Джунгли?
М-да, в платьях здесь явно будет трудновато… впрочем, в костюме утки тоже.
Пока девчонки растеряно оглядывались по сторонам, с завистью поглядывая на подготовившуюся кикимору, я пыталась дотянуться до своей спины – очень уж между лопатками чесалось.
– Итак, сейчас мы находимся в самом большом в сказочном мире заповеднике магических растений, – громко проговорил Змый, почесав меня там, где свербело.
Спасибо, конечно, да толку – в этой хламиде было невыносимо жарко, так что по всему телу уже градом струился пот, да и чесаться начало буквально везде.
– Тебе жарко, а мне вот от твоих мыслей душно, но я же не жалуюсь, – вздохнул дракон, снова почесав меня.
– А что нам делать? – робко спросила одна из невест.
– Как что? – в притворном удивлении вскинул брови Змый. – Добираться до выхода, где я буду ждать вас. На всякий случай, уточню. Выход находится в западной стороне, а некоторые растения не только волшебные, но и ядовитые. До встречи.
И помахав ручкой, он исчез.
Нет, ну гад же гадский!
Несносный дракон! И зачем я только на всю эту аферу согласилась? Теперь стою тут, как дура, в костюме этом дурацком.
– Ну что, идем? – прервала мой мысленный поток брани Праша. – Запад там.
И достав компас, она сверилась с ним, а после махнула рукой в сторону самых дебрей.
– Идем, – тяжело вздохнула я, впервые пожалев о том, что рядом нет Змыя.
Он меня ведь чесал.
Впрочем, это не меняло того факта, что мне хотелось расцарапать ему лицо и растоптать эти дебильные солнечные очки.
Праша двинулась первой, я следом. За нами потянулись и остальные невесты, что слышали наш короткий разговор.
Да уж, наверно такую картину местные цветочки прежде никогда не видели – десяток девиц в вечерних платьях и на каблуках, одна утка и одна нормальная.
А будь здесь Змый, он бы обязательно ляпнул что-нибудь, вроде:
«А чего молчим? Песню запевай!»
И первым затянул бы какую-нибудь лагерную кричалку, типа:
«Вожатый отряду яблок приносит.
Каждый попробовать яблочко просит.
Вечером в лагере флаги спустили –
Весело третий отряд хоронили»…
Хорошо, что Змыя здесь нет. Плохо, что даже в его отсутствии я о нем думаю.
Мне казалось, что в шоу «Последний герой» были жестокие испытания, со всеми вот этими поеданиями насекомых и прочим.
Но выяснилось, что настоящий король жестоких испытаний – Змый. И даже непонятно, кому повезло меньше – мне, отчаянно потеющей в костюме утки, или остальным невестам, что перебирались между зарослями всяких чудных растений на высоких каблуках.
С одной стороны, хуже было все-таки мне – от пота все тело зудело, а каждая встречная ветка норовила выдрать из синтетической шерсти клок, а то и вовсе опутать меня и навсегда оставить в этом сказочном ботаническом саду. И это не считая того, что из-за утиной маски видимость моя очень сильно ограничивалась, а снимать ее до конца испытания Змый запретил, «а то образ выйдет неполным».
С другой стороны, несмотря на жару и чесотку, я все же была хоть как-то защищена, а вот голые руки девиц вскоре покраснели от мелких, но частых царапин. С учетом слезящихся глаз и постоянно раздающегося чихания, у многих из невест к тому же проявилась аллергия.
Даже феям пришлось туго – лететь низко мешали кроны деревьев, а подняться совсем высоко они не могли, из-за какого-то защитного барьера, призванного оградить ботанический сад от сказочных вредителей… м-да, теперь уж мне точно известно, что феи – те еще вредители!
Вскоре мне захотелось пить и Праша, открыв свой рюкзачок (все же он оказался не совсем пустым) достала оттуда бутылку и без лишних возражений передала ее мне, добавив:
– Не стесняйся, мне ее одна русалка заколдовала, так что вода там бесконечная.
М-м-м… чудо-то какое!
Я с наслаждением промочила горло и даже сполоснула лицо, а потом вернула бутылку кикиморе, разом проникнувшись к ней теплыми чувствами. По крайней мере, в этом испытании она была не за Змыя, а за нас.
