— Орел, — сказал Игорь, опередив ведущую, — пей.

Аня взяла бокал и нервно сглотнула. Она не пила водку: после нее ее начинало тошнить. Но страх, который она сейчас испытывала, подстегивал. Аня залпом осушила бокал.

— Воу! — раздалось где-то за столами. — Молодец! Наш человек.

— Закусить? — ехидно предложил Игорь.

Аня отрицательно покачала головой. Взяла бутылку и налила сразу половину бокала.

В зале послышались аплодисменты. Игорь рассмеялся.

— Орел, — уверенно заявил он, затем повторил фокус с монеткой.

— А жених у нас везунчик, — констатировала тамада, показывая всем орла.

Игорь добавил в бокал совсем чуть-чуть, с сомнением глядя на Аню.

— Орел, — решила она сменить тактику, бросила и снова проиграла.

Вторая порция водки влетела так же легко, как и первая. Но в животе стало как-то неуютно, ноги налились свинцом. На этот раз она плеснула совсем немного, Игорь бросил монетку, но в этот раз ему не повезло. Он осушил бокал, хитро улыбнувшись и вылил остатки водки из бутылки. Аня взяла монету. Она понимала, что еще один проигрыш, и ее стошнит прилюдно. В отчаянии она бросила десятку.

— Решка, — сказала она.

Игорь перехватил монетку в воздухе и сунул себе в карман.

— Хватит, — сказал он, выпивая стоящий на столе бокал.

— Эй, это не по правилам, — крикнул кто-то из мужиков, — пусть желание выполняет.

— Хорошая идея, — сказала тамада, — гостья не против, если жених загадает желание?

Аня не успела ответить.

— Как она может быть против? Я же жених. Пусть расскажет нам анекдот или спляшет? А может споет? — предложил Игорь.

В ушах у Ани шумело, но она слышала издёвку в его голосе. Перед глазами заплясали мелкие черные мухи. Единственное, о чем она думала, как устоять, не рухнуть на потеху этому сборищу. Она встряхнула волосами. От мельчайшего движения в животе распалялось жерло вулкана, готового в любую минуту исторгнуть свое содержимое.

— Пойте, милая, жених просит, — игриво хихикала тамада.

— Петь? — переспросила Аня.

— Ну да, давайте похлопаем дружно, — настаивала ведущая.

Аня взглянула на Андрея, его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым. Она не могла считать эмоции: злится он, а может ему все равно? Девушка перевела взгляд на невесту. Та застыла с вилкой в руках. Длинные, украшенные свадебной лепниной ногти впивались в ее ладони. Игорь подошел к супруге, обнял ее за плечи и выжидательно посмотрел на Аню. Ехидство и глумление пронзали каждую мышцу его лица. Аня чувствовала себя настоящим посмешищем. Сказочное унижение, развлекать пьяную толпу, тешить бывшего любовника, который получает удовольствие от ее душевных страданий.

— Над речкой полусонной спит табор кочевой, лишь филин чуть встревожил полуночный покой, — завела Аня, подражая цыганскому напеву, — одна не спит цыганка, в глазах огонь костра, о соколе мечтает, с улыбкой на губах, — при этих словах она сделала первый шаг. Ей вспомнилось, как в детстве оказалась она на мамином корпоративе. Среди шумного застолья вдруг заиграла веселая мелодия. Аня не могла распознать инструмент. Почему-то на ум пришли гусли. Мама поднялась, вышла в центр зала, скинула туфли на высоких каблуках, приняла театральную позу, а потом сплясала «Цыганочку с выходом». Аня не могла оторваться от этого завораживающего зрелища. Руки матери жили отдельной жизнь, они то взмывали вверх, словно крылья могучих птиц, то ластились к ней, вились змеями. Плечи и грудь дрожали мелкой дрожью. Аккуратно уложенный пучок развалился, осыпав пол шпильками. Мама Ани то подскакивала, как горная серна, то плыла, словно лебедушка. Сейчас, чувствуя себя совершенно раздавленной, Аня зацепилась за это воспоминание. Оно стало для нее спасительным крючком. После праздника девочка попросила маму научить ее этому волшебному танцу. Несмотря на то, что прошло с тех пор очень много лет, девушка помнила каждое движение. — А ты ходи, красивая, монистами звеня. Что застоялось милая? Плечами поводя, пусть будут веселиться под звончатую дробь цыганские напевы, цыганская любовь! — Аня встряхнула плечами, ей было ужасно жаль, что у нее нет цветного платка, которым бы она могла взмахнуть. Она кружилась по залу, чувствуя, как сердце заходится в отчаянном кураже. Хватая ртом воздух, продолжала:

— Чу, алый шелк рубашки- кудрявый молодец, со звонкою гитарой, под музыку сердец. И полились напевы. И танец огневой. Уж табор весь гуляет под ясною луной …⁵¹ — Аня пела и плясала как в последний раз. Почему-то в голове возникло воспоминание о балерине, стоящей на пороге газовой камеры. Перед глазами все плыло. Она чувствовала, что как только остановится, то либо упадет, либо зарыдает.

