— Бывает, не парься, — Юлька была не из тех, кто долго разводит сантименты.

На проблему она либо забивала, либо быстро решала.

Тем временем из машины показался Макс. Он уже понял, в чём наша трудность, но помогать мне было не в его стиле, поэтому он сел на скамейку, закурив вейп. Всем своим видом, что будет просто сидеть и ждать. Честно, я всё время не могла понять, ему не нравилась я сама как таковая или именно моя дружба с его девушкой. В целом душкой его назвать было нельзя, но среди своих он был признанным лидером и центром компании. Со мной же его холодность граничила с хамством. Но Юлька не обращала на него внимания, взмахнув малиновыми волосами, она вызванивала по мобильному «наших», то есть тёмных парней. Долго не расписывала им, какая я криворучка, попросила приехать, как можно быстрее. Меньше чем через час Сашка с Митькой были здесь. Достав из багажника выдергу и перешучиваясь на тему, что пойдем вскрывать офис медиума, где деньги лежат, они подцепили решетку и ловким движением, правда, не без усилия сдвинули её. Закатав рукав, я собралась сунуть руку, чтобы достать кольцо, но Сашка опередил меня:

— Варя, подожди, давай я сам.

— Так ты же не знаешь, что искать.

— Не хочешь показывать… Думаешь, что это тайна?

— Ну, да, извини, — он раскусил меня.

— Ладно, ныряй сама, мы закроем глаза, — пообещала Юлька.

Пришлось встать на колени. Рассмотреть, где именно моя пропажа не получилось. Моя рука нырнула в неприятную жижу, ощупала склизское дно. Наконец почувствовала перстень, сжала его в ладони и выпрямилась, встав на ноги.

— Нашла?

— Спасибо, ребята! Да! С меня пиво!

— Да ладно, брось, мы же по дружбе, — Сашка протянул мне бумажный платок.

Что-то в его глазах сказало мне, что в этот раз нужно принять помощь, а не ссылаться, что у меня есть салфетки.

— Подвезти? — на эти слова Юли Макс закатил глаза, всем своим видом показывая, что помощь моей скромной персоне считает оконченной.

— Не, ребята, спасибо. Мне тут близко.

— Если что — звони. Ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, — напомнил Сашка.

— Мы же одной крови, — разбила пафос Юлька.

Послав им воздушные поцелуи и засунув ценность поглубже в рюкзак, торопливым шагом направилась в офис. Уверена, что Кристовский меня уже заждался.

— Вот, — я горделиво выложила добычу на стол Глеба.

Я уже привыкла к тому, что задания, которые он мне давал практически никогда не повторялись. И требовали от меня не только смелости, но и заметной изворотливости. Но в этот раз я, кажется, покрутилась, как уж на сковороде!

— Молодец! Не растерялась, — похвалил он меня.

Очевидно, что подробности моего приключения были ему уже известны. Интересно, все или только в части церковного пожара. Не развивая тему дальше, он надел кольцо себе на палец. Стоит признать, оно ему шло. Был в этом львином оскале какой-то декадентский шарм. Босс явно не переживал о том, что еще меньше половины дня назад оно украшало перст усопшей. Правда, оно налезло ему только на мизинец. Но так даже было больше шика. Глеб слегка покрутил кольцо по комнате разлился бледно-желтый свет.

— Задёрни шторы, — приглушенным голосом попросил он.

Я опустила тяжелые портьеры. Кабинет погрузился во мрак.

— А теперь вздремнём. Нам надо дождаться вечера, — заявил мой начальник.

Я удивленно уставилась на него. Никак не реагируя на меня, он через лабораторию удалился в свою спальню. Я много раз видела эту узкую дверцу, будто утопленную в нише. Оставшись одна в кабинете, мне ничего не оставалась кроме как, подтянув под себя ноги и сунув в уши наушники, устроиться на банкетке. Несмотря на неудобную позу, видимо, всё-таки удалось задремать, потому что следующее, что я услышала был громкий крик Глеба.

— Вставай! Засоня! — раздалось у самого уха.

Я открыла глаза. Передо мной стоял Кристовский в том же идеальном пиджаке и с улыбкой на губах.

— Пора начинать. Даю тебе пять минут, чтобы выпить кофе и прийти в себя, — он кивнул в сторону дверцы шкафа, где стояла чудо-машинка.

