— Расследование зашло в тупик, — произнесла я, прикрыв рот ладонью. — Предлагаю разобраться с этим позже.
Зевала, должна признаться, я нещадно.
Когда, мы наконец закончили с наведением марафета, мне предстояло выбрать платье, коих в шкафу насчитывалось бесчисленное множество. Однако найти хоть сколько нибудь приличное и подходящее к случаю оказалось непосильной задачей. Из одной половины Ария уже давно выросла, а другая была подарком ее великолепный сестры. Анита перебирала варианты, пока я размышляла над планом к предстоящему собранию.
— Слишком короткое.
— Слишком открытое.
— Слишком… зеленое.
В какой-то момент Аните хватило духу возразить мне:
— Но госпожа Ария, на сей раз я с вами не соглашусь. Пожалуйста, взгляните внимательнее. Воротник обрамлен маленькими бриллиантами. Очаровательный темно-зеленый цвет, подходящая длина, в меру скромное, в меру нарядное. К тому же вам его подарила ваша сестра, и я слышала, что она лично посещала самый модный бутик в городе.
Я лишь обреченно вздохнула. И так как короткое размышление подсказало мне лучше покончить с этим делом пораньше и побыстрее, к тому же лучшего варианта просто-напросто нет, я, в конце-концов, согласилась.
Мне хотелось и смеяться, и плакать. Чутье меня не подвело. В зеркало на меня смотрела… жаба. Жаба с нездоровой, красноватой кожей и с квадратной фигурой, которую ещё больше портил фасон платья: низкая талия и пышные рукава воланы, чей болотный цвет намекал на мою среду обитания. Болото!
— Позвольте мне утешать вас мыслью, что как только дамы узнают вас поближе, никто не обратит внимание на ваш внешний вид, — с некоторым волнением произнесла Анита, безмолвно соглашаясь с тем, что платье не подходило мне ни на толику. — Давайте я постараюсь поискать что-нибудь еще?
Я отрицательно помотала головой:
— Нет. У нас осталось не так много времени. А платье — это ерунда, — улыбнулась я Аните, слезая с деревянного подиума. — Только дай мне пожалуйста вон тот белый палантин и в тон к нему туфли. И думаю, мы закончили.
В Западной Оранжерее, а ныне в опасном серпентарии, собрались женские представители высшего бомонда. Ядовитые особи пользовались ядом в первую очередь для охоты, чтобы убить жертву или хотя бы поиздеваться над ней. Другие же, менее ядовитые или те, кто ядом не обладал вовсе, имели удовольствие обсудить местные сплетни и новости, коих в высшем обществе было не мало.
При моем прибытие во взгляде изысканных леди появилось предвкушение перед появлением новой добычи. Они были змеями — я была жабой. Жертва, чью плоть и кровь они съедят заживо, даже не подавившись.
По слухам, Ария была невероятно глупа, невежественна, плохо образована и страшна, как пугало, призывающее собственно отпугивать все живое в радиусе ста метров. Поэтому встретили меня неприветливо, хоть элегантные дамы и улыбались мне нежной, доброжелательной улыбкой.
Что ж, тем лучше! Я имела преимущество!
— Госпожа, Ария, — обратился ко мне лакей в форменной синей ливрее, — вас ожидает эрцгерцогиня.
Следуя за лакеем, я слышала тихое звяканье серебряных ложечек, шепотки и пламенные речи дам, что подобно коршунам-надзирателям, наблюдали за каждым моим шагом.
Почему я чувствую себя так неловко? Неужели они обсуждают меня?
— …Пф-ф, вы только поглядите на эту толстуху, — вдруг донеслось откуда-то слева.
Я огляделась по сторонам и заметила компанию молодых девушек. Одна из них ехидно улыбалась и смотрела на меня так, будто я ничтожество.
Ох, какое совпадение. Подруги моей великолепной сестрицы?
— Эмма! Следи за языком! — произнесла Патрисия, кидая на меня жалостливый взгляд.
— Патрисия, ты слишком добрая! Она же издевалась над тобой! Этой лживой уродине просто необходимо преподать урок, — ответила ей черноволосая, испепеляя меня взглядом и обещая скорую расправу.
Я всерьез задумалась: кто она, раз готова, наплевав на последствия, унижать меня на глазах у высокопоставленных аристократов.
Черные волосы, голубые глаза… Принцесса Эммирэль?
