— Расследование зашло в тупик, — произнесла я, прикрыв рот ладонью. — Предлагаю разобраться с этим позже.

Зевала, должна признаться, я нещадно.

Когда, мы наконец закончили с наведением марафета, мне предстояло выбрать платье, коих в шкафу насчитывалось бесчисленное множество. Однако найти хоть сколько нибудь приличное и подходящее к случаю оказалось непосильной задачей. Из одной половины Ария уже давно выросла, а другая была подарком ее великолепный сестры. Анита перебирала варианты, пока я размышляла над планом к предстоящему собранию.

— Слишком короткое.

— Слишком открытое.

— Слишком… зеленое.

В какой-то момент Аните хватило духу возразить мне:

— Но госпожа Ария, на сей раз я с вами не соглашусь. Пожалуйста, взгляните внимательнее. Воротник обрамлен маленькими бриллиантами. Очаровательный темно-зеленый цвет, подходящая длина, в меру скромное, в меру нарядное. К тому же вам его подарила ваша сестра, и я слышала, что она лично посещала самый модный бутик в городе.

Я лишь обреченно вздохнула. И так как короткое размышление подсказало мне лучше покончить с этим делом пораньше и побыстрее, к тому же лучшего варианта просто-напросто нет, я, в конце-концов, согласилась.

Мне хотелось и смеяться, и плакать. Чутье меня не подвело. В зеркало на меня смотрела… жаба. Жаба с нездоровой, красноватой кожей и с квадратной фигурой, которую ещё больше портил фасон платья: низкая талия и пышные рукава воланы, чей болотный цвет намекал на мою среду обитания. Болото!

— Позвольте мне утешать вас мыслью, что как только дамы узнают вас поближе, никто не обратит внимание на ваш внешний вид, — с некоторым волнением произнесла Анита, безмолвно соглашаясь с тем, что платье не подходило мне ни на толику. — Давайте я постараюсь поискать что-нибудь еще?

Я отрицательно помотала головой:

— Нет. У нас осталось не так много времени. А платье — это ерунда, — улыбнулась я Аните, слезая с деревянного подиума. — Только дай мне пожалуйста вон тот белый палантин и в тон к нему туфли. И думаю, мы закончили.

В Западной Оранжерее, а ныне в опасном серпентарии, собрались женские представители высшего бомонда. Ядовитые особи пользовались ядом в первую очередь для охоты, чтобы убить жертву или хотя бы поиздеваться над ней. Другие же, менее ядовитые или те, кто ядом не обладал вовсе, имели удовольствие обсудить местные сплетни и новости, коих в высшем обществе было не мало.

При моем прибытие во взгляде изысканных леди появилось предвкушение перед появлением новой добычи. Они были змеями — я была жабой. Жертва, чью плоть и кровь они съедят заживо, даже не подавившись.

По слухам, Ария была невероятно глупа, невежественна, плохо образована и страшна, как пугало, призывающее собственно отпугивать все живое в радиусе ста метров. Поэтому встретили меня неприветливо, хоть элегантные дамы и улыбались мне нежной, доброжелательной улыбкой.

Что ж, тем лучше! Я имела преимущество!

— Госпожа, Ария, — обратился ко мне лакей в форменной синей ливрее, — вас ожидает эрцгерцогиня.

Следуя за лакеем, я слышала тихое звяканье серебряных ложечек, шепотки и пламенные речи дам, что подобно коршунам-надзирателям, наблюдали за каждым моим шагом.

Почему я чувствую себя так неловко? Неужели они обсуждают меня?

— …Пф-ф, вы только поглядите на эту толстуху, — вдруг донеслось откуда-то слева.

Я огляделась по сторонам и заметила компанию молодых девушек. Одна из них ехидно улыбалась и смотрела на меня так, будто я ничтожество.

Ох, какое совпадение. Подруги моей великолепной сестрицы?

— Эмма! Следи за языком! — произнесла Патрисия, кидая на меня жалостливый взгляд.

— Патрисия, ты слишком добрая! Она же издевалась над тобой! Этой лживой уродине просто необходимо преподать урок, — ответила ей черноволосая, испепеляя меня взглядом и обещая скорую расправу.

Я всерьез задумалась: кто она, раз готова, наплевав на последствия, унижать меня на глазах у высокопоставленных аристократов.

Черные волосы, голубые глаза… Принцесса Эммирэль?

