— Почему? — раздраженно бросила Аня.

— Да потому, ты что глупая что ли? Как мы будем дружить, когда ты гуляешь с моим мальчиком? — рассердилась Оля.

— Твой говоришь, и что делать, если он мне нравится, а ты мой друг, мне порваться что ли? Я же на тебя не обижалась, когда ты с ним гуляла, — раздувая челку и отгоняя приставучую пчелу, возмутилась Аня.

Оля опешила, подруга задала очень неприятный вопрос, она никогда не задумывалась над тем, что Пашка мог нравиться Ане до того, как они начали гулять.

— Да тебе каждый второй нравится, — сквозь зубы проскрипела Оля.

— А вот и нет, — огрызнулась Аня, — что хоть вы все считаете меня легкомысленной, что ты, что Мира, может мне только Пашка и нравился, — театрально закатив глаза, надрывно произнесла она. Сейчас Аня верила в то, что говорит. Ей вдруг представилось, что она несколько лет была влюблена в Пашу, — если я вам не ною и не жалуюсь, это еще ни о чем не говорит, — Аня надула губы, было видно, что она очень обижена, — а знаешь что, я действительно достаточно времени потратила на то, чтобы извиниться, не хочешь, ну и не надо, — Аня вскочила, топнула ногой и пошла прочь. С носа капали слезы. Ей очень хотелось домой, к маме.

Подойдя к месту сбора, Аня оторопела, автобуса не было. Она обвела глазами парковку, но никого из своей группы она не увидела.

— Где все? — раздался озадаченный голос Оли.

Аня отрицательно покачала головой, их забыли, автобус уехал, а они остались в парке.

— Оль, похоже, что все уехали без нас… — констатировала факт Аня.

— Я вижу, это все из-за тебя, — прошипела Оля.

— Я тот тут при чем? — расширив глаза от удивления, воскликнула Аня.

— Если бы ты до меня не докопалась, мы бы успели….

— Ах, ну конечно, всегда я у тебя виновата, первый раз что ли, — уперев руки в боки и сверкая глазами, закричала Аня, — в мяч играем, проиграли- я ловлю плохо, Мира ко мне пришла, когда я болела, а ты нет- так это я тебя не позвала, ты четверку по математике получила- опять я виновата, ты же мне помогала. Оля, сколько можно? Раз умная такая, что делать-то будем?

Оля ошарашенно смотрела на Аню. Она никогда не обращала внимание на то, что постоянно обвиняла подругу в общих промахах. Та никогда не противилась резким высказываниям, всегда старалась исправиться.

— А ничего не будем мы делать, — вдруг спокойно ответила Оля, — давай еще по парку погуляем, ну и позвоним учительнице нашей, пусть возвращаются, вообще считать не умеют, — неожиданно развеселившись, прибавила она, — пойдем, мороженое купим, у тебя деньги есть?

— Немного, я на магниты все истратила и на это, — Аня открыла сумку и вытащила веер из черных перьев.

— Зачем он тебе? — удивилась Оля.

Аня покраснела, ей ужасно нравился сериал «Бедная Настя», когда она увидела этот веер, то сразу вспомнила красивые кадры, женщин, кружащихся в вальсе, шикарные платья, к поясам которых были прицеплены веера.

— Не смогла пройти мимо, — смущенно ответила она.

Сентябрь 2005 год

— Ты крупные в мешок клади, а мелкие в корзинку, я их потом помою и в город сразу увезем, — говорила мама, подкапывая картофельный кустик.

Начало сентября выдалось удивительно теплым. Еще зелёные, но уже прозрачные листья подрагивали на веточках. В воздухе летали обрывки паутинок. На дачах пахло топящимися банями и жарящимися шашлыками. Аня нехотя собирала картошку. Мелкая земля попадала под ногти и застревала под ними черной полоской. Несмотря на перчатки маникюру пришел конец. Аня с грустью подумала о том, что не взяла с собой хотя бы пилку. Ей еще ни разу не удалось выскрести чернуху с помощью мыла. Как она пойдет с такими ногтями вечером на пруд с ребятами? Этот вопрос занимал ее мысли.

— Ань, ты меня слушаешь? — недовольно глядя на дочь, спросила мама.

Аня только что кинула в корзину большую картошину и вместе с ней кусок земли.

