– А куда смотрит начальство?!– возмутился второй. – Разве девчонке место в следственном управлении, тем более в особом отделе? Мне вот пришлось немало попотеть, чтобы выбить себе это место…

– Ну, Рич, будь у тебя грудь, как у нее, да ноги от ушей, не пришлось бы годами лебезить перед начальством, чтобы оказаться в особом отделе.

Мужчина рассмеялся, а я, сжав руки в кулаки, двинулась в сторону сплетников, но не успела дойти нескольких шагов до поворота, как послышался голос Джона Мале.

– Вам двоим больше нечем заняться, как точить лясы в коридорах управления? – спросил он строгим голосом.

– Мы с Полом как раз собирались отправиться по вашему поручению, – проблеял Ричард, растеряв всю свою уверенность и спесь перед лицом непосредственного начальника.

– Которое я, между прочим, дал вам более двадцати минут назад, – прошипел Джон. – Если через час по-прежнему не будет никаких результатов, донос на вас двоих будет лежать на столе у генерала Джонсона. Думаю, особому отделу ни к чему держать в своем составе лодырей и деревенских сплетников!

После этих слов лейтенанта я поняла, что он, так же, как и я, стал свидетелем неприятного разговора между стражами.

Меня до сих пор потряхивало от злости и желания врезать этим двоим по их наглым физиономиям, но вряд ли стоило начинать с разборок свой первый рабочий день. Если Джон Мале сумеет помочь мне с укрощением работницы канцелярии, у меня ещё будет время отомстить за оскорбления, нанесенные мне двумя тупыми типами по нелепой случайности именуемыми городскими стражами.

Выпрямив спину и приняв безмятежный вид, чтобы не подать вида, что стала свидетельницей разговора, я вышла из-за поворота, где встретилась с лейтенантом Мале. Его подчинённых Рича и Пола уже след простыл, что меня несомненно обрадовало. Смотреть в наглые лица сплетников, вообразивших меня девицей лёгкого поведения, сейчас не хотелось. Разберусь с ними позже, а сейчас главное заполучить вакантное место городского стража особого отдела со всеми вытекающими из этого бонусами в виде оружия, боевых артефактов, крыши над головой и зарплаты.

– Нэнси, вы уже закончили? – немного удивился при виде меня Джон.

– У меня возникли кое-какие трудности…– я же при встрече с лейтенантом растеряла весь свой боевой запал и неуверенно переминалась с ноги на ногу, словно гимназистка перед экзаменатором.

– Слушаю, – командирским тоном сказал Джон.

– Начальница канцелярского отдела отказывается оформлять меня в связи с моим происхождением, – набрав полную грудь воздуха, выпалила я на одном дыхании.

– А что не так с вашим происхождением? – не понял лейтенант.

– Я… Я из рода Вильерс…

– И что из этого? – в недоумении спросил парень.

Ох, я совсем забыла, что лейтенант приехал из Танвании! Откуда ему знать одну из самых известных фамилий Верегоса, представители которой до мятежа являлись одними из приближенных Георга 17?

Я подошла ближе и, приподнявшись на цыпочки, как можно тише, чтобы мои слова услышал лишь адресат, сказала:

– Я из семьи организаторов восстания.

Я тут же отодвинулась от лейтенанта, чтобы никто не стал свидетелем наших перешептываний, но успела уловить аромат одеколона и мыла, исходивший от парня.

Несколько секунд Джон удивлённо хлопал глазами, пытаясь сообразить, о чем я говорю. Затем в его взгляде появилась осознанность, словно он вспомнил перечень имён и фамилий тех людей, кто навсегда впал в немилость короля Танвании. Джон окинул меня внимательным взглядом и задумчиво произнес:

– По правде сказать, я думал, что вы простолюдинка, Нэнси.

– Значит, ваш план по моему трудоустройству провалился?

– Отнюдь, – покачал головой лейтенант. – Ваши знания могут пригодиться в расследовании механических преступлений, ведь все жертвы поголовно из самых верхов общества. Самые сливки, так сказать.

– Но меня отказываются оформлять! – повторила я.

