формируется у него медленней. Белковую смесь! – скомандовал тот солдату, который стоял рядом. Тот был явно молодой, это было слышно по голосу и по стилю общения. «Послушный совсем».

«Опять это ощущение, опять эта смесь. Впрочем, я не против», – подумал Гришка.

– Товарищ военврач, разрешите обратиться?

– Разрешаю.

– Вы сказали «…и многое другое», а что?

– Боец, ты что? Инструктаж и описание не читал?

– Так точно, читал! Но там очень много чего было.

– А, ну если конкретно, то наш товарищ может… нет! Мог бы перехватывать радиочастоты и общаться с их помощью, использовать эхо-локацию, чувствовать тепло, как змеи, излучать огромное количество тепла, и создавать радиопомехи.