В тот миг каждая частичка моего тела почувствовала всеобщую ненависть и неприязнь… И я со всей ясностью осознала, как же сильно страдала эта девочка, в чьем теле я оказалась.

— Посмотрим понравится ли ей щекотка? — мерзко захихикала принцесса.

Я вновь поймала ее синий, как самое ясное небо, взгляд, и увидела в нем свое испуганное отражение, а затем мой рот застыл в немом крике.

Все резко стихло.

А затем боль…

Множество острых тонких игл вонзились в мои ноги и царапали, царапали, царапали, заставляя онеметь от ужаса.

Было так больно, что даже не хватало сил закричать…

Эммирэль с бешеными глазами продолжала держать мое сознание в кулаке, наслаждаясь и упиваясь чужой болью. Казалось, это будет длиться вечность, но миг… и я жадно хватаю ртом воздух.

— И это только начало, — шепнула она одними губами, напоследок полюбовавшись своей работой, прежде чем отвернуться и потерять ко мне всяческий интерес.

Кажется… я плакала?

Господи, Ария, прошу тебя! Соберись!

Быстро найдя неприметное место, я попыталась восстановить рваное дыхание.

Сжимала крепко челюсти, вонзалась ногтями в ладони, держа себя в руках из последних сил, но не могла подавить в себе эмоции, что овладевали мной все сильнее и сильнее. И наверное я бы могла сбежать к себе в комнату, однако…

— Может, водички? — спросил мужчина с какой-то весьма странной интонацией.

Я вскинула голову, устремляя на лакея бешеный взгляд. Мне сдавливало грудную клетку и саднило горло, но я не показывала этого.

Да, я была актрисой, а они зрителями, которые с особым удовольствием наслаждались жестокой постановкой. Ну почему именно сейчас? На глазах у всех?!

Хоть я и осознавала, что впервые столкнулась с магией, но тем не менее никак не могла подавить в себе злобу.

Они видели мои слезы! А я не хочу, чтобы кто-то видел меня слабой. Я не слабая!

Хитрый прищуренный взгляд и усмешка:

— Интере-е-есно.

Помотав головой и быстро стерев с лица слезы, я заставила себя собраться и отпустить ярость, иначе она бы съела меня.

— Хотите отомстить? — вновь спросил меня этот странный, ничем не примечательный мужчина.

Уже став получше соображать, я уточнила:

— Что вы имеете в виду?

Лакей кивнул головой в сторону принцессы и переспросил, медленно произнося каждое слово:

— Отомстить. Ей.

Он смотрел на меня со странным выражением, которое я никак не могла разгадать. Все в нем было… несуразно. Особенно — разговор между нами.

Хочу. И не только ей.

Я отомщу каждому… И в тройном размере…

Я выпрямила спину и холодно произнесла:

— Я сделаю вид, что эти слова никогда не были произнесены. Однако впредь следите за своим языком, иначе последует наказание. Проводите меня к эрцгерцогине.

Начну я с нее.

С женщины, которая безжалостно, лишь веселья ради, выдала восемнадцатилетнюю Арию за жирного и мерзкого старика извращенца — Монтегю. Он даже не имел какого-либо положения в обществе: широко известный в узких кругах мужлан-картежник, который честно выиграл у нее партию в покер.

А дочурку свою она предложила сама… в качестве приза.

Внимательно проследив за тем, как я делаю реверанс, названная матушка и еще несколько присутствующих в беседке дам оценивающе оглядели меня с ног до головы. Сделав паузу, матушка проворковала:

— Здравствуй, милая. Я так рада, что ты наконец посчитала нас достойными твоего присутствия! Ну же не стой, присаживайся к нам поскорее.

Ванесса была умной и умелой интриганкой. Такая же светловолосая как и ее дочь, с алой помадой на тонких губах она улыбалась мне самой доброй из улыбок, полагая, что я не замечу столь явную шпильку в мой адрес.

— Что же вы, матушка, — ярко улыбнулась я, присаживаясь на стул. — Я боюсь, что недостойной здесь являюсь лишь я. Поэтому заранее прошу простить меня за мои манеры.

— Деточка, — вдруг сказала самая старшая из леди, — Вы — эрцгерцогиня Тернер! А Тернер — один из самых старинных и глубоко почитаемых родов королевства Эленейрос! Говоря подобные речи, вы оскорбляете не только себя, но и ваших предков!