Я даю себе секунду для передышки.

Крепко смыкаю веки и просто поддаюсь своей слабости. По телу бьёт крупная дрожь, бесшумные рыдания душат горло. Взять себя в руки сложно, но я справляюсь.

Проходит всего несколько минут с начала моей слежки, а по ощущениям, будто целый час. До моста он так и не добирается. Сворачивает с дороги и направляется по узкой тропинке, которая все больше и больше отдаляется от шоссе. Деревья редеют, и мне становится сложнее остаться незамеченной. Поэтому приходится держаться от него на приличной дистанции.

Раян подходит к на первый взгляд невзрачному зданию. Он приближается к двери и проводит картой прямо по сканеру. Рычаг вспыхивает зеленым и щелкает, отворая дверь. Бросив последний взгляд вокруг, Раян толкает ее шире и заходит.

Я обмираю и даже невольно перестаю дышать, глядя в пустоту. Проходит ещё несколько минут, но его всё нет. В какой-то момент я просто теряюсь, не зная, что делать дальше. Вернуться обратно или идти до конца? Что, если он останется там? Что это за место и что, черт возьми, он там делает?

Пока моя фантазия топит меня в самых ужасных мыслях, из двери наконец появляется Раян. Он выходит с перекинутым через плечо автоматом и набедренной кобурой. Из нее поблескивает серебренная рукоять

Я вся покрываюсь липким ужасом. Это не мой Раян. Я вижу робота, идеальный и вылепленный кем-то механизм.

Не знаю, что в этот момент двигает мной и зачем, но я решаюсь зайти ещё дальше.

Раян выходит на другой конец тропинки, где открывается безлюдная поляна. Лунный свет достаточно освещает, чтобы я смогла различить металлический ангар, а за ним длинное бетонное здание, похожее на склад.

Он исчезает за внушительностью этого здания, а я медленно прокрадываюсь по боковой стене и осторожно выглядываю из-за угла.

Увиденное поражает меня до глубины души.

Уличный фонарь перед входом в здание немного тускло освещает пространство, но мне этого достаточно. Там есть люди. В черном камуфляже и вооруженные с ног до головы. Они расхаживают взад-вперед с ружьём в руках, словно охранники, патрулирующие территорию, которая выглядит более чем оживленной. Где-то на другом углу стоят материалы для строительства и огромные мешки с цементом.

Раян снаряжает патронами магазин, одновременно переговариваясь с одним из этих людей.

— Уильям сказал не трогать его без тебя, — вещает незнакомый мне голос.

— Верно, — тон Раяна бесжалостный. — С ублюдком я разберусь сам. Остальные за вами.

Раян присоединяет магазин к автомату и с нахмуренным выражением перезаряжает его, затем шагает внутрь склада.

— С ребенком что делать? — доносится ему вслед слегка озадаченный голос.

Он останавливается и смотрит через плечо.

— То же, что и всегда.

Я в ужасе вскрикиваю и лица поворачиваются ко мне. В сознании успевает отпечататься озадаченное выражение Раяна, прежде чем я срываюсь с места и просто мчусь прочь. Мне становится плевать, заметили меня или нет. Я просто бегу без остановки, спотыкаюсь и едва не падаю, продолжая нестись дальше. Подвернутая нога горячо пульсирует, но адреналин и страх, словно яд, выжигают всю боль.

Как добираюсь до дома, не осознаю. Влетаю внутрь, словно фурия, хлопаю дверью и несусь в комнату. С разгону плюхаюсь в кровать и подкидываю на себя одеяло, тяжело дыша.

Тело все ещё трясет, дыхание дикое, сердцебиение вылетает.

Я крепко смыкаю веки и просто лежу, пытаясь осознать то, что мой разум видел. Не сразу могу прийти в себя и понимаю, что ребенка в комнате нет, как и Мелиссы.

В доме тихо, а значит, они спят. Забрать дочь к себе в таком состоянии я не решаюсь.

Не знаю, сколько времени проходит, прежде я слышу хлопок двери. Я широко распахиваю глаза и начинаю дышать ещё громче.

В коридоре слышутся едва уловимые шаги, а затем совсем слабый шум воды. Мне хочется вскочить с кровати, вылететь наружу, либо же просто спрятаться. Но вместо этого я просто лежу, боясь пошевелиться. Не двигаюсь и тогда, когда дверь спальни осторожно открывается и ещё тише захлопывается.