К ее удивлению, к ней выскочила та самая Ирина, которая только что победила всех в поедании банана. Она подарила Ане понимающий взгляд, следом на танцпол вышла еще одна гостья. Они жарко отплясывали. Диджей, наконец сориентировавшись, включил музыку и приглушил свет. Гости поняли это, как призыв к действию. И вот уже в центре зала сформировалось несколько танцующих кружков.

Аня опрометью бросилась в туалет. Она опустилась на колени перед не слишком чистым фаянсовым другом. Острый запах человеческой жизни и моющего средства ударил в нос, подтолкнув и без того рвущийся к свету вулкан. Аня не знала, сколько она так просидела. По лицу катился то ли мелкий пот, то ли слезы. Мышцы затекли, ноги свело судорогой. Кое-как поднявшись, Аня вышла к умывальнику. Вид у нее был такой, словно она только что совершила побег из Шоушенка: тушь потекла, подводка размазалась, помада осталась на губах рваными клочками. Девушка взяла бумажное полотенце, намочила его водой и начала стирать макияж.

В туалет вошла Ирина, лицо ее раскраснелось, по шее, прямо в вырез на груди, струился пот.

— Фу, ну и жарища, — сказала она, расстегивая молнию и стягивая платье до пояса, — ну у тебя и видок, — продолжила она, поливая подмышки водой.

— Я как раз пытаюсь это исправить, — простонала Аня.

— Ты зачем вылезла то? Сидела бы спокойно, видно же, что ты не пьешь, — обращая к Ане пытливые глаза, спросила Ира.

— Я выйти хотела, это все тамада безумная, — оправдывалась Аня.

— Но ты вообще, конечно, молодец. Уважаю, дала им всем жару. И козлу этому, и жене его- дуре, и мужу своему, — похвалила Ира.

Аня непонимающе посмотрела на нее.

— Что ты хочешь сказать? — спросила она.

— Ой да брось. Все же знают, что твой муженек психолога штатного попихивает. Да ты не тушуйся, когда мой баран шляться стал, я ему тоже рога наставила. Правда ты из всех уродов на свете выбрала самого главного. А Женька его — сумасшедшая истеричка. Язык за зубами не держит. Она, когда мы в баню ходили с девками париться, нализалась в хлам. Кошек после валерьянки так не штырит, как ее. Вот она и разболтала всем про тебя и Игоря.

Аня не могла поверить собственным ушам. Идеальный Андрей завел на работе любовницу, весь военный городок знает о ее романе с Игорем.

— А давно мой муж спит с психологом? — стараясь держать себя в руках, спросила Аня.

— Ну уж года два, ты будто не знала, — пожимая плечами, проговорила Ира.

— Нет, — призналась Аня, — не знала.

— Ну, с премьерой тебя, — заржала Ирина.

— Да уж, это кокой-то «Последний дебют», — прошептала Аня.

— Нежная ты слишком, зеленая еще. Успокойся, здесь все друг с другом спят, никого этим не удивишь. Посудачат и забудут. Хотя я Женькины тревоги понимаю, — неожиданно добавила она.

— Какие тревоги, мне ничего от ее мужа не нужно, — облокачиваясь на раковину, проговорила Аня.

— Оно и заметно, от вас за версту искры летят. Если бы он мог, то сожрал бы тебя прямо в зале. А правда, что он в постели огонь? Такой же ураган, как и на работе? — бестактно спросила Ирина.

— Я не знаю, какой он на работе, — пробормотала Аня.

— Но остальное то знаешь, — хитро прищурившись, ответила Ира.

— Лучше бы не знала, — обессиленно ответила Аня.

— Вот я и говорю, если бы у моего мужика была такая зазноба, я бы тоже с ума сходила. Выше нос, дуреха, танцуй, пока молодая, — с этими словами она натянула платье и вышла, оставив Аню одну.