И злоба зародилась
В душе у одного,
Кто первым уродился,
Ведь жаждал он всего.
И вот пошел войною
На младших братьев он.
И кровь текла рекою
Под острых сабель звон.
Не выдержал брат средний
И первым уступил
Отрекся от владений,
За что отпущен был.
Но младший не сдавался,
Границы укрепил.
Подобно льву сражался
Он на пределе сил.
И в битве смертоносной
Он хитрость применил.
Врага завел в болото
И всех бойцов пленил.
Возликовал правитель,
Наследника призвал.
«Ура! Мой победитель!» –
Отец ему сказал.
Молчанием ответил
На это младший сын.
И лишь тяжелым взглядом
Отца он наградил.
А на пиру поднялся
И громко произнес:
«Я много лет сражался.
Но для чего? Вопрос…
Король игру затеял
В безумии своем,
Вражду в стране посеял.
Так вот мой приговор.
Не сын тебе я боле,
Прощай навек отец.
Нет счастия в короне,
Оставь себе венец».
Когда он закончил, все еще долго хранили молчание под впечатлением от услышанного.
– Глупая сказка, – резко произнес Кэриф. – Кто бы отказался от короны?
Старик не стал спорить, а только смерил выскочку холодным взглядом и сел на свое место. Чтобы сгладить этот неловкий момент Мира подтолкнула вперед свою дочь и Грейс запела тонким дрожащим голосом песню про цветочки. Кэриф поспешно поднялся и пошел к своим приятелям матросам, Сиона не стала его удерживать.
Наконец их путешествие по морю подошло к концу, они достигли порта. Целительница задержалась у трапа, прощаясь с Мирой. Кэриф сначала стоял в стороне, но потом не выдержал и, подойдя, произнес:
– Нам пора, сестричка. За нами уже приехали.
– Да, конечно, – отозвалась Сиона и, напоследок обнявшись с подругой, пошла за своим спутником.
За ними приехал муж сестры Кэрифа.
– Это Баркли, а это Сиона, – произнес мужчина, представляя их друг другу.
Кэриф и Сиона сели в повозку, которая в обычные дни служила для перевозки сена, и они отправились в путь.
– Прости, если обидел тебя. На корабле я не мог вести себя иначе.
– Я понимаю, – отозвалась девушка.
– Хорошо. Знаешь, я уже все продумал. Сестра договорилась со старостой деревни, и он выделил тебе отличный дом. Нам понадобятся деньги, чтобы устроить свадьбу и потом нормально жить… для этого тебе нужно заняться врачеванием.
– Что? – переспросила девушка, ей показалось, что она ослышалась.
– Что слышала, – крикнул Баркли с козел. – А ты думала, что мы будем тебя просто так кормить?
– Но меня же сразу найдут, – возразила волшебница.
– Не бойся, с островов выдачи нет. Да и кто будет искать одну целительницу, которая и обучение то до конца не прошла. Думаю, что магический орден вообще не будет предавать этот случай огласке. К тому же, кто сказал, что только знать может пользоваться услугами целителей? Эти колдуны считают себя слишком великими, чтобы снизойти до обычного народа! – в конце речи Кэриф сам не заметил, как повысил голос.
– Дело не в этом, – робко произнесла девушка. – Магии в мире не должно быть слишком много…
– Выкинь эти глупости из головы, – посоветовал Кэриф.
– А моя семья? Они тоже сюда приехали?
– У меня не хватило средств, чтобы их привезти. Если ты не будешь упрямиться, то скоро они будут рядом с тобой.
– Хорошо, как скажешь.
– Вот так бы сразу, – почти весело произнес ее спутник и даже выдавил из себя подобие приветливой улыбки.
На ночь они сделали остановку в придорожном трактире. Поели какой-то похлебки, а спать пришлось прямо на конюшне. Кэриф отдал Сионе свой плащ, но даже это не помогло девушке согреться, ночь прошла почти без сна. С утра пошел мелкий моросящий дождь, но им пришлось продолжить путь, несмотря на непогоду. Они прибыли на место только к вечеру.
Баркли сразу проводил их в новый дом, где уже хлопотала Алва, сестра Кэрифа. Стоило путникам войти, как она обернулась и сразу расплылась в улыбке, но Сионе она показалась неискренней, какой-то наигранной. Хозяйка торопливым жестом вытерла руки о передник, подбежала к девушке и обняла.
