— На картинку, на маму ты точно не похожа, у мамы лицо доброе и руки ласковые. А ты гордячка, мне нравятся такие, как норовистые лошади, которых требуется укротить.

Сравнение Аню зацепило. Она не хотела, чтоб кто-то ее воспитывал. Все детство этим занималась мама, и регулярно пытался муж. Больше всего ей хотелось легкости и свободы.

— Приехали, ты точно уверена, что мы идем в кино, может… — он лукаво улыбнулся.

— У тебя бабы что ли не было ни разу в жизни? — раздраженно спросила Аня.

— Конечно, — ответил он, — я вообще мальчик-колокольчик, ни разу ни динь-динь, — он широко раскрыл глаза и изобразил смущение.

Аня рассмеялась. Да, он был страшно грубым и совершенно невоспитанным, но его дерзкая улыбка, живое лицо привлекали ее, заставляли сердце биться чаще. Она вспомнила своих пресных ухажеров из школы. Да, такого мужчины у нее еще никогда не было.

Они прошли по холлу торгового центра, поднялись на последний этаж. Он взял 2 билета на «Бурлеск» и большое ведро сладкого попкорна. Аня мысленно вздохнула. Всегда, когда она ходила с парнями в кино, они брали пахнущую цирком кукурузу. Аня не любила есть в кинотеатре, до или после- пожалуйста, но не вовремя просмотра, ее раздражали чавкающие, хлюпающие звуки. Игорь действительно взял билеты на последний ряд. Они устроились поудобнее, он откинул ручку кресла, но, как и обещал, руки не распускал.

На экране мелькали картинки, прелестная Кристина Агилера, элегантная Шер, красивые девчонки в откровенных костюмах танцевали и пели. Наивная история любви между барменом и танцовщицей, беспечность, помноженная на интриги закулисья захватили Аню. Она внимательно следила за сюжетом.

Игорь медленно поглощал попкорн, ему было скучно. Мюзикл представлялся банальным, глядя на Аню он искренне удивлялся, что ее притягивает в этом фильме. Откинув руку, он обнял ее. Аня не отреагировала. Игорь с удивлением обнаружил, что ей холодно, это чувствовалось даже через свитер. Он попытался прижать ее покрепче. Это было странное ощущение: желание, которое владело им все утро, уступило место чему-то другому — ему незнакомому. Она опустила голову на его плечо. Оставшуюся часть фильма он старался не шевелиться. Казалось, что он задремал. После того, как зажегся свет, Игорь не сразу отпустил Аню. Ему не хотелось выходить из уютного состояния полудремы. Когда она встала, он потянулся, потом вальяжно поднялся, взял ее вещи.

— Ты не любишь сладкий попкорн? — спросил он, перехватив презрительный, брошенный ею вскользь взгляд.

— И да, и нет. Не люблю есть в кино, ну и эта штука мне тоже не очень нравится. Когда я была маленькой, меня на лето возили в деревню, раз в неделю приезжала машина с разными товарами: сухариками, кукурузными палочками, шоколадками и прочим. Мы с подружкой купили зерна для воздушной кукурузы, — Аня улыбнулась и продолжила, — нам было лет по 6, мы не знали, как же из этого приготовить хлопья. На пачке было написано, что надо поставить зерна в миске в микроволновку. Но какая в то время могла быть микроволновка в деревне? Налили мы целую сковородку масла, высыпали весь пакет семян, закрыли крышкой и поставили на плиту. Что началось-просто ужас! — она повысила голос и закатила глаза. — Громовые хлопки, сковородка подскакивала на плите. Мы даже не могли подойти выключить газ, масло брызгало во все стороны. Крышку сорвало. В комнате все стало синим от дыма. На звуки прибежала бабушка, она очень сильно испугалась. С тех пор я эту штуку не ем, — Аня закончила свой рассказ, — ты не возражаешь, если я загляну в комнату для маленьких принцесс?

Игорь недоуменно уставился на нее.

— У тебя дети что ли есть? — озадаченно спросил он, решив, что Аня имеет в виду детский магазин.

— Нет, я хочу в туалет, — слегка покачав головой, ответила она, легко развернулась на каблуках и двинулась вглубь этажа.

