– Только, по-моему, она не собирается ее наращивать. У нее дома кошка…

– Тогда Арину, главное, каждые десять лет держать в психушке… Как свидетельницу… И так ее показания никогда не примут.

Поездка в поезде. Игра слов

– Оо, а ты действительно учишься на информатике, – Шерил проверила мою зачетку. – Прямо как жена Джейка.

– Шерил, ты думаешь. Арина стала бы подделывать зачетку, чтобы выглядеть, как жена Джейк а? – Саша Янченко даже рассмеялся. С учетом того, как вели себя русские девушки, Шерил уже ничему бы не удивлялась…

На американских встречах Саша Янченко сказал мне:

– Вот и третий Джаспер появился. Он «блин», – у него было немного приплюснутое лицо. – Он пока еще не выучил, кто есть кто. Плохо вчера спал. Элен для него писала подробные комментарии. Он какой-то шериф в Америке. – Джасперы отличались ушами…

Зимой 2005 года американцы собирались в религиозную поездку в Питер на миссионерскую встречу верующих. Я почему-то думала, что это будет как лагерь лидерства. И тоже решила поехать, меня не отговаривали. Поездка была как раз на каникулах после моей сессии, в конце января-начале февраля. Мы уезжали двадцать четвертого января и возвращались пятого февраля. В питерском пансионате тоже растягивали время.

С нами поехала и Оля Горбатова. Из американцев не поехали полицейские Андрэа с Эдамом Вэном, Джаспер и Кейти, которую сейчас все называли Китти.

Саша Янченко говорил, что в Питере что-то закрутится. И меня, конечно же, туда отправляли…

– Это миссионерская поездка, – сказал мне Аня с американских встреч первого курса. – А не просто экскурсия по Питеру. Арина, тебе лучше не ездить по протестантским поездкам! Ты сильная хранительница, – я тогда еще плохо представляла, что такое миссионерская поездка. Она училась на филологии, у нее был пухленький младший брат Антон. Аня не смогла поехать, хотя собиралась, ее брата кто-то ударил по голове, и она осталась с ним в Краснодаре. С нами поехала и старшая сестра Иры Штоляровой Наташа. С Ирой они были очень похожи, но Наташа была выше и крупнее. У Наташи тоже были короткие светлые волосы по плечи, у них с Ирой было как будто одно лицо на двоих – так были похожи их лица – маленькие глаза, носы и рты без бровей. Наташа собиралась замуж и часто писала жениху эсэмэски.

Я ехала в одном купе с Брэндой, мы играли в карты, я часто читала. Мне даже разрешили взять с собой фотоаппарат, который я выиграла, и делать фотографии, и купить обязательно крупнозерновую короткую пленку на двадцать четыре кадра. Этот пластмассовый фотик я выиграла – собирала этикетки от маленьких пластиковых бутылок с водой, насобирала двадцать этикеток и получила за это фуфлыжный пластмассовый фотоаппарат. Но он, к всеобщему удивлению фотографировал, механизм был тот. Меня с пластмассовым фотиком и крупнозерновой пленкой опять отправляли в осиное гнездо мафии, и вся полиция молилась, чтобы мой фотоаппарат не сломался в питерские морозы… У меня с лета крутилась слепота, я как раз хорошо подходила на роль хранителя фотографий – если бы я ослепла, все фотки скорее всего бы выбросили… Все фотки хранили у слепого…

Я пришлась ко двору у американцев, под меня им медики скручивали и кровожадность, и давали успокаивающие…

Из русских знакомых ехали Яся с Сашей Янченко, сестры Штокаревы… Мы ехали поездом туда и обратно и шесть дней жили в пансионате за городом… Главным по поездке назначили Дэвиса. Американцы также частично оплачивали эту поездку, мы доплачивали по три с половиной тысячи и брали деньги с собой на мелкие расходы. В пансионате должны были кормить…

Мы ехали в плацкарте. Я была в «комнате» вместе с Брэндой и двумя незнакомыми мальчиками. Яся ехала в соседней. В поезде мы вечерами играли в игры, карты, «уно»… Было много новых людей, и мы мало знакомились.

