Был жаркий полдень. Солнце светило высоко над головой. Яркий желтый диск на небе. Но в очках Адама он не слепил глаза. Как, впрочем, ничто в этих очках. По крайней мере, в солнце еще оставался цвет. Все остальное было блеклым. Приглушенные тона были лишь намеком на настоящую сочность красок окружающего Адама мира.

Ему было жарко. Медленно шагая по девственной траве, он размышлял о недоработках в кондиционировании спецодежды для выходов: «Как можно было упустить это! А ведь сейчас зима, температура ниже средней, но ощущение, будто ты в парнике. Как вернусь, обязательно подам рапорт в отдел Наружного Оборудования. С таким темпом мечта о выходах так и останется закрытой для нашего поколения. Нет, они точно переборщили с амбициозностью названия „Вторая кожа“. Я потею! Это отвратительно, как будто у меня температура. Кожа не потеет, если нет отклонений в функционировании организма. Вторая кожа… ну-ну».

Он был уже третий день в пути, и уровень его раздражения становился все больше. Он не привык к таким долгим выходам. Время от времени его посещали сожаления о принятом решении проверить координаты. Он был самым решительным и непослушным из отдела Исследований, но даже для него это было слишком дерзко. Путешествие должно было занять десять дней. Четыре дня в одну сторону, четыре – в другую и два дня на исследование локации. Никто не поддержал его намерений. Поэтому ему не удалось добиться предоставления транспортного средства, хотя он сам видел, что два четырехколесника стоят в гараже без дела. «Недостаточно оснований для выдачи транспортного средства», – стандартный ответ отдела Наружного Оборудования. Эти слова должны были прикончить его план, но это был Адам, а он страдал навязчивыми идеями. Об этом знала его семья, но пока молчала.

Идея проверить координаты пришла к нему год назад. Он обнаружил их сразу в пяти засекреченных источниках. Ему не хотелось верить, что это совпадение. Он надеялся, что найдет там что-то важное. Может быть, он сделает большое открытие, которое заставит всех в отделе Исследований наконец-то уважать его, как он этого заслуживает. Никто не отнесся серьезно к его находке. «Адам, это просто еще одна пустая локация, не представляющая никакой значимости. Что ты надеешься там найти? Животное? У нас есть план исследований. Займись лучше его выполнением», – начальник Адама был непреклонен.

Но Адам был истинным пиратом, который не может жить без поиска сокровищ. И хоть он понятия не имел, кто такие пираты и о том, что они когда-либо существовали, это не меняло положения дел. Соблазн найти сокровище отравил его сердце, и оно перестало быть чистым. По ночам он видел сны о чем-то неведомом и очень значимом, что ждет его, когда он достигнет точки таинственных координат. Навязчивая идея. Это было Диагнозом Нестерильности, который ему пока еще не поставили. И хоть он и понимал, что играет с огнем, но остановиться не мог.

Он выполнил весь план исследований, оставаясь после часов выработки почти каждый день. По правилам ему полагалось свободное время без выработки. Это был закон. Но когда начальник узнал, как Адам хочет потратить свободное время, спор затянулся на несколько месяцев. Адаму нужны были спецодежда и разрешение на выход, он не мог обойти решение начальника. И только обещание, что в случае обнаружения Значимого для Общества Объекта все официальное квотирование будет записано на начальника, позволило ему получить то, что он хотел.

Также Адам подписал Форму о Рисках, а это означало, что никто не отправится на его поиски в случае, если он не вернется. С большими усилиями ему удалось расширить Безопасный Период до десяти дней, что было исключением из правил. Обычно давали пять дней и ни минутой больше. Если Адам вернется из своего путешествия позже, чем через десять суток с момента пересечения Ворот, то ему придется проходить медицинские обследования и диагностику на все возможные Диагнозы Нестерильности три месяца. В его случае это означало, что диагноз ему поставят. И тогда… тогда… не надо об этом. У него было десять дней, чтобы реализовать свою навязчивую идею, и он хоть и не очень уверено, но шагал в нужном направлении.