–Значит, получим новое разрешение на вашу работу и вместе отправимся к зловредной начальнице отдела по трудоустройству мисс Женевьеве Контело.

Теперь мне известно имя той, кто стала камнем преткновения на пути к моему спасению. Только неизвестно, кто окажется упрямее: Джон Мале, решивший во что бы то ни стало взять меня под свое крыло, или Женевьева Контело, воспротивившаяся моему вступлению в ряды городской стражи?

Джон Мале – самый упрямый человек из мне известных. Вот что я могла сказать спустя несколько часов бесконечных мотаний по кабинетам следственного управления, благодаря которым мы заполучили кипу бумаг с разрешением на работу от разных инстанций и руководителей отделов.

– Теперь даже миссис Женевьева Контело не сможет отказать вам в трудоустройстве, Нэнси, – удовлетворённо сказал лейтенант, когда последний кабинет, скрывающий за своими дверями начальника особого отдела генерала Джонсона, остался позади.

– Спасибо вам, лейтенант Мале, вы столько всего для меня делаете, – одарила я парня благодарной улыбкой.

– Даже не думайте, что я делаю это по доброте душевной, – вернул меня с небес на землю Джон Мале. – С того момента, как вы попадете на службу, придется выполнять все, что я вам поручу. И даже не надейтесь на снисходительное отношение, Нэнси. Несмотря на то, что вы девушка, вы такой же сотрудник следственного управления, как и прочие стражи, и обязаны выполнять все требования непосредственного начальника, то есть меня. Вы все поняли, Нэнси?

– Поняла, – уныло ответила я.

Джон Мале только что умело разрушил созданный моим воображением образ спасителя и мужчины моей мечты.

– Как я уже говорил, мне необходимы ваши знания. Сколько бы мы не изучали жизнь аристократов, все равно остаются пробелы, но вы были воспитаны в этой среде и знаете о верхушке общества то, что неизвестно даже самым начитанным простолюдинам.

Понятное дело, никто просто так не станет помогать совершенно незнакомому человеку, и Джон Мале не исключение. Так что хватит витать в облаках и строить иллюзии в отношении лейтенанта. Он не герой, а обычный человек со своими амбициями. И по всему видно, что этот молодой мужчина нацелился подняться как можно выше по карьерной лестнице, а в этом ему поможет раскрытие громкого дела. А что может быть более громким и скандальным, чем ограбление фаворитки короля Аврании -Лукреции Доунтон? А если ещё это преступление было совершено при помощи механизмов, тогда успех и повышение тому, кто раскроет это дело, точно обеспечены.

Ну, Джон Мале, ну хитрец. Я по-другому взглянула на лейтенанта. Сейчас, когда розовые очки спали, и я рассмотрела истинные мотивы стража, я вовсе не разочаровалась, даже наоборот. Человек, у которого есть стремления, заслуживает уважения. Тем более Джон Мале не сделал мне абсолютно ничего плохого. Пока что все его поступки, хоть и шли не от доброты душевной, но несли мне лишь пользу.

– Сделаю все, что от меня потребуется, чтобы раскрыть ограбление Лукреции Доунтон, – заявила я решительно.

Я докажу, что способна на многое. Пусть Джон Мале не думает, что зря старался, снимая с меня обвинения и устраивая на работу в городскую стражу.

– Давайте сперва уладим вопрос с трудоустройством, а уж потом приступим к расследованию, —сказал лейтенант, затем, улыбнувшись, добавил. – Но мне нравится ваш настрой, Нэнси. Думаю, из вас получится неплохой городской страж.

Вместе мы отправились к начальнице отдела по трудоустройству, и не без потерь для своего психического здоровья добились желаемого – меня зачислили в особый отдел следственного управления на должность городского стража. Звания у меня пока не было, поэтому я значилась в документах как рядовая Нэнси Брукс.

– Поздравляю, Нэнси, – сказал лейтенант Мале, когда мы покинули кабинет зловредной миссис Женевьевы Контело, вдоволь напившейся нашей крови за то время, что мы пробыли в ее обществе.

– Спасибо, – устало ответила я и задала вопрос, который интересовал меня больше всего. – Когда я получу вооружение?