– Как я рада видеть тебя, моя девочка! Братец столько рассказывал о тебе. Ты еще более очаровательна, чем он описывал. Но я заболталась, вы устали с дороги, садитесь за стол, я кашу приготовила.
Она ловко достала ухватом котелок из печи и поставила его на стол. Только после того как путники утолили первый голод, общая беседа продолжилась.
– Сиона, я думаю сейчас самое время обсудить наши планы на ближайшее время, – предложил Кэриф.
– Мне кажется, что ты уже все решил за меня, – неожиданно резко ответила девушка.
– И это правильно, дорогая. Женщина не сможет разумно распорядиться своей жизнью. Лучше послушай моего брата и не забывай, что он рисковал всем, спасая тебя, – поучительным тоном произнесла Алва.
– Итак, – продолжил Кэриф. – Ты останешься в этом доме и будешь жить одна, пока мы не поженимся. Чтобы приблизить этот день, я тоже отправлюсь на заработки. Здесь за тобой будет присматривать Алва и Баркли.
Затем он повернулся к девушке и произнес, глядя ей прямо в глаза:
– Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя и приложу все усилия, чтобы мы как можно скорее были вместе. Просто нужно все сделать правильно, немного потрудиться и немного потерпеть. Ты поддержишь меня?
В этот момент Сиона вновь увидела перед собой того самого человека, благодаря которому решилась бежать. Все обиды минувших дней сразу исчезли.
– Да, конечно. Спасибо за все, – ответила девушка и робко дотронулась до руки своего любимого.
После ужина Кэриф нерешительно подошел к Сионе, быстро поцеловал ее в щеку и ушел, Баркли последовал за ним. Алва осталась, чтобы помочь гостье устроиться на ночлег, и сама легла на соседней кровати. Сиона долго не могла уснуть и все ворочалась с боку на бок. Ей все время чудилось, что в доме есть кто-то еще, она вздрагивала от малейшего шороха. Но под утро усталость взяла свое, и девушка забылась тяжелым сном. Когда она проснулась, ее уже ждала Алва за накрытым столом.
– Умойся, оденься и садись рядом со мной, – затараторила сестра Кэрифа. – Сегодня твой первый день в роли местной целительницы и нам многое нужно обсудить. На кровати лежит платье, которое я приготовила для тебя, по-моему, оно будет тебе немного велико, но потом можно будет подшить.
Сиона послушно выполнила ее указание и села за стол. Платье действительно оказалось чуть великовато, и она не любила таких ослепительно-белых вещей, но зато оно было чистым и опрятным.
– Итак, послушай меня внимательно, – строго проговорила Алва.– Сегодня после полудня к тебе придут первые пациенты. Ты будешь принимать их прямо здесь, я огорожу эту зону ширмами. Больной будет приходить к тебе, и ты определишь его недуг, но не спеши приступать к лечению. Ты должна сообщить мне, чем болен человек, и отправить его ко мне для решения финансовых вопросов. Если мы договоримся, я дам тебе знать.
– А как вы будете определять цену?
– Чем смертельнее недуг, тем он будет дороже, – коротко ответила хозяйка.
Услышав такой ответ, Сиона почувствовала отвращение. Ее поразило, с каким равнодушием женщина произнесла эти слова. Волшебнице было неприятно участвовать во всем этом, но она заставила себя думать о том, ради чего все затевалось.
– Хорошо, – ответила Сиона после продолжительного молчания.
Первым к ней на прием пришел мужчина лет тридцати, у него была перевязана рука, он кривился от боли при каждом шаге. И без осмотра было понятно, что у него перелом. С этим диагнозом она направила больного к Алве, но назад он не вернулся. Следом пришла мастерица, которая начала терять зрение. Видимо, она смогла договориться о цене, потому что через пару минут снова появилась из-за ширмы. Волшебница глубоко вздохнула, попросила больную сесть и закрыть глаза. Целительница положила ладони на глаза женщины, сначала ничего не происходило, но потом руки волшебницы стали испускать свечение. Стоило свету угаснуть, и Сиона почувствовала, что у нее все получилось. Последующие исцеления давались ей намного легче, но через пару часов она так устала, что попросила сделать перерыв. Алва недовольно поджала губы, но вынуждена была согласиться. Передохнув час, Сиона смогла продолжить прием. К счастью, осталась всего пара пациентов. Волшебница чувствовала себя опустошенной, больше всего ей сейчас хотелось лечь и уснуть. Но у Алвы были другие планы, она заперла дверь на ключ и не терпящим возражения тоном приказала Сионе убраться в доме.