Он наблюдал за тем, как плавно она шагает, в такт ее движению натягивается ткань на юбке, немного расходятся полы, в которых видно стройные ноги. Да, Аня определенно ему нравилось. Было в ней что-то притягательное, отличающее ее от его предыдущих побед.

Аня вошла в дамскую комнату и достала телефон. Так и есть, 2 пропущенных звонка- оба от Андрея. Несколько непрочитанных сообщений.

Одно с поздравлениями, второе-гневное. Он был рассержен, что она не отвечает. Третье информировало ее о том, что он долго будет вне зоны действия сети. Аня подумала, что же ей ответить.

«Я люблю тебя, спасибо за поздравление, и тебя с праздником, очень скучаю и жду».

Она посмотрела в зеркало. Какая гнусная ложь. Она его совсем не ждет. Как можно быть такой мерзавкой? Именно этим словом называла бабушка девушек, подобных ей.

Мигрень началась внезапно. В глазах у Ани потемнело и начало подташнивать. Она вышла из туалета и обвела зал глазами. Ее внимание привлек букет. Большой, из красных роз на длинных ножках. Аня такие не любила. Ее папа дарил маме на все праздники красны розы на длинных лапах. Но близких отношений с отцом у Ани не получилось. Он никогда с ними не жил, был глубоко женат, появлялся на дни рождения, Новый год и Восьмое марта минут на 30, после чего исчезал в тумане до следующего праздника. Аня видела, как тяжело даются матери встречи с ним. Розы были символом неминуемых страданий, но никак не радости. Андрей никогда не дарил ей таких, он приносил белые, розовые. Огромные охапки, стараясь выразить размером букета свои чувства к ней. Аня всегда ему говорила, что больше всего она любит сирень, колокольчики, ромашки и одуванчики. Из необычных цветов ей нравились ранункулюсы, альстермерии и белые гвоздики. Муж игнорировал Анины просьбы. Он баловал ее, но только теми вещами, которые ценил сам. Мужчина, державший букет, оторвал лицо от телефона. Аня узнала Игоря. Ей стало совсем плохо. Неужели он сейчас вручит ей этот кошмар?

Так и произошло, он двигался быстро, как в кино, Ане казалось, что на них смотрит весь зал. Он подошел к ней, протянул цветы.

— Спасибо, — подавляя тошноту, произнесла она, — но не стоило, — стараясь быть как можно вежливее, поблагодарила Аня.

От Игоря не укрылся ее странный взгляд. Но он не мог понять, что не так. Девушки, которым он привык дарить пышные букеты, всегда прыгали от восторга, дальше он вел их в ресторан, заказывал вино или шампанское, а после — вез к себе. Как правило, такие отношения продолжались две — три недели, а потом он менял барышню. Они все были для него одинаковыми: симпатичными, наивными, падкими на цветы и подарки. Конечно, встречались и другие, похожие, как он выразился, на диких лошадей. С такими он проводил пару месяцев, романы были страстными, эмоциональными, но на этом- все, Игорь ничего не мог им предложить, да и не хотел. Его работа сделала из него сухого, прожжённого дядьку. С тех пор, как он оказался в федеральной службе безопасности, романтические и идеалистические представления о мире и женщинах сошли на нет, зато с ним остались примитивные желания, для реализации которых не трудно найти подружку.

— Что-то не так? — деловито осведомился он, посмотрев Ане прямо в глаза.

На лице девушки отразилась ужасная мука. Между бровей пролегла морщина.

— Пойдем, я куплю себе воды, — ушла она от прямого ответа.

Они прошли по фуд-корту, Аня попросила себе газированной минеральной воды, тяжело опустилась на стул, открыла сумку и начала что-то искать. Игорь продолжал следить за ней. Шорох, щелчок, в ладони мелькнула зеленая таблетка, Аня сделала большой глоток, а потом подперла голову руками.

— Извини, — после минутной паузы продолжила она, — иногда так бывает, я долго работала ночью и мало спала, — она не язвила, не пыталась его заинтриговать или завлечь, ее манера общения изменилась.

— Танцуешь по ночам? — раздраженно спросил он, садясь рядом.

— Нет, — она бросила на него огненный оскорбленный взгляд, — я пишу рекламные тексты. У знакомой моей мамы агентство, и моя задача придумывать то, что привлечет внимание.

— Тебе это нравится? — вопрос был дежурным, хотя и любопытство тоже просыпалось, ему хотелось узнать о ней больше.