Я часто говорю своим читателям или клиентам, что я ими горжусь, и это правда. Прямо сейчас я вами горжусь! Слышите? Вы невероятные, потому что готовы работать над собой и менять свою жизнь.

Когда человек доволен каким-то успехом, это здоровая гордость. Но есть и гордыня, это страшный грех, не зря его внесли в список заповедей. Это уже нездоровая гордость, эгоизм, высокомерие, заносчивость, жажда похвалы. Они отличны, как плюс и минус, как пресное и кислое, как сладкоежка и диабетик.

Гордость важна и нужна всем, чтобы не допускать обесценивание своей личности, манипулирования, вовремя прервать токсичные контакты. Чтобы не было как в песне: «Извини Гордость! Я за ним одним, я к нему одному».

Моя бабуля без сожаления заканчивала первой отношения, если не уважали ее мнение, не слушали ее, где она становилась «пустым местом». Гордость позволяла ей держать голову высоко. Это адекватное восприятие своей личности.

Радоваться своим достижениям, таланту, трудолюбию, целеустремленности не грех.

Но повторюсь, речь идет только о здоровом, неискаженном и обоснованном чувстве. Только в так называемых высоких вибрациях оно идет на пользу. Как в одном умном изречении: «Если нет сил, чтобы победить, пусть хватит гордости не сдаться».

Правда у многих при этом слове, сразу представляется женщина, которое все делает сама и не умеет брать помощь от мужчин. Это уже не про то, что я вам говорю. Это минусовая программа. Не путайте, пожалуйста.

Вся моя жизнь – это регулярная победа над обстоятельствами. До школы меня воспитывала бабушка, а потом забрали родители. Отец, как-то сразу мне не понравился, а мама ничего, только чужая. Но симпатичная, как сказали в фильме: «При других обстоятельствах, могли бы дружить».

Сразу из деревни я попала в рай конфет, сгущенного молока и бананов. Мама работала в Филармонии и у нас на столе постоянно появлялись дефицитные продукты. Одноклассники ходили ко мне домой на экскурсию. Посмотреть на импортную жвачку. Были и случаи, когда моя же подруга воровала у меня. А мне это было непонятно, я же не жадничала. Могла бы попросить, я бы так отдала.

Отец хорошо зарабатывал, и они летали закупаться продуктами и вещами в Москву. Для них слетать туда, было, как съездить на барахолку. Клюква в глазури, пастила, салями, икра, все это было в открытом доступе. Если не считать того, что мне постоянно смотрели в рот. В прямом смысле.

Но радость была не долгой, очень быстро выяснилось, что родители жутко любят праздники. Гостей, застолья. Потом, когда пьяный отец начал чудить, и визитеры стали исчезать. Никто даже за его счет не хотел смотреть на скандалы. Папенька был буйный, папенька был бурный!

Примерно лет с четырнадцати, он регулярно стал поднимать на меня руку. Капитально так, не ремнем по мягкому месту. А бил по лицу кулаком, с оттягом, с удовольствием. Милиция к нам на вызовы даже ездить перестала.

Из моего дневника, 11 класс: «Двадцатого был выпускной. Радости он мне не принес нисколечко. Вечером 19 числа мама уволилась с работы и по этому случаю все с горя напились. Отец был в стельку пьяный. Мамка была еще на улице. Тут отец начал воспитательную работу и в порыве справедливости ударил меня по голове. Первый раз мне было так плохо. И не от того, что он еще и еще лез в драку, швырял меня по дому, бил куда попало. Это ведь ночь перед выпускным! Он кричал: «Из-за тебя, сволочь, я не высплюсь, ты шлюха, специально все устроила!»

У меня закружилась голова, и затошнило, как тогда, когда он забил меня до сотрясения мозга. А в милиции его за бутылку шампанского отпустили домой, и ничего ему не было, ничего! Он меня избил и остался безнаказанным!»

Так продолжалось регулярно, практически ежедневно. Мы с ним бились не на жизнь, а на смерть. Он ломал мне челюсть, нос, было повторное сотрясение (СПС), ушиб головного мозга. Временами я падала без сознания и мне никто не помогал. Или меня рвало от очередного удара. На закон, помощь матери я не надеялась. У меня был один единственный путь, как я думала тогда – это замужество. Только супруг может меня спасти, за ним, я как за стеной. Он скала. Мы тогда дружили с парнем старше меня, тхэквондистом, но он был достаточно труслив, чтоб набить моему отцу морду. Но оказался достаточно мужественным, чтобы бить меня.

