Завтра я должна быть в Москве. Да и Олег сюда не развлекаться приехал.

– Я ведь даже не смогу тебя проводить.

Олег держал мою руку в своей, и было понятно, что он не хочет меня отпускать.

– И не надо. Лучше позвони мне в Москву, а к выходным я приеду, и мы встретимся. Запиши телефон.

– Не надо, я запомню.

– Лучше запиши. Вернее будет.

– Да я пока на память не жалуюсь. Говори.

Я продиктовала ему номер и повторила ещё раз для верности.

– Всё. Записано. Жди звонка.

Мы расстались. И я побежала наверх, сожалея о том, как быстро бежит время.

На следующий день мама плотно набила мою сумку. Какими-то баночками с солёными грибками, с вареньем и с чем-то ещё. Она не обращала внимания на мои жалобные призывы сократить количество продуктов питания. Приводя веские аргументы в свою пользу.

– Ещё спасибо скажешь. Всё пригодиться. А ведь такого в своей Москве не купишь.

Я смирилась и через час электричка уже уносила меня в столицу.

Неделя тянулась бесконечно долго…

Олег звонил почти каждый день, и я вечерами сидела дома, забросив своих друзей и подруг. Я боялась, что он позвонит в моё отсутствие.

И удивлялась сама себе.

Разве мало я влюблялась прежде? И разве мало ребят влюблялось в меня?

А теперь я понимала, что всё это было не настоящим. Игра в «любит, не любит…» Сейчас же со мной происходило что-то другое. А хорошо это или плохо я не знала.

Наконец наступила пятница. Мы приближались к городку моего детства. За окном мелькали знакомые очертания привокзальных построек. И я с нетерпением тёрла перчаткой запотевшее стекло. Чтобы рассмотреть встречает ли меня Олег.

Толпа высыпала на перрон и постепенно рассосалась. А я всё стояла неподвижно, и уже пришла было в отчаяние, как увидела бегущего ко мне со стороны головного вагона, Олега.

– А я думал, что ты сядешь в первый вагон. Ведь, в первых двух, трёх, как правило, лучше топят.

Он поцеловал меня и взял из моих рук сумку. Около нас затормозила маршрутка, но мы в неё не сели, так как Олег предложил пройтись пешком.

– Мне сегодня, к сожалению, нужно быть в части.

Он посмотрел на часы.

– Ровно через полчаса и ни минутой позже.

– А потом же ты освободишься? Мы же ещё сегодня увидимся?

– Навряд ли. Это надолго.

Олег был расстроен, и я поспешила его утешить.

– Ну, и ничего страшного, надо так надо. Впереди ещё два дня.

– А ты не обидишься?

– Какие могут быть обиды, ведь это твоя работа.

Голос мой звучал уверенно и вполне убедительно. А на душе у меня скребли кошки.

Он проводил меня до дома, и мы даже ни минутки не постояли около подъезда. Олег опаздывал.

– Завтра в семь я буду тебя здесь ждать.

– Хорошо.

Я согласно кивнула, состроив беззаботную физиономию, словно вовсе не была огорчена отложившимся свиданием. И, не оглядываясь, поспешила вверх по лестнице.

Зато на следующий день Олег никуда не торопился, и мы с ним нарезали километры парочку часов, пока нам не надоело это хождение.

Прямо перед нами светилось яркой рекламой заведение довольно-таки известное в нашем городке. Здесь частенько собирались почти все криминальные элементы и женщины, отчаявшиеся найти себе нормального мужичка для долгой совместной жизни.

Идти к Ленусе не хотелось. Там обязательно наткнёшься на ещё одну Анечку, забредшую на огонёк, и проведёшь вечер по испорченному ей сценарию.

Мы переглянулись и, поняв друг друга без слов, вошли в стеклянные двери.

В ресторане гремела музыка, сотрясая воздух своим бандитски разговорным жаргоном. Было ещё рано. Разгар веселья здесь наступал после двенадцати. Сейчас же многие столики пустовали. Поэтому нам не составило труда выбрать себе местечко за столиком у окна.

Едва мы устроились, как к нам подошла официантка и подала мне меню. А я, вдруг, почувствовала себя зверски голодной. Хотя, вдруг, это неверное определение. Всегда, когда я счастлива, у меня возникает чувство голода. Именно – всегда.

