– Получу крылья и узнаешь какая!

Девчонка фыркнула:

– Про экзамены забыла? Тебе еще нормативы сдавать…

– Сдам, – я стряхнула с последних бумаг воду и ткнула ими в лицо Руфии. – Если ты прекратишь портить мои заметки!

Из всего, что я подготовила за последние недели, в живых остался только конспект по строению крыла и один чистый пергамент. Я скрутила бумаги, отложила на кровать вместе с промокшим вечнопишущим пером, и собралась вытирать растекшуюся по мраморному полу лужу.

– Хесса, я бы на твоем месте поторопилась.

Вкрадчивый голос девицы заставил оторваться от уборки.

– Сколько время?

– Завтрак окончился минут десять назад.

– Какого… Селестия обещала разбудить меня за час до занятий, чтобы подготовить!

Девчонка потрясла своими ладонями у меня перед лицом:

– Да, но потом я решила попрактиковать стихию! Пока воду притащила, пока сконцентрировалась, пока расщепила…

Так, времени выкидывать патлатую в окно нет.

Не слушая дальнейшую болтовню ангела, я стащила с себя липкую рубашку и натянула хитон, повязывала его уже на бегу. Пришлось хватать оставшиеся в живых бумаги и выскакивать наружу, игнорируя недовольный возглас Ру, когда мои мокрые волосы хлестнули ее по круглому личику. Под ногами замелькали ступеньки.

Учительское крыло представляло собой часть основного замка, увенчанное плоской башенкой, в которой меня и поселили. Нижние этажи состояли из учительских покоев, кабинетов и библиотеки экзарха, в которую меня наотрез отказались пускать, так что Селестии и Руфии приходилось таскать книги из общей библиотеки ко мне в башню. Благо преподавательским дочерям дозволялось больше обычных студентов.

– Артси Хессиль! – возмущенный окрик Светлейшей Суламифь заставил скукожиться.

Этого еще не хватало! Я неделями доставала экзарха мольбами об учебе и в первый же день безбожно опаздываю. Не дай Порядок, ей вздумается отменить собственное решение…

– Спокойствие Биению, госпожа экзарх! – на ходу поклонилась. – Прошу простить, у меня тут… дела!

Тонкие светлые брови Светлейшей взметнулись. Она оглядела меня с ног до головы, но сказать ничего не успела – я ускакала дальше по коридору. Мимо небольшой гостиной, предназначенной для преподавательского состава, кабинетов, мимо личных покоев к выходу из моей временной тюрьмы.

Очутившись перед красивыми резными вратами, я замялась.

После смерти я лишь раз была в общем зале – когда Селестия забирала меня из лазарета в учительское крыло. Слишком слабое тело оказалось неприспособленным для своевременной перестройки и целый месяц ушел на восстановление. Боже, как же мне хотелось наконец выйти наружу, в настоящий неизведанный мир, полный высших существ и настоящих чудес! Там дети Порядка познают ангельские законы, управление Небесными стихиями, учатся владеть оружием и, если успешно сдают экзамены, получают крылья! Реальная жизнь, а не жалкое существование в четырех стенах…

Я сжала челюсть. Больше никаких заточений, меня выпустили!

Створка медленно отворилась, впуская во внутренний коридор свет общего зала. Огромные своды куполом уходили вверх, накрывали обширное пространство со множеством небольших фонтанов и статуей ангела по центру. Туда-сюда прогуливались крылатые и бескрылые студенты. Их смех и увлеченные разговоры отражались от купола, солнечными зайчиками рассыпались по белоснежным стенам. Их красота завораживала, и я никак не могла подавить улыбку.

– Отец мой Порядок, это еще что?! – стоявшая неподалеку девица отшатнулась, едва не улетела в фонтан.

Я обернулась, пытаясь найти причину ее испуга, но за спиной никого не было.

Ангелы в белых тогах и хитонах остановили движение. На меня таращился весь зал. Смех затих.

– Прошу прощения, – я подошла к одному из бескрылых. – Как мне пройти к аудиториям? Селестия должна была меня проводить, но…

Ангел молчал. Он таращился то на мое лицо, то на голову, медленно отходил.

Так, ладно, этот не поможет. Я прошла к центру, повторяя вопрос, но реакция оставалась прежней.

