При этих криках весь город пришел в движение, и сделалось стечение народа; мятежники, схватив Павла, повлекли его вон из храма, и поспешно затворили двери: они хотели убить Павла, но не в храме, чтобы не осквернить святого места.

В это время до тысяченачальника полка дошла весть, что весь Иерусалим возмутился. Он, немедленно собрав воинов и сотников, поспешил ко храму; мятежники, увидев тысяченачальника и воинов, перестали бить Павла. Тогда тысяченачальник взял его и велел сковать двумя железными цепями; потом стал допрашивать, кто он, и что сделал?

Народ же кричал к тысяченачальнику, чтобы он предал смерти Павла. Но вследствие шума и разнородного говора в народе, начальник нисколько не мог дознаться, в чем именно виноват Павел, и повелел отвести его в крепость. Множество же народа последовало за начальником и воинами, крича, да будет убит Павел. Когда дошли до высшего крыльца, ведущего в крепость, Павел просил тысяченачальника, чтобы он позволил ему сказать несколько слов к народу; тот позволил. И Павел, остановясь на ступенях, обратился к народу и громко заговорил по-еврейски, говоря: «Мужи братия и отцы! выслушайте теперь мое оправдание перед вами» (Деян.22:1).

И начал рассказывать им о своей прежней ревности по закону Моисея, и как на пути в Дамаск он был осиян небесным светом, и как видел Господа, посылавшего его к язычникам.

Но народ, не желая более его слушать, стал кричать, обращаясь к тысяченачальнику: «Истреби от земли такого! Ибо ему не должно жить!»

Крича таким образом, они метали одежды и бросали пыль на воздух, увлекаясь яростью, и настаивали убить Павла. Тысяченачальник приказал ввести его в крепость и распорядился было бичевать его, чтобы выпытать от него: за какую вину так озлобился на него народ? Но когда привязали Павла к столбу ремнями, он сказал стоявшему при нем сотнику:

– «Разве вам позволено бичевать Римского гражданина, да и без суда?» (Деян.22:25)

Услышав сие, сотник подошел и донес тысяченачальнику, говоря:

– Смотри, что ты хочешь делать! Этот человек – римский гражданин.

Тогда тысяченачальник подошел к Павлу и спросил:

– Скажи мне, ты римский гражданин?

Он сказал:

– Да.

Тысяченачальник смущенно проговорил:

– Я за большие деньги приобрел это гражданство.

И тотчас освободил его от оков.

На другой день тысяченачальник повелел прийти первосвященникам и всему синедриону и поставил пред ними Павла святого.

Павел, устремив взор на синедрион, сказал:

– Мужи братия! я всею доброю совестью жил пред Богом до сего дня (Деян.23:1).

Первосвященник же Анания при сих словах приказал стоявшим пред ним бить Павла по устам…

Тогда Павел сказал ему:

– Бог будет бить тебя, стена подбеленная! ты сидишь, чтобы судить по закону, и, вопреки закону, велишь бить меня⁷⁵⁹ (Деян.23:3).

Заметив же, что в собрании одна часть саддукеев, а другая фарисеев, Павел возгласил, говоря:

– Мужи братия! я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения мертвых меня судят (Деян.23:6).

Когда он сказал это, произошла распря между фарисеями и саддукеями, и собрание разделилось: ибо саддукеи говорят, что нет воскресения, ни ангела, ни духа, а фарисеи признают и то и другое. Поднялся большой крик. Фарисеи говорили:

– Ничего худого мы не находим в сем человеке.

Саддукеи же утверждали противное, и великая распря продолжалась.

Тысяченачальник, опасаясь, чтобы собрание не растерзало Павла, приказал воинам взять его из среды их и отвести в крепость.

В следующую за сим ночь святому Павлу явился Господь и сказал:

– Дерзай, Павел; ибо, как ты свидетельствовал о Мне в Иерусалиме, так надлежит тебе свидетельствовать и в Риме (Деян.23:11).

С наступлением дня некоторые из ожесточенных иудеев собрались на совещание и поклялись не есть и не пить до тех пор, пока не убьют Павла. И оказалось более сорока душ, произнесших такое заклятие. Узнав об этом, тысяченачальник отослал Павла, с большим отрядом вооруженных воинов в Кесарию, к правителю Филиппу.