Один раз вечером мы играли вместе с Наташей и Ирой Штоляровыми. Игру предложила Наташа – она была заводилой и объясняла правила:

– Каждый по кругу говорит какое-то слово, а следующий должен был повторить все предыдущие слова и сказать какое-то новое слово. Например, свет-омлет-диета… Выиграет тот, кто назовет все слова до и не ошибется… – она жестикулировала, когда объясняла… Начали с нее:

– Стол…

– Стол – цветы;

– Стол – цветы – табурет, – сказала Ира Штолярова;

– Стол – цветы – табурет – шкаф;

– Стол – цветы – табурет – шкаф – кошка;

– Стол – цветы – табурет – шкаф – кошка – игра…

Было игроков восемь. Прошло несколько кругов, и все уже путались: – Стол – цветы – табурет – шкаф – кошка – игра – осьминог – конфета – мама – ладонь – Гитлер (даже разрешали имена собственные) – капут (ха-ха-ха!) – Тициан – дом – книга – волосы…

Каждый, кто ошибался – выбывал… Я называла легкие слова и выбирала главные, хорошо запоминающиеся – Гитлер, Тициан… И нанизывала на них остальные… Вспоминала свои слова…

– Так, пятый круг, все, сейчас начнут выбывать, ошибаться… – Наташа как будто скомандовала, что этот круг последний, память на исходе.. Стали ошибаться один за одним… Теперь выбывали быстро…

– Ну все, я не знаю, – сказала Ира Штолярова улыбаясь… Она уже ошиблась… И посмотрела на Наташу…

Наташа хорошо запоминала слова, осталась одной из последних… Слова повторяла я, потом Наташа. Я запоминала, как последовательность слов, именно последовательность…

Я повторила почти все, но пропустила часть слов… Наташа начала называть слова, назвала все… Она смогла восстановить достаточно длинную последовательность слов… Из моей памяти выпала цепочка слов, а Наташа назвала табурет стулом упростив…

– Вот кто как запоминает слова? – спросила она.

Какой-то парень усмехнулся и отмахнулся от нее… – Да какой там запомнить!

– Я запоминаю как последовательность, – ответила я…

– А надо строить визуальные ассоциации. Стол, на столе цветы, сверху табурет, сбоку шкаф! Все представлять визуально! – говоря это, она жестикулировала, как будто нагромождала один объект на другой.

Я запоминала как словарь – последовательность слов, а она строила визуальные ассоциации. В этом она и ошиблась, она назвала стул, а был табурет, потому что она это представляла… Как комнату с предметами… В визуальных ассоциациях появляется лишняя информация, кошка, например, черная, появляются краски, представляешь цветы, например, в вазе или без…

– В этой игре победила Арина! – сказала Наташа. – Писатель.

Я почему-то совсем не чувствовала себя победителем. И удивилась своей победе – я ведь ошиблась и пропустила часть слов… Но мне было все равно…

Все знали, что после свадьбы Наташа выпьет раковую опухоль.

После игры мы разошлись спать…

Пансионат

Здесь птицы не поют,

Деревья не растут,

И только мы, к плечу плечо

Врастаем в землю тут.

Песня Б.Окуджава «Мы за ценой не постоим»

Я плохо запомнила и пансионат за Питером, в котором мы жили… По-моему, он назывался «Чайка» или как-то похоже, длинным именем какой-то птицы на «г». Он был в нескольких остановках на электричке от самого Питера. Это был небольшое двухэтажное длинное строение типа санатория, с большим концертным залом, большой столовой. Вещей мы брали мало, ехали ненадолго… На улице было холодно, везде лежал снег…

В пансионате было много новых лиц – сюда приехали со всех концов России, здесь собрались из разных городов. Днем мы приехали, вечером разошлись по своим комнатам. Я жила в комнате на втором этаже с двумя незнакомыми девочками, за время поездки мы так и не подружились. Одна блондинка в очках с широким лицом, вторая выше меня с темными короткими волосами. Потом одну девочку отселили, а другую подселили вместо нее. Иногда с нами вместо девочки ночевал светловолосый мальчик. В мою комнату селили то тех, то других… Американцы были как будто мне уже не рады. Поездка была религиозной. И неверующая я чувствовала себя там лишней…