— Ой, — вырвалось у нее, — я случайно!

— О чем ты думаешь? — поджав губы, спросила мама.

— А почему у нас в доме так мало фотографий прабабушки и прадедушки, только два крупных портрета и все? — решила сменить тему разговора Аня.

— Тогда только по большим праздникам фотографировались, не то, что вы сейчас, даже в телефон уже камеры засунули, вы вообще от них не отклеиваетесь, — заметила мама.

Это была чистая правда, Аня не расставалась со своим телефончиком ни на минуту. Дедушка подарил ей его на новый год. Вожделенная Motorola RAZR V 3 стала для девочки центром жизни. Туда приходили сообщение от подружек, в записной книжке роились бесконечные мальчишки, с которыми Аня знакомилась на дискотеках.

— Мам, а прадедушка и прабабушка хорошо жили? — заинтересованно спросила Аня.

— Нет, они развелись на старости лет, только разъехаться не могли, так что прадедушка твой в бане жил, — коротко ответила мама.

— Как это развелись? — удивилась Аня, — но бабушка никогда не рассказывала, а почему?

— Прадед пил много и после этого дрался, его же контузило на войне. Прабабушка этого не стала терпеть. Он ее корову любимую на мясо сдал. Ты собирай давай, чего стоишь? — подкапывая новый куст, проговорила мама.

Аня не ожидала услышать такую грустную правду. Со слов бабушки она думала, что ее семья была счастливой и благополучной, а выходило, что все было далеко не так радужно. Но грустные мысли быстро вылетели из головы девчонки. Наклоняясь за очередной картошиной, она подумала о костре и о Лехе, который и собирал сегодняшнюю тусовку в честь закрытия сезона.

Сосед был веселым и компанейским, любил общаться. В его маленькой терраске яблоку негде было упасть. У него играли в карты и пинг-понг, у него во дворе висела боксерская груша и волейбольное кольцо, и это его папа соорудил две пары ходулей, которые привлекли внимание не только детей, но и взрослых. Аня была уверена, что вечером будет весело. Единственное, что ее смущало, так это то, что она была младше всех. Многие ребята уже учились в колледжах, техникумах, кто-то даже в университете, сам Леха в этом году заканчивал школу и наслаждался последними беззаботными месяцами.

***

— Пап, а что такое ядерная программа? — задумчиво ковыряя яичницу, спросила Оля.

— Исследовательская деятельность, направленная на изучение атомной энергии, а почему ты спрашиваешь? — удивился папа.

— Да вот, прочитала, что Иран возобновил программу обогащения урана и отказался от переговоров с ЕС. А почему Иран должен обсуждать и согласовывать свои внутренние вопросы с другими странами? — поинтересовалась Оля.

— Это очень сложный вопрос, — почесав в затылке, ответил отец. — С одной стороны, конечно, не должен, это их внутренне дело. Вот только ядерные компоненты легко становятся оружием, а Иран достаточно радикально настроенное мусульманское государство. Его политика вызывает обеспокоенность у других мировых держав, они опасаются за свою безопасность.

— Ну это же глупости, кто в 21 веке еще может хотеть на кого-то нападать, — удивилась Оля.

— Ты не права, конфликты бывают разные, в том числи и экзистенциальные, которые можно решить только смертью одного из противников, — заметил отец.

— Что значит экзистенциальные? — не поняла Оля.

— Конфликт на уровне смыслов, взглядов на жизнь. Существование одного исключает возможность существования другого. Бытие, обращенное в смерть, — подумав, ответил папа.

— Как сложно, — сказала Оля, глядя в глаза отцу.

— Это философия. То, что мы видим сейчас, лишь верхушка айсберга противостояния Запада и Востока. Цивилизации никогда не развивались равномерно. Одна всегда поглощала другую. Это только кажется, что религия ушла в далекое прошлое, но это неправда. Когда кому-то нужно зажечь конфликт, то самые простые пути для этого: национальный и религиозный вопросы, — помолчав проговорил отец.

— Почему? — удивилась Оля.

— Проще всего объединить людей в группу по общности территории и по мировоззрению, которое не сформировано долгой личной работой над собой, а навязано сверху. Это то, что требует меньше всего усилий от человека, — добавил он.