Пешти остановился, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, а потом поспешил выполнять распоряжения Лепеди. Инструкции из столицы были просты: капитан – старший.

По платформе, мешая снующим солдатам, прогуливались оркский князь и эльфийская принцесса. Он в сопровождении двух приятелей-нахлебников, она – с десятком телохранителей. Дополняли процессию подполковник Жекоби и господин Омо Ахастиаль, шагавшие позади.

Подполковника дряхлый эльф бесил с самого начала путешествия, и Жекоби весьма аккуратно старался вызвать в старике те же чувства. Похоже, это удавалось, вот только Ахастиаль и не думал держаться от офицера подальше – наоборот, постоянно оказывался рядом.

– Как красиво горит Степь! – Эльф едва шел, опираясь на трость. Подполковнику приходилось двигаться в том же темпе. – Вы куда-то спешите? Не советую приближаться к водокачке.

– Я ни разу не видел, как пьют тролли, – признался Жекоби. – Собственно, все хотят посмотреть.

– Что ж интересного? Глыба высотой в четыре этажа, с огромной глоткой, стоит себе и стоит. Воду льют, а они даже не глотают, пропускают ее в себя. Странные существа, но скучные. Кроме того… Часто забывают, что даже тролли имеют кое-какие естественные надобности и помимо питья. В пути они, конечно, не могут терять влагу, но на станции обычно поливают себе под ноги беспощадно! – Ахастиаль неожиданно захихикал и даже пихнул удивленного Жекоби в бок. – Да уж! А запашок-то… Вы же знаете, почему пассажирский вагон едва ли не в самом конце состава? Из-за запаха троллей! Ну, а как начнет поливать, запашок такой, что… Постоим лучше здесь.

– Боюсь, здесь мы будем мешать…

– А мы отойдем в сторонку! – Ахастиаль довольно бесцеремонно потянул подполковника от поезда. Часовой орк, нахмурившись, отошел на несколько шагов. – Орки – хорошие солдаты, но плохие командиры… О чем я? Ах, да! Господин Жекоби, вы ведь в столицу едете на лечение, не так ли?

– Не совсем. – Кшатрий с тоской посмотрел на едва видневшихся впереди князя и принцессу. – Всего лишь отпуск после ранения. Я вылечился, но требуется время, чтобы рана зажила окончательно.

– Родственники в столице?

Жекоби понял, что ему не уйти, и достал трубку.

– Нет, всего лишь хорошие знакомые.

– Ага… Зря вы курите, глупая привычка. Простите старика. – Ахастиаль подался чуть в сторону, уворачиваясь от дыма. – Значит, знакомые… Вы уж простите еще раз: а где вас ранили?

– На западной границе, обычная история во время патрулирования: степные орки обстреляли нас с холмов. Ничего серьезного.

– Западная граница… Да, там постоянно гибнут наше граждане… – Эльф о чем-то задумался, прикрыв глаза.

Жекоби уже собирался придумать какую-нибудь причину и сбежать, но старик вдруг будто проснулся.

– У меня там служит дальний родственник. Говорит, люди – низшие чины, конечно – делают себе рисунки на коже в память о службе. Характерные рисунки: повешенный на дубе гоблин. В чем символика, не объясните?

– Слышал что-то… Но ни разу не видел. Я бы в своем подразделении не допустил такого.

– Конечно. Выкалывают, говорят, не тушью, а кровью гоблинов, а количество чешуек должно указывать на количество убитых обладателем рисунка. Все это мелочи, конечно. Странно только, как это вам удалось совершенно не загореть на западной границе.

– Я лечился, загар сошел, – сразу ответил Жекоби и скрипнул зубами с досады. – Многие отмечают.

У водокачки послышались крики, ругань. Подполковник дернулся было, но Ахастиаль вцепился в рукав.

– Началось! Запах и здесь почувствуете, друг мой, не спешите туда! Но суета не прекращалась, без умолку визжала какая-то женщина.

Жекоби все же оторвался от эльфа, быстро пошел по платформе. Неужели принцесса?… Но нет – в окружении оглядывающихся телохранителей с саблями наголо она шагала навстречу. За ней поспешал побледневший оркский князь с приятелями. Подполковник посторонился и, морщась от действительно чудовищного запаха, поспешил дальше. Толпа окружала визжащую в луже крови девушку, в ней Жекоби узнал горничную Симиаэль. Над раненой склонились два брамина, разглядывая лоб. Там должна быть невидимая простым глазом имперская печать.

– Что случилось? – спросил Жекоби сержанта-орка.

– Да как тролли поливать начали, суета началась, эта и кинулась на принцессу. Вроде как убить, и нож ее где-то тут валяется. А охрана принцессы, значит, начеку была, и девке тут же досталось. Не жить ей, говорят. Вон кишки наружу!

– Странно, что не убили…

– Эльфы! Вон один остался, пробует, чтобы, значит, допросить.

Ит Колораль, сразу не замеченный Жекоби, тоже был возле раненой, он то спрашивал ее о чем-то, то что-то делал с ее рукой, и тогда девушка кричала еще громче.

– Бесполезно! – громко сказал станционный маг Паула, выпрямляясь. – На ней заговор, снять не успеем!

– А что с печатью? – Хмурый эльф тоже поднялся.

– Тончайшая подделка на всех уровнях защиты. – Маг снова посмотрел на лоб девушки сквозь зеленое стекло. – Никогда такого не видел. Любой бы ошибся. Мне и сейчас не верится.

– Видно же вблизи: ручная работа… – Поездной маг Хо Диммо выглядел удрученным. – Я лично проверю еще раз всех, и пассажиров, и персонал… Кто бы мог подумать! Она ведь прибыла с принцессой.

Колораль, хмыкнув, прикончил девушку коротким уколом в сердце. Ниже его достоинства было упрекать в чем-либо браминов: они всего лишь люди. Но как эльфы могли пропустить лазутчицу? Да еще с заговором молчания. Раздвигая толпу плечами, Колораль отправился на поиски своей принцессы.

– Занятно, занятно… – пробормотал Ахастиаль за спиной подполковника. И когда успел доковылять? – Как хорошо, что все обошлось. Ато ведь какой скандал был бы, столько отставок… Да, господин Жекоби? Помогите старику, проводите меня до экипажного вагона. Махнем по рюмочке.

Еще когда они лежали в паре сотен шагов от водокачки, Грамон посоветовал всем намочить рукава. Офа, пребывавшая в тот момент в игривом настроении, поинтересовалась: должна ли она на рукава пописать или всезнающий особо опасный кшатрий их изволит облизать? Поэт хихикнул, но коротышка посмотрел на него с такой грустью, что Кей заткнулся. Он не любил вызывать в людях вот такую человеколюбивую, беспросветную грусть. С другой стороны, надо было отскочить подальше от последнего огненного шарика, а не ждать, когда он вспыхнет, чтобы получше все рассмотреть… Теперь прокопченный Римти спереди был так же лыс, как и Грамон, с той только разницей, что Хью имел брови и ресницы.