Из дома я сбежала в восемнадцать, с моим парнем мы сняли бывшую баню у сумасшедшей бабки. Правда на тот момент, она уже была переоборудована под летнюю кухню. Но комфорта это не добавляло. Там было сыро, пахло плесенью, и очень холодно. Естественно, мне никто не помогал. Отец сказал: «Как съеПалась, так и разьеПалась». Упаси Боже, брать от него какие-то деньги! Да ни в жизнь! А у парня еще две сестры. Его родителям давать нечего. Жили они скромно. Не богато.

Я пошла, работать, сразу на две работы. Надо кушать и жить. Еще и одевать парня. Он пришел ко мне в одних трусах. Даже обуви нет. А увлечения у него дорогие, то мячик купи, то костюм. На учебу забила.

Первый раз меня он ударил на второй день после свадьбы, за то, что возразила, что он в такой день идет строить баню к тренеру. Я вообще не поняла сути этой отработки. За какие такие заслугам, строить баню? Он ничего ему даром не давал! Получила! Видимо, он решил взять метод моего отца на вооружение.

Второй раз случился, когда мы шли со свадьбы того же тренера. За то, что поздоровалась с одноклассником. Драчун, видите ли, весь вечер терпел, как на меня смотрели чужие мужики. Ну а третий раз был последний, после того, как он отдал, не посоветовавшись со мной, всю свою премию и зарплату за три месяца маме на ремонт, когда нас в это время выгнала бабка, и нужно было снимать квартиру. Я подала на развод. Брак был короток и печален. Голоден, бесперспективен и туп.

Я вернулась домой, но жить там было, по-прежнему не выносимо, даже еще хуже, чем до замужества. И я сбежала к первому встречному со съемной квартирой. Лишь бы было куда. Он тоже пил, был хронический алкоголик, но тихий и ненадежный. Возвращалась с работы поздно, магазин закрывался в 23-00. Пока доеду на трамвае, смотрю, не стоит на остановке, значит уже пьяный. Иду одна. Примерно через год, мне надоело его пьянство, и я его закодировала.

Квартира съемная, у него не было до встречи со мной ничего, кроме алюминиевых ложек. Пустая квартира. Все покупали совместно. Родители его переманили из Барнаула в Рубцовск, там квартиры дешевле. А мне без разницы, лишь бы подальше от моей семейки.

Город мне был не к душе. Вообще с первого взгляда, от начала и до конца не мое. Я в нем маялась. Ни театра, ни кино, ни магазинов, ни друзей. Бассейна и того нет. Я дико мечтала вернуться, но была, как между молотом и наковальней. Там ужасные родственники, здесь скука и однообразие.

Мужичонка он был ленивый, работать вообще не любил, все из-под палки. Со слезами выгонишь. Один день сходит, две недели дома сидит. Мечта, а не мужчина! Цветы не подарит, о том, что за женой ухаживать надо вообще без понятия. А я еще красавица, без образования. Ну как, кулинарный техникум есть, инструктор методист по ритмике и неоконченное высшее – педагог филолог.

Пошла на базар трубочками торговать, работы я никогда не боялась. Пошло хорошо. В день зарабатывала столько, хватило бы заплатить за три месяца за съем бабкиной бани. Квартиру мы купили быстро. Ремонт делали долго. Трубочки к тому моменту уже на спад пошли, конкуренции много стало, и я это бросила. Вспомнила молодость, гадать начала. Пошло не просто хорошо, а вау эффект. Толпы с утра до двух часов ночи. Сначала я конечно денег не брала, муж сказал или ты зарабатываешь, или завязывай. Конечно, зарабатываю! Я стала покупать себе вещи. Мебель, технику, вкусные продукты. Серебро. Зарабатывать больше него в разы. Он заскучал, впал в депрессию, загулял. Я подала на развод. Оно было бы ради чего такое золото терпеть. А то детей не хочет, и сам себе хороший друг. Да и брак мой по сути был только привычкой. Мне надо было сбежать, он подвернулся. Я этого перед ним не скрывала. Мы просто нужны были друг другу. Он понимал, что без бабы ему труба, а мне капут без поддержки.