– Можно нам тоже, – пропищали другие невесты.
Поскольку мы шли первыми, то из-за нашей остановки встали и все остальные, так что в итоге вышел внеплановый привал.
– А браслеты дружбы у вас есть? – хмуро уточнила Праша, убирая бутылку обратно в рюкзак.
– Но они же к платьям не подходят, – робко возразила одна очень миловидная девушка, имя которой постоянно выскальзывало из моей памяти, словно мокрый кусочек мыла.
То ли Тоня, то ли Соня…
– Дружба важнее стиля, – вскинула палец Праша, став при этом неуловимо похожей на Змыя.
Остальные зароптали, кто-то назвал кикимору жадиной, и вообще, кажется назревал бунт.
– Не нравится – можете идти сами. Скажите спасибо, что Праша компасом с вами делится, – рявкнула я.
Из-за маски голос вышел глухим и тихим, но меня все-таки послушались. И нет, не то, чтобы мне было жалко бесконечной воды… просто окажись эти девчонки на месте кикиморы – вряд ли бы они были так же щедры.
Да и вообще, дашь одной – и остальным давать придется, а феи уж точно такого доброго отношения не заслужили. И это не считая того, что каждая невеста с удовольствием обсуждала тот грязный слушок, который обо мне распустился по вине Змыя…
Короче, обойдутся.
Мы шли вперед и вперед, а невесты за спиной все равно продолжали возмущенно переговариваться, и я уже начала подумывать о том, чтобы снова поставить их на место, как вдруг недовольное бурчание сменилось громким визгом.
Я остановилась и обернулась, готовая бежать, в случае опасности. Праша тоже замерла, скрестив руки на груди, но лицо ее оставалось безмятежно-спокойным.
Значит, волноваться действительно было не о чем – по крайней мере, нам двоим. А вот другим невестам не повезло больше, ведь кричали они не просто так…
Огромные заросли плюща, которые мы с кикиморой миновали без всяких проблем, теперь вдруг ожили, превратившись в зеленые щупальца и принялись хватать девиц.
– Спокойствие, всем расслабиться! – прокричала одна из них. – Это плющ синей бороды, и он неопасен!
М-да, с таким названием и неопасен? Что-то сомнительно.
Я снова поглядела на Прашу. Кикимора перехватила мой взгляд, помахала рукой с фенечкой и мило улыбнувшись, пояснила:
– Корень болотного черного дерева. Отпугивает все остальные волшебные растения, но распознать его в этом браслете способна либо кикимора, а я на отборе одна такая, либо дриада болотного черного дерева, а их здесь точно нет.
– Как не опасен? Он меня душит! – визгливо возмутилась одна из фей.
Наш с Прашей диалог никто из невест не слышал – все были увлечены борьбой со зловредным растением.
– Я знаю, что душит! Но он на движения реагирует! – продолжила увещевать первая, оказавшаяся сосновой дриадой.
Наконец ее все-таки послушали, и уже вскоре придушенные и крайне недовольные невесты продолжили путь, искоса поглядывая в нашу сторону.
За спиной я слышала их шепотки – многих возмутило то, что нас плющ не тронул и они начинали подозревать заговор.
Впрочем, вскоре им стало вовсе не до разговоров, потому что с каждым шагом растения все сильнее проявляли активность.
Вот из-за угла на невест натурально бросились какие-то кусты на тонких ножках-корешках и принялись их… лапать. Уверено так, со знанием дела, растения пытались забраться под подолы платьев, или ползли наверх, чтобы заглянуть в декольте, при этом не забывая жмякать по пути все, что под листики подвернется.
– Беловаська! Кто додумался взять с собой беловаську? – закричала одна из невест, ловко отпихивая от себя кусты-извращенцы.
– Проклятье! – ругнулась вторая. – А я еще думала, чем духи так странно пахнут.
Все снова поглядели на нас, будто эту таинственную беловаську мы с Прашей им лично подсунули.
– Какие духи в костюме утки? – возмутилась, в ответ на эти необоснованные упреки, вспомнив, как служанки действительно предлагали мне надушиться, но я отказалась.