Наступил вечер четвертого дня, Адам с минуты на минуту должен был прибыть в пункт назначения. Его сердце билось с такой силой, что казалось, будто оно вот-вот разорвет грудную клетку своими мощными ударами. Волнение, как в ожидании счастья, которое может наступить, а может и не наступить… Пока твое сердце стучит так хотя бы иногда, значит, ты жив. Значит, твоя жизнь еще не стала туманным воспоминанием, она здесь и сейчас, а еще завтра, впереди, не позади. Анна давно забыла этот стук. Но что может быть прекрасней, чем он? Да ничего не может быть лучше.

И вот Адам выходит на равнину, он пришел. Вот оно, это место. И… ничего. Луг, трава, обычная трава. Даже дерева нет. Тишина, которая прервана криком Адама:

– Нет! Не может быть! Этого не может быть!

Сказать, что он разочарован, это не сказать ничего. Пиная и вырывая с корнем траву, разбрасывая вокруг комья глинистой почвы, он наполнен злостью на всех и все, но прежде всего на себя. Запачкав свой костюм и вспотев от физических усилий, он падает на землю. Адам молча смотрит на небо, пока в его голове бушует ураган мыслей. Он представляет, как вернется обратно и признает свое поражение, как все будут снисходительно напоминать ему, что они его предупреждали, а он не послушал. Его ждут серые будни и график бессмысленных исследований, которые ни к чему не приводят. Как будто план специально составляют таким образом, чтобы никто никогда ничего не нашел. Бред.

Продолжая лежать на траве, Адам не замечает, как рядом с ним открывается земля. Ну не совсем земля, на самом деле это люк со слоем почвы и травы на внешней стороне для маскировки. Анна тихо поднимается по лестнице наверх, босые ноги бесшумно шагают по траве, как кошка… Она ложится рядом с Адамом и тоже смотрит в небо, а он не замечает ее. Ей хотелось появиться неожиданно, подкрасться. Ну вот, она это сделала, теперь Адам должен ее заметить, а он так и смотрит в небо.

– Ты пришел мне сорняки тут прополоть? – раздается тихий, монотонный женский голос рядом с ухом Адама.

От неожиданности он вскакивает как ужаленный, даже не успев посмотреть, кто с ним говорит. И, только поднявшись и отпрыгнув на безопасное расстояние, он видит, кого испугался. Молодая девушка в плаще с капюшоном, закрывающим большую часть ее лица, не казалась сколько-нибудь опасной.

– Кто ты? Откуда ты взялась? – сказал Адам, рассматривая беззаботно лежащую на траве Анну.

– Я – Анна. И я тут живу. Вот вышла поздороваться, услышав крики.

– Где твой костюм? У меня нет второго. Сколько ты уже под облучением? Тебе нужно к врачу. – Адам был удивлен, что в мире бывают такие люди. Вот что значит диагноз Нестерильности! Ему представилась возможность воочию наблюдать яркий экземпляр.

– Да ты за меня не беспокойся, у меня все в порядке.

– Тебе нужно к врачу, заберу тебя с собой обратно, если ты не знаешь, как найти дорогу. – Это не было предложением, это было твердым решением Адама спасти жизнь несчастной.

В ответ на его слова Анна улыбнулась, приподнялась на локтях и внимательно посмотрела на лицо Адама. Он не шутил, это было очевидно.

– Да, конечно. Заберешь. Только скажи сначала, ты пришел только траву прополоть или еще по какой-то причине?

– Я из отдела Исследований, пришел проверить локацию на предмет обнаружения Общественно Значимого Объекта. – Да, слышала о таком. Вот хотела с кем-нибудь из этого отдела познакомиться. Ты расстроился, что ничего не нашел значимого для Общества?

– Расстроился, но это мелочи. По крайней мере, ты не останешься здесь от облучения умирать.

Адам отряхивал костюм, готовясь отправиться обратно в путь.

Анна лукаво улыбалась:

– Как тебя зовут, мой спаситель?