– Отойди от нее, – прозвучало за спиной бодигарда. Холодный, но резкий тон Ворона выбил последние крохи спокойствия. Я посмотрела в глаза охраннику с такой надеждой, словно отпусти он меня сейчас, и я обязательно погибну. Но спустя секунду, руки, так крепко сжимающие ткань моей футболки, исчезли, и я осталась один на один с мужчиной, чьи глаза напоминали мне беззвездное, ночное небо. Небо, наполненное всеми грозами вселенной, небо, лишившее меня надежды на спасение.

Ворон стоял вплотную. Длинные смуглые пальцы неспешно опустились на лезвие ножа, который несколько секунд назад стал причиной его злости. Он не сводил с него задумчивых глаз, ведя пальцем по самому острию. А когда он отстранил ладонь, я заметила капельку крови, выступившую на подушечке безымянного. Нахмурившись, он озадаченно рассматривал ее. Так, словно и не ожидал, что способен раниться от такого пустяка как столовый нож.

– Верни деньги, я сама отнесу их Балашеву. Если ты думаешь…

Он резко поднял на меня глаза, и следующие слова застряли липким комом в горле. Уголок пухлых губ слегка вздрогнул, а в глазах затаился нездоровый интерес.

– Всегда думал, – произнес задумчиво. Его шепот острым лезвием по нервным окончаниям. Я замерла, не дыша. Боялась отвести взгляд от его глаз хотя бы на секунду.

– Никак не мог понять, кто из вас Гессов бесит больше всего? Исай, Амир или Мирон. А теперь понял…

Он приставил нож к моей шее. Только вместо страха, я почувствовала интерес. То ли виной его улыбка, от которой мои колени грозились подогнуться, то ли морщинки в уголках черных глаз. Я была интересна ему. Он наслаждался каждым мгновением, и я собиралась использовать этот момент.

Перехватив пальцами нож, слегка отстранила от шеи и направило прямо ему в висок. Ворон оставался напряженным, но не боялся быть атакованным мной. Будь его желание, он с легкостью бы выбил оружие из моих рук и расправился бы со мной. Но попыток защититься не было, он выжидал.

– Ты не представляешь, что с тобой сделает Исай, когда узнает о происходящем… – произнесла шепотом, у самого уха.

Когда я отстранилась, он был неподвижен. Сильные пальцы сжимали мое плечо. Черные глаза были пугающе глубокими. Губы, искривленные в улыбке, заставляли внутренности стыть от цепенеющего ужаса, и в то же время будили самые низменные желания. Я бы с радостью проучила бы эту сволочь, выпади мне такой шанс. Но на него у меня просто не хватало храбрости.

Я боялась его с первой встречи, с первой фразы и с первого ледяного взгляда. Страх в моей груди был иррациональным и поглощающим. И чем больше я его боялась, тем развязней и более дерзко я себя вела. Раньше от Ворона меня защищали братья. А теперь это был единственный способ защиты – делать вид, словно мне плевать на него.

– Нравится то, что видишь? – выгнула бровь, желая избавиться от неловкости и нервного ожидания. – Тогда…

С губ слетел всхлип, когда он резко подхватил меня под бедра и бросил на стол. Не церемонясь и не переживая, о том, что я упала прямо на блюдо с едой, и теперь мои джинсы испачканы, он схватил мой подбородок и заставил посмотреть на себя.

Резким движением колена Ворон развел мои ноги, устроившись межу ними. Не успела я и пикнуть, как грубые руки дернули ткань моей футболки вниз, разрывая широкий ворот. Ткань жалобно затрещала, оголяя мои плечи. Я замерла в испуге, пока его жадный взгляд скользил по бледной коже ключиц.

Каждый сантиметр тела горел огнем. Я боялась его, ненавидела, но настолько же сильно он будоражил мое воображение.

– Элис, – произнес с улыбкой, шепотом. Дрожь, пробившая каждый сантиметр тела, заставила вздрогнуть. И когда наши глаза встретились, я уже не понимала, чего я хочу больше – забрать деньги и уйти, или остаться с ним наедине и зайти слишком далеко.

– Занимайся вещами, которые тебе подвластны. Делай маникюр, красься и ходи по магазинам в поисках шмоток. Делай все то, что делают маленькие девочки, и не лезь во взрослые игры мужчин.