Мелодичный перезвон колоколов разлился под сводами зала, предупреждая о скорейшем начале занятий – этот звук я часто слышала из своей башни – и ангелы принялись суетливо семенить прочь из зала. На меня по-прежнему таращились, как на прокаженную. И как теперь искать нужный класс?!

– …я должен был подготовить конспект по Слову Порядка, но вчера… – долетел до ушей обрывок чьего-то разговора. – Пойдем скорее, к Закуму нельзя опаздывать!

Я вгляделась в мельтешащую толпу. Белоснежный, как лист бумаги, ангел, спешил прочь от центральной статуи.

– Постойте!

Но ангел не услышал.

Я перехватила свитки и поспешила вслед за ним. Парень что-то говорил о Слове Порядка, значит мог привести меня к аудитории. По сторонам то и дело раздавались чужие возгласы. Ангелы натыкались на меня, шарахались и начинали громко шептаться, тыча пальцами.

Стараясь не обращать на них внимания, я сконцентрировалась на белоснежной фигуре, маячившей в дали. Ангел очень быстро скрылся за поворотом, и я перешла на бег.

Бах! Неожиданно выросшая из-за угла фигура едва не повалила меня на пол, но чужие руки крепко схватили мои предплечья, помогая устоять. Чтобы увидеть лицо преграды, пришлось до хруста в шее задирать голову.

Незнакомый – как будто я знаю много парней! – бескрылый удивленно глядел вниз колючими глазами, пока я пыталась выпрямиться. На загорелом лице, вдоль острых скул рассыпались зернышки веснушек. Он нахмурился, отчего меж красноватых бровей пролегла глубокая морщина. В отличие от остальных студентов он был одет в запачканные смолой латы стражников, изображение которых я видела в учебнике по «Истории Небес». Не знала, что стражами могут становиться бескрылые…

Колокола пробили начало занятий, выдрали меня из любования высоким стражем. Сердце упало в пятки.

– Опоздала!

Парень нахмурился еще сильнее.

– Куда?

Голос у него приятный…

– Что?

– Опаздываешь куда!

– А! О… «Слово Порядка», – я чувствовала, как уши заливает краской.

– Следующий коридор, первая дверь справа, – он отпустил меня, кивая на коридор. – Не здоровайся. Зайдешь сзади и тихо сядешь, иначе Закум не отстанет.

– Спасибо…

И глаза такие… золотисто-рыжие, совсем, как солнце!

– Поторопись!

Я моргнула, возвращаясь на землю, и проскочила под рукой стража.

Как он и советовал, в просторную светлую аудиторию вползла бесшумно, старательно пригибая голову. Узколицый ангел в расшитой серебряными нитями тоге широкими шагами мерил трибуну и не обратил на меня внимания.

Арье без стука открыл дверь в кабинет экзарха.

Утренние лучи освещали внушительное пространство, прокладывая дорожки из только что поднятой пыли. Здесь пахло старыми книгами и травяной настойкой сколько Арье себя помнил. Когда-то ему даже позволяли играть с редкой коллекцией артефактов и таскать сюда детенышей сирин, правда, ровно до тех пор, пока последние не подросли и не разбили все склянки своими криками.

– Спокойствие Биению, Светлейшая Суламифь! – не дожидаясь приглашения, вошел внутрь.

– Порядок с тобой, мой мальчик! – строгое лицо женщины на мгновение озарила улыбка. Она встала, протягивая к нему руки. – Ты цел и невредим, слава Ордо!

В таком материнском жесте сквозила искренняя привязанность. Суламифь переживала, как же иначе.

Арье улыбнулся в ответ:

– Разве могло быть иначе?

– Разумеется нет! Рафаил писал мне о твоих успехах! – экзарх отпустила парня и кивнула на кресло возле стола.

Он едва удержался от колкости. По просьбе экзарх Арье назначили в подчинение Светлого Рафаила. Старый вояка никак не мог понять зачем ему балласт в виде непосвященного и с удовольствием бросил бы Арье Грехопадениям, если бы не те самые успехи.

– Ты выполнил мое поручение?

Арье кивнул, раскладывая перед Светлейшей свитки-донесения, что вел последний месяц. Регистрировать каждое нападение сразу после битвы было идеей экзарх, не согласованной с генералом. Высшие ангельские чины часто устраивали друг-другу проверки в надежде сместить неугодных, но экзарх не волновала битва за власть. Ее интересовало истинное положение вещей.