© Шабалин А. А., 2022

© Оформление. ОДО «Издательство “Четыре четверти”», 2022

Прошёл дождь.

Луч выглянувшего из-за туч солнца высветил на фоне тёмной зелени одиноко стоящую автобусную остановку с названием Любищи.

Из-под козырька остановки вышло трое встречающих, укрывавшихся там от непогоды.

– Терентий! Совести у тебя нет ни на грамм. С утра уже зенки залил. Эх, пустольга, – старушка укоризненно покачала головой.

– Так великий же праздник сегодня, Акулина Фёдоровна. Племенница моя с женихом приезжают. Смотрины, стало быть. Вот я спозаранку, как опытный спортсмен перед ответственным соревнованием, и начал разминку. Можно сказать, готовлюсь к эстафете «четыре по сто».

– Ты бы лучше что путное сделал, хотя б побрился. А то что жених о родне моей внучки подумает? А?

– Зятьёв, Акулина Фёдоровна, ещё может быть много, а племенник-то у вас один. Вот так.

– А жених-то хоть не пожилой? – поинтересовался стоящий рядом мужчина в чёрной шляпе с атласной лентой.

– А ты давно на себя в зеркало глядел, Егор Мартыныч? Шестой десяток разменял, а всё туда же, на молодок пялишься, никак не угомонишься, – вместо ответа пристыдила его Акулина Фёдоровна. – Да не по зубам твоим вставным эти орешки. Недаром тебя по батюшке Мартыном кличут, как мартовского кота. Слыхал, как они по весне жалобно воют, страдатели?

Егор Мартынович, насупясь, молчал.

– От тебя, сусед, никакой пользы нет. Хотя б гарод когда помог вскопать или дров нарубить. Один прок – на гармонику хорошо ты, Егор, играешь. Не забыл взять его? – поинтересовалась старушка. – А?

– Вопрос считаю бестактным, вон на скамейке лежит, – сосед указал на гармошку.

– Гледи, сусед, не подведи. Чтоб перед внучкиным женихом не стыдно было. Хорошо на пуговки нажимай. За это получишь от моей несушки перо для шляпы, – порадовалась своей шутке старушка.

К ним приблизилась идущая под руку пара. Мужчина держал над спутницей большой цветастый зонт, хотя дождь уже прекратился. Периодически он выставлял кверху ладонь, чтобы убедиться в этом.

– Леонард, а что же это вы с Анжелой не на своей новой машине? – поинтересовалась Акулина Фёдоровна.

– После дождя по нашим колдобинам и метра не проедешь, сразу подвеска полетит, – ответил упитанный мужчина в рыжей кожаной куртке. Из-под неё выглядывала майка с блестящей надписью на иностранном языке. Чёрные солнечные очки были сдвинуты на лоб.

– А евроремонт свой докончили? – допытывалась старушка.

– Ой, тёть Лина, замучились, – встряла в разговор супруга Леонарда Анжела. – Осталась мансарда.

Она была миловидной женщиной с осветлёнными волосами. Глубокое декольте демонстрировало её пышные формы.

Леонард, поразмыслив, добавил:

– Как ни крути, а ладный дом – основа семьи. Всё остальное приложится. Хорошо, если жених у Леры с достатком будет, чтоб молодым не пришлось ютиться в бабушкиных хоромах, – он быстро спрятал ехидную ухмылку, взглянув на старушку.

Анжела дёрнула супруга за рукав.

Акулина Фёдоровна смерила обидчика с ног до головы презрительным взглядом. Мужчина съёжился, предчувствуя неминуемое возмездие. Ожидания его не обманули.

– Ты «директор с гектар», – с ударением на первом слоге процедила она сквозь зубы. – Кто бы говорил. Аграрий недопеченный. Лучше бы вспомнил, Леонард, как взял в аренду участок – выращивать капусту с бурачками решил. Так за ними ж присматривать надо, прополоть, полить. Само ничего не вырастет, земля уход любит. А твой участок пустозельем, бурьяном зарос, так как рвения особого не проявлял.

Акулина Фёдоровна, оценив произведенный эффект, решила немного добавить перцу:

– На этом не успокоился, бизнесмен новоявленный. Попросил, чтоб пилораму сваты купили. Лес же сам растёт, только пили брёвна на доски и складывай. Да и тут у тебя что-то не заладилось, видать, руки не оттуда растут.

