– Когда мне было тринадцать, у меня лопнул аппендикс, это привело к заражению нескольких органов. Я чуть не умерла и долго лежала в больнице, а когда мне стало лучше, врачи сказали, что я не смогу иметь детей, – я пожимаю плечами. – Знаю, что не найду отклика, потому что бесплодна.

Выражение сочувствия в глазах Меган причиняет мне боль. Она переводит взгляд на Майлак, которая не в состоянии понять наш разговор.

– Может, пусть она посмотрит? Может быть…

Я качаю головой и осторожно прижимаю к себе Эшу, разглядывая маленькие рожки, торчащие из ее головки. Пока что они почти незаметны, но позже вырастут и начнут выступать.

– Что есть, то есть. Боюсь, что они вышвырнут меня, как только узнают правду.

– Я никому ничего не скажу, – горячо заверяет Меган. – Даю слово.

– Спасибо, – слабо улыбаюсь ей.

Меган улыбается в ответ, а затем выражение лица меняется, и она начинает смеяться.

– Эм, ни о чем не хочешь нам рассказать?

Я в замешательстве от ее вопроса, но тут и Майлак принимается хихикать.

– Эша!

Оборачиваюсь и вижу, что ребенок нашел… подарок от Аехако и изучает его с большим интересом.

– О господи, – бормочу я и, забрав его у малышки, снова заворачиваю в кожу. – Аехако подарил мне это.

– Ну, да – поддразнивает Меган.

– Вини́ в этом Лиз. Она сказала ему, что именно так человеческие мужчины ухаживают за женщинами.

– Ооо, романтика нарастает? – она складывает ладони вместе. – Это так здорово.

Качаю головой:

– Это ни к чему не приведет. Я никогда не найду отклика. Откуда мне знать, что завтра он не найдет отклик у тебя? Или Джози? Или Клэр?

Тогда меня снова бросят – история моей жизни. Каждый раз, когда я встречаю парня, что уже само по себе редкость, и у нас начинаются отношения, я чувствую себя обязанной сообщить ему, что не смогу иметь детей. А поскольку я не вступаю с парнями в интимную связь, их интерес угасает. Я – не девушка для серьезных отношений. Я – короткая и не очень-то веселая интрижка, пока они не встретят того, с кем захотят провести остаток дней.

И это никогда, никогда не буду я.

На этот раз сочувственный, полный жалости взгляд Меган меня беспокоит.

– Что есть, то есть. Вот, – я открываю сумку, чтобы перевести разговор. – Я принесла тебе травы, Майлак.

На протяжении следующих дней все спокойно. Люди усердно работают. Джози решила, что хочет научиться готовить, а Тиффани настойчиво пытается превратить шерсть двисти в пряжу. Меган вместе с Майлак ухаживает за травами около пещер, а Харлоу скоблит шкуры. Клэр прячется то тут, то там со своим инопланетным бойфрендом и присматривает за детьми са-кхуйи, когда их родители заняты.

Все занимаются делом, включая меня. В нескольких днях пути отсюда есть «Большое соленое озеро», его гранулированная соль очень ценна, и я пытаюсь выяснить, как засолить или закоптить мясо, чтобы оно хранилось дольше. А поскольку мясо тоже на вес золота, то беру самые невкусные кусочки, которые не нравятся людям, и экспериментирую с ними. Но даже это кажется расточительным. Один из складов замороженного мяса погребла снежная лавина, и племя беспокоится, что еды не хватит на всех, когда станет «действительно холодно». Появились лишние рты, беременные женщины и много тех, кому нужна одежда, так что нет времени бездельничать. Поэтому мы все существуем в рабочем режиме.

Последнее время я совсем не вижу Аехако. Он охотится, и что странно, я истосковалась по его флирту и смеху. Я говорю себе, что не должна, но…

Все остальные, кажется, прекрасно вписались в племя… кроме меня. Чувствую себя такой одинокой… Возможно, потому, что все мои близкие подруги нашли свою любовь. Ненавижу себя за то, что завидую, когда вижу, как Вектал кормит Джорджи кусочками мяса или как Лиз с Раахошем проводят много времени на охоте, потому что это возможность побыть наедине. Я даже завидую Ариане, потому что Золая изо всех сил пытается заставить ее улыбнуться.

Единственным, кто у меня остался, был Аехако, но я прогнала его.