Наглые пальцы скользнули по верхней части футболки, граница которой проходила прямо по полушариям груди.

– Иначе я поддамся соблазну, и покажу тебе, куда может привезти подобное поведение. Как привело однажды твою подругу…

Он отстраняется, оставляя меня во всех смыслах «ни с чем», а у меня внутри все клокочет от ярости. Он может послать меня к черту, может кинуть с деньгами и выгнать. Но унизить меня ему не удастся.

Не позволяя отойти дальше, резко обхватив его шею, я притягиваю Ворона к себе.

– Так не пойдет, – выдыхаю в губы, запуская пальцы в его волосы на затылке. Удивлен. Читаю это в злом прищуре, и в каменно напряженных мышцах его тела.

– Заканчивай то, что начал, либо сваливай и уступи место своему хозяину, Ворон. Пока я не решу вопрос, я отсюда не уйду, – уперлась лбом в его, горячее дыхание опаляло кожу.

Ожидание было самым мучительным испытанием. В любую минуту он мог взорваться. Ворон был способен поступить со мной как ему вздумается. И самое ужасное, я ведь и сама не знала, чего хочу больше.

Убрав мою руку, он отстранился. Когда наши взгляды встретились, внутри меня что-то лопнуло. Отвратительная на вкус горечь разочарования поднялась по гортани. Казавшаяся мне такой забавной игра вдруг стала неприятной.

Несколько секунд назад его глаза горели предвкушением, а сейчас он всем своим видом демонстрировал презрение. Словно даже касаться меня ему было противно. Потянувшись через плечо, Ворон взял со стола салфетку и вытер свои ладони. Он делал это так тщательно, и так скрупулезно, словно боялся, что хотя бы частичка моего запаха останется на них.

С губ сорвался смешок. Это была его безоговорочная победа.

– Не трать свое время, Элис. Не пытайся играть. Я не связываюсь с подобными тебе, – он бросил салфетку в сторону, и отошел, вмиг потеряв интерес.

Я засмеялась. И мой смех был пропитан ненавистью и тем же презрением, что демонстрировал он. Ворон замер. В вернувшемся ко мне взгляде читалось удивление. Конечно, любая бы после подобной выходки с его стороны, убежала в слезах. В худшем случае, отвесила бы ему пощечину, что вряд ли. Это ведь сам Ворон, кто посмеет замахнуться на него? Но он точно не ожидал от щуплой девчонки с разорванной футболкой и растоптанным чувством самолюбия подобной выходки.

Спрыгнув со стола, я направилась к нему.

– Я бы не хвалилась так своей трусостью, как гордо выставляешь ее ты.

Черная идеально очерченная бровь выгнулась в удивлении. С моих губ сорвалась усмешка.

– Знаешь, почему ты пытаешься показать, будто я хуже тебя? Ты просто боишься таких как я.

Ворон хмыкнул. И это пахло победой.

– Или может, ты ждешь разрешения? – продолжала наступать, почуяв брешь в обороне. – Привык жить по команде, как верный пес. Такими как ты не становятся, Ворон, такими рождаются. Сначала родители, теперь Балашев. Хотя, хозяин у тебя строгий, вряд ли разрешит. А родители добрые? Может, у них спросим, чтобы дали повеселиться?

Когда я закончила говорить, он был прижат к стене. Я, мелкая выскочка, смогла заставить самого Ворона пойти на попятный! И пусть это была лишь маленькая победа, а не выигранная война, но я чувствовала себя на вершине.

Только Ворон не спешил отвечать, и это немного пугало. Он смотрел на меня, не отводя глаз.

Я видела, как тьма сгущается в глубинах его омутов. Понимала, что сделала, но только так я могла вывести его из равновесия и заставить говорить. Говорить со мной на равных, а не так, как делал он до этого.

– Лучше тебе не знать, что делают в моей семье с такими как ты, Элис, – произнес с улыбкой, устало облокотившись затылком о стену. В полуприкрытых глазах читалась насмешка.

– Глеб! Найди Мирона Гесса и вези его в главный дом.

Когда он наклонился так, что между нашими лицами остались считанные миллиметры, когда сжал мои скулы и улыбнулся, я задыхалась от страха.

– Настало время платить по счетам.