Я быстро закрываю глаза и притворяюсь, что сплю, изо всех сил пытаясь дышать как можно более естественно. Мне кажется, будто я оказалась наедине со зверем в клетке. Любой неверный шаг и меня съедят.

Слышу медленный скрип кровати позади, а затем секундную тишину. Я буквально ощущаю, как Раян наклоняется надо мной. Чувствую его дыхание на своей щеке. Он смотрит. Пристально так. Я не вижу этого, но знаю наверняка.

В какой-то момент его дыхание резко прерывается и мне становится страшно. Что, если он действительно заметил меня там? Или разоблачил меня прямо сейчас? В кожу впиваются острые иголки, я едва не теряю сознание. Мне стоит больших усилий и выдержки, чтобы не выдать себя. Я изо всех сил гоню от себя домыслы о том, что происходило в стенах этого склада.

Раян издает протяжный выдох, а затем гладит пальцем мою щеку. Я едва не давлюсь дыханием, с невероятным трудом одергивая себя. Он оставляет мою щеку и ложится под одеяло рядом со мной, обнимает и подтягивает ближе к себе, прижимая спиной к своей груди.

Я не сдерживаю прерывистого вдоха и ещё крепче сжимаю веки. Как уснуть после увиденного, не представляю. Больше всего на свете мне хочется утром открыть глаза и понять, что все это оказалось всего лишь ужасным сном.

20

Стук чашки о стол методично отбивается от стен. Я сижу за столом кухни, закинув ногу на ногу, и пью чай, листая новости в телефоне.

Внешне я выгляжу спокойной, но на самом деле я просто невероятно близка к тому, чтобы сорваться в крышесносную панику.

Ночной кошмар подтвердился: сегодня ночью на так называемом складе было зафиксировано жестокое убийство. Были растерзаны два молодых мужчины и женщина. Ещё один ребенок, восьмилетняя девочка пропала без вести.

Я понятия не имею, как мне удается прямо сейчас сидеть и сохранять хладнокровие. У меня ощущение, будто я не в своем теле, не в своей жизни и не в своем доме.

Это как будто ты смотришь со стороны, как рушится твой дом, но понимаешь, что уже ничего сделать не сможешь. Это когда внутри тебя разрывает на куски агония, но она заточенная в стальную клетку, откуда не выбраться. И эта клетка — тело, которое кажется мне чужим, чашка будто весит неподъемную тяжесть. Кажется, будто один шаг отделяет меня от того, чтобы окончательно сойти с ума.

Я списываю свое состояние на шок. Нет, я не верю. Я отказываюсь верить, что это сделал Раян, пока не услышу это от него. Пока не посмотрю в его глаза. Глаза никогда не врут.

На часах только шесть утра. Перед тем, как оказаться здесь, я сообразила помутневшим разумом заглянуть в гостевую спальню. Мелисса все ещё спит, и с Мией все хорошо. Я не стала их будить.

— Эвелин, — на пороге кухни появляется Раян.

Я машинально вздрагиваю и поднимаю лицо. Его волосы взъерошены, глаза сонные, а верх обнаженный. Всё, как обычно, он выглядит в каком-то смысле невинно и так по домашнему. Мое сердце вспихывает такой невыносимой болью, что кажется, будто сейчас оно разорвется. А ведь ещё вчера у нас всё было хорошо и я верила в его благие намерения.

— Где Мия? — спрашивает Раян слегка обеспокоенным голосом.

Мне хочется то ли рассмеяться вслух, то ли зарыдать. На мгновение я поддаюсь соблазну подумать о том, что мне всё это действительно приснилось. Но нет, вот они доказательства. Прямо перед моим носом. Таких случайностей просто не бывает.

Я опускаю глаза на чашку и медленно кручу ею, сухо усмехаясь. На дне колотится тонкий слой оставшейся жидкости. Ровно столько у меня осталось выдержки. Я не могу в это поверить. Я не верю, не верю, не верю.

— Я всё знаю, Раян, — мой голос звучит словно чужой, такой хладнокровный и далёкий, я его совсем не узнаю.

Раян хмурит брови, смотрит в замешательстве.

— О чем ты?

Я молча ставлю чашку на стол и отодвигаю по столу телефон. Раян прослеживает мое движение, хмурится ещё больше и сдвигается с места. Остановившись возле стола, он берет в руки телефон и проходится по содержимому взглядом несколько раз. Затем резко поднимает брови вверх, делая вид, что не понимает, в чем дело.