© O.E. Shutterstock.com
Свежий театральный ветер испугал советских руководителей искусства. Таганку прижимали страшно. Не то что гастроли не разрешали – из Москвы выезжать запрещали, актеров не велели звать на радио и телевидение, спектакли закрывали, резали. В спектакле «Павшие и живые» из письма с фронта военкора поэта Всеволода Багрицкого матери: «Мама, очень хочется победить немцев и еще комитет искусств, чтобы никакой чиновник не мешал нам работать», естественно, убрали фразу про комитет искусств, оставив голый пафос… Но при этом в театре никогда не было ни одного свободного места. И вот в 1971 году первый секретарь Московского горкома Гришин пустил слезу на спектакле «А зори здесь тихие…»: «Надо же, мне говорили – антисоветский театр, а я плакал…» И сразу лично выдал квартиры, звания, решение о новом здании…
Стройка началась в 1972 году, а открылся новый театральный зал только в апреле 1980 года. Не было то денег, то стройматериалов. К старому театру, наползая на него сверху кирпичной волной, примкнул новый корпус, весь состоявший по моде 1970-х из углов. Для авангардного театра было построено авангардное здание. Думаю, архитекторы Юрий Гнедовский, Александр Анисимов, Борис Таранцев знали таганковские спектакли! Любимый режиссером кирпич – вместо декораций, игра света – вместо кулис… Ранят взгляд острые кирпичные углы. То ли бастион, то ли намек на главную достопримечательность былой Таганки – тюрьму… Архитектурное сообщество новое здание хвалило, но не все москвичи приняли такую брутальную архитектуру. Актер Театра на Таганке Владимир Высоцкий написал: «кирпичики на новых зданиях напоминают всем казенный дом».
В 1988 году во внутреннем дворике театра поставили памятник Высоцкому. Скульптор Геннадий Распопов изобразил его в роли Гамлета в знаменитом грубом шерстяном свитере из спектакля. Интересно, что Франко Дзеффирелли в 1990 году почти так же одевает своего Гамлета – Мела Гибсона.
Нижняя Радищевская ул., 2
В 1990 году Александру Солженицыну вернули советское гражданство и удостоили Государственной премии за «Архипелаг ГУ ЛАГ». История, география, мифология скрытой страны – архипелага ГУЛАГа – оказалась открыта всем, а не только читателям самиздата. Солженицын вернулся в Россию в 1994 году. Причем не через Шереметьево. Писатель прилетел во Владивосток, и затем два месяца ехал с востока на запад, осматривая города и встречаясь с людьми. В 1995 году в Москве на Таганке (Нижняя Радищевская ул., 2) была основана Библиотека-фонд русского зарубежья (с 2009 года – Дом русского зарубежья имени Александра Солженицына). Это и библиотека, и исследовательский центр, и музей, где собраны архивы русских эмигрантов. Здание Дома русского зарубежья построил в 2003 году на месте старинной усадьбы архитектор Александр Асадов. В 2018 году архитектор Вячеслав Солонкин пристроил отдельное здание для музейной коллекции Дома (Нижняя Радищевская ул., 2, стр. 3). Здание возвращает нас к минимализму 1960-х. Это простой параллелепипед, расчерченный вертикальными ламелями.
Храм Святителя Николая на Болвановке (Верхняя Радищевская ул., 20) построен в 1712 году. Ученые не в силах разгадать этимологию названия местности: или на этом месте стояли идолы – болваны, или жили шляпники. Церковь – последняя работа знаменитого царского зодчего Осипа Старцева. Это традиционный для своего времени двухэтажный храм, со ступенчатыми апсидами: алтари не могут находиться друг над другом. Венчает его пятиглавие на пирамиде кокошников. Есть легенда, что храм построен без европейских элементов, появившихся в петровское время в русской архитектуре, из-за несогласия архитектора с петровскими реформами. Однако вряд ли зодчий, перестраивавший Теремной дворец и создававший для Петра резиденцию в Таганроге, был в эстетической оппозиции к власти. Но вот что точно известно: когда Петр в 1714 году запретил каменное строительство в стране, дабы сосредоточить все силы в Петербурге, Старцев ушел в монастырь.
Верхняя Радищевская ул., 20
Храм Успения Пресвятой Богородицы в Гончарах (Гончарная ул., 29) встал в камне в середине XVII века, но был основательно перестроен в начале века XVIII. Здесь с названием все ясно – это был приходской храм гончаров. И ремесленники жаловали его не только деньгами. Прихожанином храма был ценинных дел мастер Степан Полубес, и он украсил здание многоцветными изразцами. Искусство поливных изразцов пришло в Москву из Речи Посполитой. Сам Степан Полубес был взят в плен в Мстиславле и перевезен в Москву. Его мастерская находилась в Гончарной слободе, но отсюда его надолго вызывали работать над украшениями Новоиерусалимского храма, Иосифо-Волоцкого монастыря. Из московских церквей, полностью покрытых изразцовыми узорами мастерской Полубеса, надо вспомнить храм Григория Неокесарийского на Полянке и храм Покрова Богородицы в Измайлово. На Успенской церкви изразцов меньше, но и они из мастерской Полубеса. Здесь надо обязательно войти во двор, чтобы увидеть барабан главы придела с керамическими фигурами четырех евангелистов.
Храм Покрова Богородицы в Измайлово
Гончарная ул., 29
Храм Григория Неокесарийского. Большая Полянка ул., 29а
© Aleksei Golovanov Shutterstock.com
Мы вышли на Гончарную улицу, где подряд стоят две «сталинки», как говорят москвичи. Ближе к Таганской площади – работа Николая Вишневского 1946 года (Гончарная ул., 38), чуть дальше по улице стоит дом Льва Руднева 1957 года (Гончарная ул., 26, корп. 1). Для меня эти дома демонстрируют наглядную разницу между хорошей и талантливой архитектурой. Первый дом хлопочет деталями, здесь балконы и лоджии, колонны и статуи – полный набор советского ампира. Второй дом работает объемами и массами. Ему не нужны украшения, чтобы приковать наш взор.
Гончарная ул., 38
Гончарная ул., 26, корп. 1
Лев Руднев возводил новое здание МГУ и высотку в Варшаве, он автор ключевых зданий военного ведомства. Что мастер такого масштаба делал на Гончарной улице? Строил жилой дом для генералов.
С Гончарной улицы надо не забыть свернуть в 5-й Котельнический переулок. Здесь притаился необычный объект. Кажется, что это простой московский дом в районе Таганки, каких тысячи, но на самом деле это вход в подземный бункер (5-й Котельнический пер., 11). И не просто вход, а оголовок 60-метровой шахты, способный выдержать ядерный взрыв! Окна двухэтажного дома – ложные. За кирпичной маскирующей кладкой шестиметровой толщины стены из особого бетона. Они окружают коридор-лабиринт, который своими изгибами и бронированными дверями должен погасить ударную волну и ослабить воздействие радиации. В шахте внутри здания лестница и лифт, которые ведут в бункер. У «Бункера-42» общей площадью 7000 квадратных метров есть своя электростанция, системы жизнеобеспечения, запасы питания и воды. В Семипалатинске испытывали подобные сооружения настоящим ядерным взрывом. Более высокого залегания – были уничтожены, а подобные конструкции на глубине 50–60 метров устояли.