Мужчины охотились всю неделю, и в пещерах было тихо. Когда Аехако, вернувшись с охоты с новыми мехами, подмигивает мне, я вспыхиваю от смущения. Особенно сложно держать себя в руках, когда он утверждает, что сберег эти шкуры, чтобы я сшила себе плащ. Какой же он заботливый!

А потом я вспоминаю фаллоимитатор во всей его красе и снова смущаюсь.

В тот же день возвращаются Лиз и Раахош с санями, полными мяса для племени, и остаются на ночь. Вместе с ними идет Кэшол, один из многих одиноких охотников са-кхуйи. Обнимаемся с Лиз, радуясь встрече. Она выглядит здоровой и светится от счастья и любви к своей половинке.

– Как проходит охота? – спрашиваю я, улыбаясь. – Твой приятель хорошо тебя кормит?

Она смеется в ответ и отходит в сторону, пропуская Кэшола, который несет на плечах тушу двисти в пещеры на обед. Кто-то направляет его в женскую пещеру, вероятно, потому что там Тиффани изо всех сил старается сотворить что-нибудь с шерстью двисти. Лиз смеется, снова привлекая мое внимание.

– Боже, да. Когда мы не трахаемся, как кролики, мы едим. Много едим, – она похлопывает себя по животу. – Раахош полон решимости заставить меня округлиться пораньше.

Инопланетник со шрамами наклоняется и целует свою пару в макушку.

– Я должен пойти поприветствовать своего вождя, – он направляется в сторону Вектала.

Лиз провожает его собственнической улыбкой, а затем поворачивается ко мне:

– Как дела? Как жизнь в переполненных пещерах?

– Здесь многолюдно, – соглашаюсь я. – Мы практически ходим по головам. Местные поговаривают о том, чтобы снова открыть вторую пещеру через пару лет, как только все дети появятся на свет.

– Правда?

Я киваю.

– Очевидно, неподалеку у них когда-то была вторая пещера, поменьше, но после эпидемии болезни кхуйи все перешли в одну.

– Так почему не открыть ее снова? – Лиз держит меня за талию, когда мы направляемся в женскую пещеру, чтобы присесть.

– Потому что не уверены, хватит ли у нас припасов, чтобы прокормить две пещеры, – объясняю я. В последнее время об этом много говорят. – В хорошую погоду до второй пещеры можно дойти за полдня, а в плохую добраться невозможно. Местные опасаются, что зимой кто-нибудь может умереть с голоду. Поэтому пока что мы останемся здесь и посмотрим, как пойдут дела.

Мысли о второй пещере вызывают во мне двоякие чувства. С одной стороны, было бы неплохо иметь возможность уединения, а с другой… я беспокоюсь, что это обернется ситуацией «отправим всех отвергнутых подальше», в которой не хочется оказаться.

– Я не против тесноты, – добавляю я через мгновение. – Я…

По пещере эхом разносится пронзительный крик. Переглянувшись, мы с Лиз мчимся в женскую пещеру, откуда раздался звук.

Оказавшись на месте, видим, как Меган обнимает Кэшола за шею, а он прижимает ее к себе, подхватив и уткнувшись лицом. Ноги Меган болтаются в воздухе, она смеется и визжит, а потом до нас доносится ОНА – тихая мелодия резонанса.

– Вот дерьмо! – Лиз радостно хлопает в ладоши. – Вы двое только что нашли отклик друг в друге?

– Так и есть, – отвечает Меган, целуя в щеку Кэшола и приводя его в замешательство. – Ты в порядке?

– Моя пара, – благоговейно произносит он, а затем снова кружит Меган. – Моя пара!

Она покрывает его лицо поцелуями, а затем чмокает в губы, чем полностью сбивает его с толку.

К тому времени у входа в пещеру уже собирается толпа, но Меган и Кэшол не обращают на окружающих никакого внимания. Она смотрит мужчине в глаза, преисполненная счастьем, а он не может насытиться прикосновениями. С тем же успехом нас могло бы и не существовать. Мурчание в пещере такое громкое, что тишина в моей груди ощущается болезненно.

– Это хороший день, – произносит Вектал позади нас. – Наше племя продолжает расти и процветать.

– Эй! – восклицает Лиз, когда Кэшол начинает развязывать шнурки на своих штанах. Меган в каком-то забвении, целует парня с таким энтузиазмом, что становится неприлично смотреть. – Я думаю, мы должны оставить их наедине.