Впереди, на высокой скале, выступающей в море, показалась небольшая православная церковь. От воды к ней вела крутая и скользкая металлическая лестница. Здесь был аварийный причал. Так гласила табличка на площадке, куда я поднялся. Службы не было. Дверь в церковь была открыта, и я заглянул в полумрак. Босая, растрёпанная женщина на коленях стояла перед иконой Богородицы. Это была Ани. Она беззвучно что-то шептала, из её опухших, полузакрытых глаз текли слёзы. Я не знал, что делать. Подойти, утешить, но чем я мог помочь ей, какие слова подобрать.
Постояв немного, я решился. Осторожно приподнял Ани с колен и повёл к катеру. Она не сопротивлялась, покорно шла, продолжая шептать молитву. Кое-как мы спустились вниз и отчалили. Тихое гудение мотора и лёгкое покачивание катера успокоили её, и она задремала, положив голову на стол. Глядя на её стёртые ноги, разбросанные по столу спутанные волосы, слушая её ровное дыхание, я проникся необъяснимой нежностью к этой незнакомой женщине. Она не видела и не знала меня, несмотря на то, что я был рядом c самого начала нашего пребывания здесь. Вместо меня мог быть любой другой. Это ничего не меняло в её жизни. Наши судьбы пока не пересеклись.
Осторожно, чтобы не разбудить, я слегка погладил её по голове. Ани встрепенулась, подняла голову, приоткрыла глаза, слабо улыбнулась и опять заснула.
Наконец, мы добрались до отеля, я отвёл её в номер и решил, что пока не появиться «спец», больше не оставлю её одну. Весь оставшийся день и следующий, Ани не выходила из номера. Еду ей по моей просьбе приносила горничная.
Наступил вечер. После ужина, на открытой площадке перед рестораном начинались вечерние развлечения. Сейчас, молодёжи было мало, и уже не было того размаха, который имел место в высокий сезон. Несколько пар тихо кружились на танцполе под негромкую музыку Джо Дассена. Немцы тянули своё пиво из высоких бокалов и неторопливо беседовали. Оживление привносили только испанцы. Они громко разговаривали, вскакивали со своих мест, смеялись. Народу всё прибавлялось. Пришла и Ани в голубом вечернем платьё. Она уже привела себя в порядок, только бледность лица всё ещё выдавала произошедшее с ней. Ани взяла фужер красного вина и уселась в сторонке.
Такую разношерстную, видавшую виды, публику трудно расшевелить, но аниматор хорошо знал своё дело. Начал он с детей, предлагая простенькие игры в стиле два прихлопа, три притопа, но детям это нравилось, и они с удовольствием включались в игру. Вслед за детьми, потянулись и взрослые. Атмосфера становилась всё непринуждённей, люди уже охотнее выходили на сцену выполнять задания каверзного аниматора. Выражение печали на бледном лице Ани стала потихоньку таять. Отчасти, это было и следствием выпитого вина, и душевного настроя, царившего на площадке. Ани немного повеселела. А когда аниматор стал приглашать желающих спеть песню, вызвалась одна из первых. Ани запела на своём неизвестном певучем языке. Мелодия была не сложной, так что несколько музыкантов начали подыгрывать ей на своих инструментах. О чём она пела. Перевода и не требовалось. Всё прекрасно читалось в её жестах и движениях. Это и радость любви, и жажда жизни, и боль разлуки, всё слышалось в этой песне. Конечно, она не совсем соответствовала настрою самих отдыхающих, но вызвала шквал аплодисментов. Сразу два молодых человека кинулись проводить её со сцены к столику. С этого момента для Ани настал «звёздный час». За ней ухаживали, старались угодить, развеселить, а когда начались танцы, от желающих потанцевать с ней не было отбоя. Кабальеро, побросав своих шумных дуэний, становились в очередь, чтобы пригласить Ани, когда звучали зажигательные ритмы испанских танцев. На этом конкурсе у Ани не было равных.
Заполночь отдыхающие стали расходиться. Пошла и Ани, осушив последний бокал и решительно отказавшись от своих надоедливых ухажёров. Она шла, немного запинаясь и слегка пританцовывая, напевая что-то весёлое на своём языке.
Утром, как ни в чём не бывало, Ани спустилась к завтраку. Её спокойствие, однако, насторожило меня, я не знал, что и подумать. День выдался безоблачный и жаркий. Нашу бухту посещают много туристов из других мест, вот и сегодня на пляже и ближайших скалах было многолюдно. Одна скала с широкой аркой несколькими уступами опускалась в море. Она называлась «Мост влюблённых». По легенде, если влюблённые поцелуются на середине моста и загадают желание, оно непременно исполнится. Мостом пользуются и ныряльщики для своих экстремальных прыжков в воду. После завтрака Ани направилась к скалам, что мне сразу не понравилось, но делать нечего, и я последовал за ней.
Прямо на берегу, перед «мостом влюблённых» висел большой плакат, где на нескольких языках была написана предупреждающая надпись. «Купаться и нырять со скал категорически запрещено», – а прямо под плакатом в небольшой беседке устроились два спасателя, демонстративно отвернувшись от берега. Даже не взглянув на плакат и спасателей, Ани направилась прямо к мосту.
Что я мог сделать? Запретить её купаться или насильно увести от опасного места. Мне осталось только наблюдать и молиться.
Раздевшись на вершине скалы, Ани стала медленно спускаться вниз. Народу на скале было много, и никто не обратил на неё внимания. Оказавшись на нижней ступени, Ани немного постояла и, красиво прогнувшись, прыгнула в воду. Отдыхающие сразу заинтересовались ныряльщицей. Ани снова прыгнула в воду со ступеньки повыше, исполнив в воздухе замысловатый пирует, чем заслужила всеобщие аплодисменты зрителей. Раз за разом, исполняя прыжки, Ани поднималась всё выше и выше, пока не очутилась на самом верху и замерла в нерешительности. Замерли и зрители на скале, а с подошедшего прогулочного судна неслись одобрительные возгласы.
Я немного отвлёкся, и в тот же миг услышал всеобщий вздох, повернувшись, увидел, как Ани падала в сторону от обозначенного буйками места…
Надо отдать должное спасателям. Они сработали быстро, чётко и без суеты. Было видно, что им это делать не в первый раз. Тут же появились лестницы, спасательные канаты, пояса. Не прошло и пары минут, как Ани подняли на берег. Один занимался несчастной женщиной, другой звонил по телефону. Карета скорой помощи тоже не заставила себя ждать. Пока я думал, что же мне делать, машина, включив сирену и обдав зевак клубами красной пыли, скрылась из виду.
Для меня всё было кончено. Я быстро вернулся в отель, собрал вещи и, не дожидаясь окончания срока, покинул «райский остров».
Прошло несколько дней, когда, просматривая новости, в разделе островных происшествий, я наткнулся на такую заметку: «Мужчина, 55 лет, следуя из аэропорта в арендованной машине, по горной дороге на большой скорости, не справился с управлением, упал в пропасть и разбился».
На острове принято левостороннее движение, и водители с континентальной части по этой причине часто попадают в аварии. Я бы не обратил на заметку внимания, если бы не одно обстоятельство. Время происшествия из минуты в минуту совпадало со временем трагического падения Ани.
Вы спросите, чем же закончилась вся эта грустная история? Ани сейчас со мной. Врачи пока не разрешают ей вставать с кресла, но мы верим, что самое трудное уже позади и строим планы на будущее.