В тот миг каждая частичка моего тела почувствовала всеобщую ненависть и неприязнь… И я со всей ясностью осознала, как же сильно страдала эта девочка, в чьем теле я оказалась.
— Посмотрим понравится ли ей щекотка? — мерзко захихикала принцесса.
Я вновь поймала ее синий, как самое ясное небо, взгляд, и увидела в нем свое испуганное отражение, а затем мой рот застыл в немом крике.
Все резко стихло.
А затем боль…
Множество острых тонких игл вонзились в мои ноги и царапали, царапали, царапали, заставляя онеметь от ужаса.
Было так больно, что даже не хватало сил закричать…
Эммирэль с бешеными глазами продолжала держать мое сознание в кулаке, наслаждаясь и упиваясь чужой болью. Казалось, это будет длиться вечность, но миг… и я жадно хватаю ртом воздух.
— И это только начало, — шепнула она одними губами, напоследок полюбовавшись своей работой, прежде чем отвернуться и потерять ко мне всяческий интерес.
Кажется… я плакала?
Господи, Ария, прошу тебя! Соберись!
Быстро найдя неприметное место, я попыталась восстановить рваное дыхание.
Сжимала крепко челюсти, вонзалась ногтями в ладони, держа себя в руках из последних сил, но не могла подавить в себе эмоции, что овладевали мной все сильнее и сильнее. И наверное я бы могла сбежать к себе в комнату, однако…
— Может, водички? — спросил мужчина с какой-то весьма странной интонацией.
Я вскинула голову, устремляя на лакея бешеный взгляд. Мне сдавливало грудную клетку и саднило горло, но я не показывала этого.
Да, я была актрисой, а они зрителями, которые с особым удовольствием наслаждались жестокой постановкой. Ну почему именно сейчас? На глазах у всех?!
Хоть я и осознавала, что впервые столкнулась с магией, но тем не менее никак не могла подавить в себе злобу.
Они видели мои слезы! А я не хочу, чтобы кто-то видел меня слабой. Я не слабая!
Хитрый прищуренный взгляд и усмешка:
— Интере-е-есно.
Помотав головой и быстро стерев с лица слезы, я заставила себя собраться и отпустить ярость, иначе она бы съела меня.
— Хотите отомстить? — вновь спросил меня этот странный, ничем не примечательный мужчина.
Уже став получше соображать, я уточнила:
— Что вы имеете в виду?
Лакей кивнул головой в сторону принцессы и переспросил, медленно произнося каждое слово:
— Отомстить. Ей.
Он смотрел на меня со странным выражением, которое я никак не могла разгадать. Все в нем было… несуразно. Особенно — разговор между нами.
Хочу. И не только ей.
Я отомщу каждому… И в тройном размере…
Я выпрямила спину и холодно произнесла:
— Я сделаю вид, что эти слова никогда не были произнесены. Однако впредь следите за своим языком, иначе последует наказание. Проводите меня к эрцгерцогине.
Начну я с нее.
С женщины, которая безжалостно, лишь веселья ради, выдала восемнадцатилетнюю Арию за жирного и мерзкого старика извращенца — Монтегю. Он даже не имел какого-либо положения в обществе: широко известный в узких кругах мужлан-картежник, который честно выиграл у нее партию в покер.
А дочурку свою она предложила сама… в качестве приза.
Внимательно проследив за тем, как я делаю реверанс, названная матушка и еще несколько присутствующих в беседке дам оценивающе оглядели меня с ног до головы. Сделав паузу, матушка проворковала:
— Здравствуй, милая. Я так рада, что ты наконец посчитала нас достойными твоего присутствия! Ну же не стой, присаживайся к нам поскорее.
Ванесса была умной и умелой интриганкой. Такая же светловолосая как и ее дочь, с алой помадой на тонких губах она улыбалась мне самой доброй из улыбок, полагая, что я не замечу столь явную шпильку в мой адрес.
— Что же вы, матушка, — ярко улыбнулась я, присаживаясь на стул. — Я боюсь, что недостойной здесь являюсь лишь я. Поэтому заранее прошу простить меня за мои манеры.
— Деточка, — вдруг сказала самая старшая из леди, — Вы — эрцгерцогиня Тернер! А Тернер — один из самых старинных и глубоко почитаемых родов королевства Эленейрос! Говоря подобные речи, вы оскорбляете не только себя, но и ваших предков!