Но ведь это просто неприлично обнаруживать перед любимым мужчиной свои слабости, тем более такого характера. Ещё примет меня за обжору. А посему, я заказала себе лишь бутерброды с красной рыбой и кофе.

Олег с моим выбором не согласился и добавил к моему заказу горячее на две персоны, салаты, вино и фрукты.

Вообщем, мы откушали по полной программе. И от выпитого вина по всему моему телу разлилась тёплая приятная волна спокойствия. Музыка блатного шансона прекратила своё существование. Вокруг остались лишь стены, оформленные на манер непроходимых джунглей, с выступавшими на них животными с почти натурально горящими глазами.

И полумрак… Раскрашенный голубыми, жёлтыми, красными всполохами светомузыки, которая выхватывала из темноты разные уголки зала, переливаясь на листьях пальм, расставленных по всему периметру.

И в этих искусственных джунглях остались только мы вдвоём.

Олег не отводил от меня взгляда. Он налил ещё вина и предложил выпить за нашу встречу.

За это грех было не выпить, и я выпила, мысленно поблагодарив приставшего ко мне в электричке верзилу, за наше состоявшееся знакомство. Не будь его, мы так и остались бы с Олегом лишь попутчиками, едущими в одном направлении.

– Расскажи мне о себе. Ведь я почти ничего о тебе не знаю. А мне кажется, мы так давно знакомы – целую вечность.

– А что рассказывать. Обычная жизнь. Родился и вырос в Казахстане. Родителей туда занесла судьба. Там же окончил школу и поступил, без проблем, в лётное училище. Хотелось поскорее вырваться из дома…

Там не проходило дня без скандала. Родители разводились и обвиняли друг друга во всех смертных грехах. Поэтому я был очень рад оказаться в другой обстановке.

– А родители разошлись всё-таки?

Да. Отец уехал, а мама осталась жить на прежнем месте.

– Одна?

– Нет. У меня есть ещё младшая сестра. Она в школе учится.

– Хорошо. Ей не так одиноко… Они наверняка гордятся тобой?

– Нет. Больше волнуются, чем гордятся. И всё из-за этой войны в Чечне. А главное, по телевизору без конца показывают, как, то тут, то здесь подстрелили нашу вертушку.

– И это на самом деле так?

– А на самом деле гораздо хуже, чем показывают.

Олег залпом осушил свой фужер.

От его слов осталось тягостное ощущение, и я задала ему глупый вопрос.

Возможно, это было результатом принятого спиртного.

– А ты уволься…

Олег усмехнулся.

– Да ты что. Я же лётчик. Я летать должен. И потом, кто-то должен и грязную работу делать.

– Но не убивать. Убийство – это грех.

– Да что ты говоришь… А твои принципы не мешают тебе сейчас поедать кем то убиенную, ни в чём не повинную бедную свинку?

Олег показал на кусок отбивного мяса в моей тарелке…

Я не ответила…Почувствовав, что что-то изменилось… Меня мутило и перед глазами всё плыло…

Виновата, конечно, была не свинка. Вернее, не слова, о её невинно загубленной душе. Я вовсе не была настолько чувствительной особой, чтобы падать в обморок даже при более весомых аргументах живодёрства.

Просто со мной сыграл злую шутку собственный желудок. Показав не к месту и не ко времени, как вредно переедание.

– Что с тобой? Тебе плохо? Прости… Я не знал, что на тебя так подействуют мои слова.

Олег вскочил и склонился надо мной.

– Да нет. Мне просто нужно срочно в туалет.

– Пошли… Я провожу.

Мне действительно было плохо. Может, вино суррогатная подделка?

Какая разница. Главное я не смогу полноценно продолжить вечер.

А это уже серьёзно!

Олег ждал меня у дверей туалета, пока у меня происходила неприятное общение с унитазом.

Меня вырвало и сразу стало легче. Хотя и роились ещё в глазах сумасшедшие чертенята…

Вот это откушали…

Хорошо ещё, что у раковины висит полотенце. Необыкновенно предусмотрительно, со стороны администрации… Чтобы клиент выглядел прилично. Было чем утереться после приятного ужина. Интересно, много ли у них таких, как я? Не случайно тут висит полотенце.