Проведав о сем, первосвященник Анания со старейшими членами синедриона отправились и сами в Кесарию и клеветали правителю на Павла, хулили его пред правителем и усильно домогались смерти его, но ни в чем не успели, ибо не найдено было в нем никакой вины, достойной смерти. Однако же правитель, желая доставить удовольствие иудеям, оставил Павла в узах.

Прошло два года. На место Филиппа правителем поступил Порций Фест. Архиереи просили его, чтобы он отослал Павла в Иерусалим. А это затеяли они с злым умыслом: на дороге они надеялись убить Апостола Христова. И когда Фест спросил Павла, хочет ли он идти в Иерусалим на суд, Павел отвечал: «Я стою перед судом кесаревым, где мне и следует быть судиму. Иудеев я ничем не обидел, как и ты хорошо знаешь. Ибо, если я неправ и сделал что-нибудь, достойное смерти, то не отрекаюсь умереть; а если ничего того нет, в чем сии обвиняют меня, то никто не может выдать меня им. Требую суда кесарева» (Деян.25:10–11).

Тогда Фест, поговорив с советниками, отвечал Павлу:

– Ты потребовал суда кесарева, к кесарю и отправишься.

Спустя несколько дней, в Кесарию пришел царь Агриппа⁷⁶⁰ поздравить Феста и, узнав о Павле, пожелал его видеть. И когда Павел, представ царю Агриппе и правителю Фесту, подробно рассказал им о Христе Господе и о том, как он уверовал в Него, царь Агриппа сказал ему:

– Ты немного не убеждаешь меня сделаться христианином.

Павел же отвечал:

– Молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме этих уз (Деян.26:29).

После сих слов, царь, правитель и бывшие с ними встали; отшедши в сторону, совещались между собою и решили:

– Этот человек не сделал ничего достойного смерти или уз.

Агриппа же сказал Фесту:

– Можно было бы освободить его, если бы он не потребовал суда у кесаря.

Таким образом решили отправить Павла в Рим к кесарю и отдали его и некоторых других узников сотнику царского полка, именем Юлию; а сей, приняв узников и Павла, посадил их на корабль, и все пустились в плавание.

Плавание их было весьма не безопасно, вследствие противных ветров; когда же они подплыли к острову Криту и вошли в место, называемое «хорошие пристани», Павел святой, провидя будущее, советовал перезимовать там с кораблем; но сотник более доверял кормчему и начальнику корабля, нежели словам Павла. Когда они отплыли на средину моря, поднялся против их ветер бурный, сделалось великое волнение и пал такой туман, что целых 14 дней они не видели ни солнца днем, ни звезд ночью, и даже не знали, в каком они месте, потому что их носило волнами, и они в отчаянии не ели во все эти дни и уже ожидали смерти. На корабле же было 276 человек. Павел, став посреди их, утешал их, говоря:

– «Мужи! надлежало послушаться меня и не отходить от Крита, чем и избежали бы сих затруднений и вреда. Теперь же убеждаю вас ободриться, потому что ни одна душа из вас не погибнет, а только корабль. Ибо Ангел Бога, Которому принадлежу я и Которому служу, явился мне в эту ночь и сказал: «не бойся, Павел! тебе должно предстать пред кесаря, и вот, Бог даровал тебе всех плывущих с тобою». Посему ободритесь, мужи, ибо я верю Богу, что будет так, как мне сказано» (Деян.27:21–25).

И уговаривал Павел всех принять пищу, говоря:

– «Это послужит к сохранению вашей жизни; ибо ни у кого из вас не пропадет волос с головы» (Деян.27:36).

Сказав это и взяв хлеб, он возблагодарил Бога пред всеми и, разломив, начал есть. Тогда все ободрились и также приняли пищу.

Когда же настал день, увидели землю, но не узнавали, что это за сторона, и направили корабль к берегу. Приближаясь к нему, корабль попал на косу и сел на мель; нос увяз и остался недвижим, а корма разбивалась силою волн. Воины совещались между собою перебить всех узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал; но сотник, желая спасти Павла, удержал их от сего намерения и велел умеющим плавать – первым броситься и выйти на берег; а на них смотря, и другие стали плавать, одни на досках, другие – на чем пришлось из корабельных вещей, и все вышли на землю здоровыми и спаслись из моря.