– Ну хватит, Акулина, обличением частного предпринимательства заниматься, – попытался остудить её пыл Терентий.

– А ты не лезь, а то тебе опять достанется, – приструнила она родственника и, набрав воздуха, продолжала. – Хорошо, что родители супружницы твоей помогают вам. Машину подарили. А то, как говорил мой покойный дедок, светиловичи откормил и думаешь, само всё в рот упадёт.

Смысл слов слабо доходил до Леонарда, так как его внимание привлекла крупная ворона, пытавшаяся достать из мусорницы какую-то снедь. Найдя добычу, она улетела. «А всё-таки зря о воронах говорят, что они глупые», – подумал бизнесмен.

– Тёть Лина! Напрасно вы на Леонарда наехали, бочки катите, – заступилась за мужа Анжела. – Он же старается. Не сразу всё получается.

– Ну хватит, старая, лаяться, – снова встрял Терентий. – А то и автобус прозеваем.

– Давно, наверное, Лера не была в наших краях, может не узнать да остановку проехать. Не упустить бы, – забеспокоилась Анжела.

– Не волнуйся, Анжелка, – успокоил её супруг, – всё под контролем. За мной как за каменной стеной!

– А может, зря стоим? – усомнилась Анжела. – Откудава вы, тёть Лина, узнали, что внучка с женихом должны приехать?

– Так она ж позвонила Генкиной Нюрке. Та и сказала мне. А я уже звонка не чую, совсем глухая стала.

В это время из-за поворота показался автобус, старый «пазик», и, едва не обрызгав встречающих, остановился возле большой лужи.

Из раскрывшейся передней двери выпрыгнул, держа сумку, щуплый юноша. Подав руку, он помог выйти девушке.

– Мог бы невесту на руках вынести, – заметил Терентий.

– Не сдюжит, уж больно худосочный, – усомнился частный предприниматель.

Заметив встречающих, девушка бросилась к старушке.

– Бабулька, приветик! Как я соскучилась!

Остальным Лера кивнула головой.

– Ой, внучечка, какой ты у меня красавицей стала. Выросла, а была совсем мелкой. Встретила б на улице, не признала, – бабушка расцеловала внучку. – Ну здравствуй, здравствуй!

Лера крепко прижала её к себе. Бабуля прослезилась:

– Ластишься до меня, моя лисичка.

Подошёл сосед Егор Мартынович.

– Ух, Лерка, ну и вымахала! А помнишь, как я тебя отхлестал по мягкому месту, когда вы с пацанами ко мне в огород залезли за подсолнухами, – и он слегка шлёпнул девушке по округлостям.

– А вы, Егор Мартынович, почти не изменились. Всё такой же баловник, – Лера игриво рассмеялась.

– Ах ты, кот облезлый. Лапам своим волю не давай, а то по хвосту получишь, – пригрозила бабуля. – Брысь отсюда, старая плесень, – она оттолкнула соседа от внучки.

Другие встречающие в это время с любопытством разглядывали стоящего у автобуса юношу. Одет он был аккуратно и строго: чёрный костюм с белой рубашкой. Короткая стрижка подчёркивала моложавость.

– А жениха-то, видно, сильно укачало, нечто он совсем пожелтел, – заметил Терентий.

– Не пойму, кажется мне или нет, вроде как косоглазием страдает, – высказал сомнение Леонард.

– А может казах или якут какой-то, говорят, они от рождения такие, – поделилась предположением Анжела.

По общему разумению он был непонятной, непривычной для здешних мест национальности.

– Из наших, что ли, не могла подобрать? – пробурчал себе под нос Егор Мартынович.

– Да такого добра, как ты, Мартыныч, тут много валяется, – подслушав соседа, заметила Акулина.

– Доброго здоровьечка, племенница, – к Лере подошёл Терентий.

По обыкновению он носил одежду военного образца – галифе с сапогами, френч. Однако по особо торжественным дням, таким, как нынешний, надевал двубортный пиджак. Со временем его лацканы загнулись вперёд.

– Приветствую вас, дядя Терёша! – Лера поцеловала его в щёку. – По выправке заметно, бравый вы ещё солдат, – окинув взором, похлопала дядю по плечу.