За эти месяцы я так наловчилась с ней управляться, что при случае смогу бариста подрабатывать.

— Поторопись! Скоро начинаем, полночь близко, — подгонял меня Глеб, пока я обжигая губы глотала любимый напиток.

Это сколько же часов я проспала, схватив мой любимый грильяж местной фабрики «Коммунарка», поняла, что сегодня ничего не ела, но чувства голода не было. Я посмотрела на своего босса, от кольца струился дым ядовитого, зеленовато-охрового оттенка. Он не имел запаха, но был очень густым и плотным. И еще от него шёл небольшой свет, напоминающий отблик перегоревшего фонарика. Читать при таком нельзя, но очертания мебели и людей можно разглядеть.

— Заходи, гостем будешь! — вдруг гостеприимно позвал кого-то Глеб.

Я оглянулась. Неужели у моего шефа видение. Если да, то оно было групповым. Потому что в этот момент дверь открылась. В проёме застыла гигантская фигура в длинном тёмном кафтане, расшитым сложным узором. Подол и рукава были грязные, будто бы он шёл по свежевспаханному полю. Кудлатая борода свисала до пояса. Рот перекошен в злой ухмылке. На глаза низко надвинут колпак. Поэтому черт лица разобрать не получилось. На первый взгляд вошедший напоминал обезумевшего Деда Мороза. И веяло от него замогильным холодом. Не здороваясь, посетитель произнёс:

— Отдай. Знаешь же, что моё.

Не теряя присутствия духа, с насмешкой в голосе Кристовский произнёс:

— Долг платежом красен. Ты мне — я тебе. Вдова имела право на это кольцо при жизни. Ты — после её смерти. Я подтвердил ваш договор. Но теперь перехватил его я, а значит договариваться теперь тебе со мной, — о моей роли в этом процессе речи, естественно, не шло. — А у меня к тебе просьба. Или точнее сказать: предложение. И, кстати, здравствуй, давно не виделись, Ратибор.

Он не предлагал вошедшему громиле сесть. Я тоже решила попридержать свою врожденную вежливость. Надеясь, что чудовище вообще меня не заметит.

— Ох, смел ты Глеб. Вызвать старого ератника, открыть ему дверь, дразнить его же собственным перстнем. И не бояться, что я кинусь на тебя и твою красотку. Тебе палец оторву, а её до дна выпью. Да уж, на это я не знаю, что железное надо иметь, — загромыхал нечесть.

Но зато стало понятно, кто это. На одном из занятий Лисович упоминала об этих древних мифических существах: старых колдунах, умерших своей или насильственной смертью и способных ходить между мирами. Ночью они выбираются из могил и могут нападать на людей. Видимо, поэтому его кафтан и был таким грязным.

— У тебя со вдовой был договор. Ты её взял в названные невесты. Она выполняла твои приказы здесь на земле, в обмен на счастливый брак и стабильное будущее своих детей. Но она тебя подвела. Пожалела кольцо, до смерти носила, на твоей могиле не оставила… Хотя обещала, что как одряхлеет, наведается в последний раз, освободит вас друг от друга. Но… решила, что ты ей и там нужен будешь. А может сама захотела в мертвые ведьмы! Поди знай! Без меня — ты бы его не вернул. А у меня дело маленькое: прихвати к себе дамочку одну. Ей тут всё надело, к вам хочет.

— Мне за убийство невинного потом десятки лет между мирами болтаться… Ни в глубь уйти, ни сюда подняться, — посетовал ератник.

Но у него не получилось вызывать жалость ни у меня, ни у Кристовского. Тот лишь выразительно посмотрел на кольцо, мол, выбирай… Внезапно мертвый колдун выкинул руку вперёд, стремясь сграбастать медиума. Страшная лапа заканчивалась острыми как лезвия когтями. Я заорала. Клубы охрового дыма, между Кристовским и монстром, создавали будто бы пелену. Но она не могла защитить от звериной ярости разгневанного ератника. Еще мгновение, и он совершит то, что обещал, но Глеб схватил стоявший перед ним графин и плеснул на монстра. Жидкость зашипела как серная кислота, разъедая и без того мертвую плоть. Запахло разложением. Колдун зарычал. И отступил.

— Твоя взяла! Кто она? —

В ответ Глеб показал фотографию на мобильном телефоне. И когда он успел её сделать, я же не оставляла их наедине.